Могила Бешеного
Шрифт:
Промахнувшись, солдат взревел:
– Да я тебя!.. Голыми руками!.. Бросив оружие, он, несмотря на свои заверения, бросился на Коростылева с ножом. Легко перехватив руку с режущим предметом, Тихон заломил её, и нож выпал. Остальные солдаты с любопытством смотрели за этой схваткой, не забывая, впрочем, поворачивать оружие по мере перемещений нежданного гостя.
Нападавший на Шрама пытался вырваться, оглашая окрестности отборной бранью. Выпустив его руку, Коростылев, пятясь, отступил на шаг и занял привычную стойку для боя.
– Ах ты ещё и крутой!
– Яростно выдохнул федерал и попытался нанести удар ногой в голову. Уклонившись, Тихон проделал подсечку и солдат
– Что тут происходит?
– Послышался строгий голос. Шрам не заметил на подошедшем знаков отличия, но интонация вопроса выдавала в говорившем человека, привыкшего отдавать приказы. Товарищ майор! Боевика захватили!
– Отрапортовал один из автоматчиков. Захватили?
– Удивился майор.
– Да он, как я вижу, вас всех быстрее захватит, чем вы его... Посмотрев на Коростылева, командир коротко кинул:
– Пойдем.
И, повернувшись, пошел прочь. Шрам направился вслед за ним.
– Но, товарищ майор...
– Раздалось сзади, - Он же... Майор повернулся:
– Если бы он хотел уйти - он бы ушел. Не стал с вами тут возиться. Ясно?
– Ясно, товарищ майор.
– Солдат отдал честь, но его командир уже шагал дальше.
Он привел Тихона в одну из БМП, усадил напротив себя. Тусклая лампочка делала лицо майора морщинистым и усталым, а, может, так оно и было на самом деле.
– Ну, Мастер, кто ты? Откуда?
Коростылев мастером не был. Но такая оценка совершенно незнакомого человека говорила о том, что майор хорошо разбирается в боевых искусствах.
Представившись, Тихон рассказал о событиях нескольких прошедших месяцев.
Начиная с насильственной вербовки и кончая событиями ещё тянущейся ночи.
– Да, история...
– Ухмыльнулся майор, - Да. забыл представиться. Я Павел Сергеевич Загоруйко. Майор ФСБ. Здесь нахожусь в качестве военного наблюдателя или что-то такого типа.
Кстати, Тихон Глебович, знаете ли вы, какой у вас нынче статус?
Шрам как-то не задумывался над тем, что же будет, если он добровольно перейдет на другую сторону. И, пожав плечами, Коростылев неуверенно ответил:
– Дезертир?
– Военнопленный.
– Вздохнул Загоруйко.
– И вас теперь ждет не Москва, а лагерь для пленных...
– Но я же!..
– Опешил Тихон.
– Я знаю. И поэтому готов помочь. Но... В ответ на некоторые обещания...
– Я не хочу больше воевать. Это не для меня.
– Резко проговорил Шрам.
– Нет, воевать я вас заставлять не буду.
– Заверил Павел Сергеевич.
– Как бы вы отнеслись, если бы я предложил вам поработать в отряде "Гамма"?
– Смотря что это такое.
– Осторожно парировал Тихон.
– Это секретное подразделение ФСБ.
– Пояснил майор.
– Оно занимается операциями по захвату террористов, перехвату преступных авторитетов, прочими делами, связанными с безопасностью государства.
Права - обширные, но и ответственность немалая. Там нужны такие Мастера рукопашного боя, как вы. Почти не раздумывая Коростылев согласился.
– Я здесь буду ещё некоторое время, - Сообщил Павел Сергеевич, - Поэтому будьте постоянно в Москве. Я позвоню. Дальнейшие события происходили настолько стремительно, что слились для Коростылева в единое воспоминание.
Вот он переодевается в гражданское, вот его везут в Грозный, а через полчаса, после встречи с какими-то высокими воинскими чинами, его сажают в поезд, конечной станцией которого является Москва.
LXXV. НАПАДЕНИЕ НА ПРИТОН.
Простившись с Павлом Сергеевичем, Тихон направился по адресу своего старого знакомого. Припарковав машину рядом с домом, и захватив, на всякий случай, шприц-тюбик
Взбежав на шестой этаж, Шрам нажал кнопку звонка. Дверь уже была другой, мощной, бронированной. Внутри запиликало и стихло. Скорее почуяв, чем услышав шаги внутри, Тихон принял суровый вид. Его некоторое время разглядывали в глазок, потом дверь широко распахнулась, и на пороге возник сам Шира:
– Неужто Карась пожаловал?!
– Он самый.
– Улыбнулся Коростылев.
– Впустишь, или как?
– Заходи, заходи!
– Посторонился Василий и пропустил гостя.
Пройдя мимо двух угрюмых парней, сидевших в коридоре у двери и пристально обшаривавших вошедшего взглядами, как видно охранников, Шрам сразу направился на кухню. Тут перемены были разительны. Шира полностью поменял обстановку и его кухня теперь походила на рекламную экспозицию мебельной фирмы. Но на плите, вместо кастрюль и сковородок, стояла непонятная стеклянная конструкция, состоящая из колб, трубок, каких-то приспособлений. Внутри многогорлого сосуда, стоящего над огнем, булькала и пузырилась вязкая коричневая масса, в которой Тихон опознал опий-сырец. Процесс - как на фабрике!
– Гордо сказал Василий, заметив что гость разглядывает сооружение.
– Геру гонишь?
– Полуутвердительно спросил Шрам. Ее, лапушку.
– Расцвел в улыбке притонодержатель.
– Героин нынче в цене.
А выходит - чистяк!
– Хвастливо продолжал Василий, - Лучше западного. Эти негритосы-пушеры в геру сахар добавляют. А у меня - продукт натуральный.
Не сравнить с негритянским!
– И, сообразив, что болтает лишнее, перескочил на другую тему:
– Что это я? У тебя как дела? Где пропадал? Коростылев ответил не сразу.
Он развалился на мягкой кушетке, не сводя взгляда с аппарата, в котором готовился один из сильнейших наркотиков. И, наконец кивнул в его сторону:
– А не ебнет?
– Фирма! Не должон. Чешское стекло. Лишь после этого Тихон слегка успокоился и начал рассказывать про свое житье-бытье. Он поведал Шире о своем провале с мехами, рассказал, как был гладиатором, о походе в Китай, о том, как воевал в Чечне. Истины в этих рассказах практически не было.
Коростылев взял лишь общую канву своих похождений, сделав акценты на свои якобы криминальные мотивы, толкнувшие его на эти подвиги. Коростылеву не терпелось перейти к делу, расспросить господина Ногачева о Бешеном, но торопиться было нельзя. Итак то, как его, постороннего в наркомафии человека, встречает этот делец, было весьма необычно, и Тихон не хотел портить его впечатление о себе. По ходу рассказа, Шира несколько раз срывался, проверяя показания каких-то приборов, контролирующих химический процесс. А когда Шрам закончил, Василий закачал своей седой головой:
– Вот это я понимаю. Жизнь, полная приключений. Не то, что у меня. Сидишь тут, света белого не видишь... Вокруг, тьфу, наркоманы, хуета одна.
После этого самое время было переходить к делу. Тихон кашлянул и начал:
– Знаешь, а я к тебе по делу...
– Да уж догадался. Ты за просто хуй посреди ночи не придешь...
– Усмехнулся Василий.
– Говори.
– Ищу я одного кента...
– Начал Тихон, но его прервал настойчивый звонок в дверь.
– Кого ещё черт принес?
– Пробурчал Шира.
– Погоди, посмотрю.