Мое самодержавное правление
Шрифт:
Мы только что получили весьма хорошие известия от генерала графа Паскевича; официальные рапорты его изображают подробности победы, одержанной им близ Ахалцыха, 9 августа: 25-тысячный турецкий корпус разбит; только 5 т. человек успело спастись в крепость, вместе с их раненым пашою, остальные же рассеялись; войска наши взяли приступом передовой форт, построенный на весьма важном пункте, взяли 10 знамен, 10 пушек, 4 лагеря, 500 чел. пленных и положили на месте до 2500 человек. Наш урон тоже чувствителен: генерал Корольков, 7 офицеров и 73 ниж. чинов убито; 24 офицера и около 400 солдат ранено.
Независимо от этой победы, я нашел еще
Здесь у нас дела идут тоже, благодаря Бога, хорошо; вчера после полудня было довольно сильное дело на правом фланге наших траншей: храбрые егеря 13-го и 14-го полков штыками выбили турок из их последних внешних окопов и убили у них около 800 человек; к сожалению, мы заплатили за этот успех 189 людьми, выбывшими из строя, и весьма чувствительною потерею храброго генерала Перовского, который тяжело ранен пулею в верхнюю часть груди, около плеча. Приписано рукою государя: с сегодняшнего утра ему лучше.
Продолжение рукою Чевкина. Мины под контр-эскарпом взорваны и произвели хорошее действие; спуск в ров весьма удобен; в настоящее время готовятся устроить батарею для обстреливания рва продольным огнем; после чего начнут подводить мину под контр-эскарп.
Сегодня утром послан был к Капудану-паше, коменданту крепости, парламентер, которого он принял очень хорошо и показал большое расположение к переговорам о капитуляции, но только с самим адмиралом. Вследствие сего адмирал Грейг отправился на ближайший к крепости корабль, куда Капудан-паша прислал одного бостанджи [173] и еще другого из своих приближенных.
173
Бостанджи – гвардия султана в Османской империи, охранявшая султана и дворец, а также выполнявшая др. функции (напр., уход за садом при дворце).
После некоторых переговоров решено было, что враждебные действия будут приостановлены до завтрашнего утра и что если через час по восходе солнца крепость не покорится, то две ракеты, пущенные с нашей стороны, послужат сигналом разрыва перемирия. Посмотрим, что-то будет завтра!
Известия из Валахии тоже благоприятны для нас; из рапорта князя Щербатова вы усмотрите, что генерал граф Ланжерон уже не имеет больших опасений за княжества и что 2-й корпус продолжает свое движение к Силистрии; к этому же пункту я приказал направить, через Гирсову, инженерный парк и обе осадные роты, прибывшие из Киева; копия с этого приказания будет вам сообщена.
Сделайте мне представление о награде, которую вы сочтете приличным дать фельдъегерю Подгорному, привезшему из Грузии те хорошие известия, о которых я сообщил вам.
3 сентября. Переговоры наши остались бесплодными: Капудан-паша, лично прибывший на одно из наших судов, для переговоров с адмиралом Грейгом, объявил, что при всем своем желании не может сдать крепости, не собрав общего совета, и что, вообще, ему потребно еще некоторое время. Тогда адмирал прервал переговоры, вопреки усиленным настояниям паши, который дошел даже до того, что удерживал его за руку в минуту прекращения заседания.
Опасаясь, что уверения турок притворны и что они хотят лишь выиграть время и дать подоспеть подкреплениям, которых ожидают (что
Отсылаю вам при сем вашу записку от 31 августа, касающуюся некоторых изменений в отрядах Акинфиева и Деллингсгаузена, а также и в других частях; в ней, на полях, вы найдете мои резолюции.
Вместе с тем посылаю вам записку, представленную мне генералом Жомини, в которой есть несколько удачных мыслей. Когда прочтете, возвратите ее мне.
Дорога из Коварны в Варну, представлявшая большие затруднения для повозок, теперь значительно исправлена, а через несколько дней будет совершенно доступна для всех повозок.
Приписка рукою Государя: Завтра или послезавтра отправляю к вам 150 телег с овсом; прикажите отпустить полные дачи. Деллингсгаузен сообщает мне о приказании, полученном им от Байкова [174] , чтобы приготовили для меня почтовых лошадей, для поездки в Шумлу, и конвой; я желаю знать, кто сочинил подобную глупость и кому вздумалось отдавать приказания, меня касающиеся, без моего разрешения?
174
В 1828 г. был дежурным генералом 2-й армии.
Суворов приехал и вручил мне письмо ваше, любезный друг. Очень рад, что за неимением турок, вы воюете с быками; по крайней мере, хорошо на щи нашим молодцам. Радуюсь также, что за последней хорошей острасткой турки притихли; но не доверяйтесь этому. Движение Караджи-Эмина, направленное, как говорят, на Силистрию, вовсе не беспокоило бы меня с этой стороны, но я опасаюсь, как бы оно не направилось на Базарджик.
175
Русская старина. 1880. Т. 29. С. 902–903. Ответ на письмо Дибича от 4 сентября.
Это меня очень тревожит, ввиду 6 тыс. больных. Я пошлю вам записку Грейга, касающуюся возможности отсылки больных и раненых водою. К несчастию, этого еще мало, ввиду огромного их числа, которое увеличивается с каждым днем. Увы! это и здесь начинают ощущать: в Коварне из 1600 чел. больных гвардейцев в одну неделю умерло 43 человека.
Деллингсгаузен сообщил мне, что сегодня утром получил от вас предупреждение, что ему грозит опасность с тыла, со стороны Козлуджи, и он ушел из Девно почти со всем своим отрядом. Не могу понять, откуда бы могли (турки) прийти в Козлуджи, не проходя через Праводы или Девно!
Во всяком случае, Девно имеет такую важность для нас, что надо удерживать этот пункт до последней крайности. Здесь все идет очень хорошо, мы пробиваем брешь в таком месте, где турки, во время перемирия, сами вылезали из крепости – так она сильно уже разрушена; а нынешнею ночью новая батарея начнет пробивать брешь еще в другом месте.
Третьего дня я сам осматривал позицию Головина, которая очень хороша, и с головы, и с хвоста; надеюсь, что если бы его атаковали даже с тыла, то он мог бы очень хорошо на ней обороняться. Сообщения у него свободны и с Девно, и с нами, через лиман и посредством флота. Перовский поправляется чудесным образом.