Моё Золотое руно
Шрифт:
— Ой, а можно еще?
Я прошла ближе к носу и повернулась в сторону не такой уже далекой земли.
После короткой паузы до меня донеслось:
— Ой, а еще…
— Спасибо, я все уже разглядел.
Сзади согласно захихикали, но продолжения не последовало. Ясон подошел ко мне и встал рядом. Я злилась. Мнение о женщинах, пристающих к чужим мужчинам глаголом жгло кончик языка, свербило в носу и грозило выйти даже через отверстия для разговора, собственно, не предназначенные.
Ясон молчал. Как обычно, он чувствовал мое
— Уже все? — Поинтересовалась я наконец. — Что так быстро?
Он пожал плечами:
— Мне и этого времени на нее тратить было жаль.
Да ты восемь лет на этих профурсеток потратил! Моих восемь лет!
— Ну, телефончик записать — это же пять секунд. Может, еще не поздно? — Сама удивилась, каким ядом сочился мой голос.
Зато Ясон был спокоен, как удав:
— Зачем она мне? У меня жена есть, между прочим.
Ах, так я ему жена? Может, у меня еще и обязанности какие вдруг обнаружатся? Столько лет прошлялся непонятно где, а теперь права предъявляет?
— Разве? — Меня уже несло, как взбесившуюся лошадь к обрыву. — А ты свой паспорт давно читал? Сколько жен у тебя там вписано? Может, я чего-то не знаю?
— Медея, не надо, — меня попытались обнять, но я вывернулась и отступила назад, глядя на него разъяренной кошкой. — Мою жену дали мне боги. Это навсегда. Такие узы так просто не сбросишь.
Значит, узы? Вот так, да?
Его пальцы скользнули по моей ключице, погладили мимолетно вмиг воспламенившуюся кожу и потянули за тонкий коричневый шнурок. Из-за ворота блузки вынырнул сердоликовый дельфин.
— Мы связаны, ты сама это знаешь. И знаешь, что навсегда.
Это казалось мне таким несправедливым. Он мог, не попрощавшись, исчезнуть на годы, объездить полмира, а потом заявиться в Ламос в полной уверенности, что его здесь ждут. А я? Я все это время сидела дома, растила сына и снова и снова перевязывала тот дурацкий свитер, как долбанная Пенелопа… как дура.
— Я не признаю никаких связей, Ясон. — Пальцы сами собой сжались вокруг отполированного камня. — Я ничего тебе не должна.
Рванула шнурок. За бортом мелькнула розовая вспышка, булькнул, уходя под воду, камешек. Место, где дельфин пошел ко дну, стремительно удалялось.
Ой, что же я наделала! Внезапно меня охватило такое мучительное чувство потери, что едва удержалась на ногах. Все. Теперь совсем все кончено.
В ту же секунду мимо меня мелькнула длинная светлая дуга. Движение Ясона было таким стремительным, что его тело, казалось, размазалось в воздухе. Еще не веря своим глазам, я уставилась вниз. На досках палубы рядом со мной стояли только туфли Ясона из мягкой рыжей кожи.
Сам он через секунду вынырнул из воды и махнул рукой свесившемуся с борта матросу:
— Меня не ждите. Везите пассажиров.
И дельфином ушел под воду.
(26) Бычье сердце — сорт томатов
ГЛАВА 15
ЯСОН
Третье
Наверное, начал сказываться недостаток углекислоты в крови при апноэ (27), потому что ничем иным я не мог объяснить вдруг зажегшийся в десяти метрах от меня голубой огонек. Ночесветка (28)? На такой глубине? Всего одна вспышка? Вряд ли.
Тут же зажегся второй огонек. Теперь оба они словно танцевали друг с другом, то сближаясь, то разлетаясь, как бабочки. Я подплыл к ним в два гребка и, если бы не наполнявшая нос вода, засмеялся бы от радости. Светляки танцевали на кончиках кожаного шнурка, словно на гибких усиках рыбы-удильщика.
Сердоликовый дельфинчик закопался в песок среди редких кустиков взморника, но вытянуть его с первого рывка не получилось. Шнурок упруго натягивался и вот-вот готов был лопнуть. Осторожно, боясь взбаламутить воду, я погрузил пальцы в грунт и проследил веревочку вплоть до знакомого своей гладкостью камешка. Но тут же рука коснулась чего-то шершавого. Странной формы выступ, вокруг которого и обмотался шнурок.
Интересно. С новой находкой расставаться тоже не хотелось. Я мельком взглянул на часы: минут десять еще продержусь. Сорвал дельфинчика с ремешка и сунул его за щеку. Отлично, руки свободны. Затем ногами уперся в дно и потянул. Пальцы сорвались, но тут же нащупали удобное отверстие в этом похожем на камень предмете. Под моими усилиями, он неохотно шевельнулся, затем еще раз и, дернув в последний раз, я извлек из песка… амфору.
С ума сойти — целая! Одна ее сторона и горлышко густо заросли ракушками, но другой бок был гладким, только ощущался скользким под покровом микроскопических водорослей. Шнурок все еще колыхался, обмотанный вокруг ее ручки, но огоньки отделились и поплыли в сторону.
Преодолев расстояние в пару метров, они замерли, словно ожидая. Их движение казалось настолько странным и осмысленным, что я, вместо того, чтобы вынырнуть на поверхность, двинулся за ними. То ли я уже спал, то ли грезил из-за недостатка кислорода, но не то что паники, ни малейшего беспокойства я не испытывал.
Сил словно прибавилось: вес кувшина почти не ощущался, а с каждым толчком ног я продвигался метров на пять вперед. Разбудите меня, кто-нибудь.
Светляки словно попали в струю подводного течения. Теперь я даже при желании не смог бы ни вынырнуть, ни отклониться в сторону — меня несло. Сначала в узкую черную щель — я лишь почувствовал, как проскреб по спине острый камень, и треснула, зацепившись за него, ткань рубашки — затем к далекому голубому свету, стремительно приближавшемуся с каждым ударом моего сердца.