Могильщик
Шрифт:
Ответ был неутешительный, он напрашивался сам собой. Сумасшедший — это не значит совсем без мозгов. Маньяк может быть очень хитрым и осторожным. Блондинка живет рядом. Зачем так рисковать?
И чулки! Зачем прятать в подвале женские чулки?
Тем более что при ближайшем рассмотрении все чулки оказались разные. Четыре чулка точно разные, а остальные четыре могли быть и просто разными чулками, но могли быть и двумя парами чулок.
Все же их было восемь, а не шесть. Но я вспомнил про схожие убийства в Чикаго
Надо было действовать очень осторожно. Я должен быть совершенно уверен, прежде чем пойду в полицию.
Я не хотел, чтобы моя сестра жила с маньяком-убий-цей, но я также не хотел лишиться ее, после того как она узнает, кто донес на ее мужа. Даже если Лайл виновен в этих страшных преступлениях, Марта никогда не простит меня за то, что я его выдал.
У меня было время, чтобы все как следует проверить. Сегодня только вторник, а Лайл возвращается из Чикаго в понедельник — почти через неделю.
Я положил чулки обратно в кофр и кое-как закрыл сейф отмычкой. Затем нашел электродрель, поднялся наверх и установил засовы на дверях.
4 Могильщик 9*7
За ужином я спросил как бы невзначай:
— А что, Лайл часто бывает в Чикаго?
— Два раза в год, — ответила Марта. — Последний раз он был там на День благодарения.
Я вспомнил, потому что она приглашала меня отведать индейку, и тогда Лайла не было дома. Убийство произошло там осенью или зимой. Это легко уточнить завтра в редакции, посмотрев подшивку.
— Да, и в Канзас-Сити он тоже был на праздник, кажется, — сказал я.
— Вот и нет. Лайл был там прошлым летом, в середине июня.
Я решил не продолжать, чтобы Марта ничего не заподозрила.
Утром в редакции я сразу открыл подшивку. Убийство в Канзас-Сити было в среду 16 июня. В Чикаго — 26 ноября, на следующий день после Дня благодарения.
Я сел за свой рабочий стол и позвонил доктору Сэму Картеру домой. Было только восемь часов, и вряд ли он успел приехать в офис.
Сэм был известный в нашем городе психиатр. Раньше мы учились с ним вместе в университете и были друзья не разлей вода. Теперь Сэм загребал кучу денег. За один прием к нему надо было выложить кругленькую сумму. Но мы продолжали поддерживать хорошие отношения.
Я сказал ему, что дело срочное, и попросил принять меня сегодня, лучше сейчас. Он согласился, и мы договорились встретиться у него в офисе в девять часов.
Ровно в девять я был у него. Секретарша проводила меня к нему в кабинет. Сэму было тридцать пять, столько же и мне, но Сэм выглядел потрясающе. Высокий, подтянутый, с мужественным красивым лицом, густой черной шевелюрой.
Он показал на кожаное кресло.
— Садись, Тод. Или ты хочешь лечь на кушетку?
Я уселся в кресло.
Проблемы не у меня, — сказал я. — Мне нужна
информация.
Давай, валяй.
Как
Чулок-убийца — женатый человек, счастливый отец и нежно любящий муж?
Сэм удивился.
Почему нет? Это возможно. Бывали случаи, когда
вроде бы нормальные мужчины, отцы семейства, вполне счастливые в браке, вдруг превращались в монстров, становились сексуальными маньяками, свирепыми и кровожадными. Я склонен думать, что Чулок-убийца холостяк, очень одинокий человек, но может быть, это именно тот тип, о котором ты только что сказал.
— Тогда следующий вопрос. Если убийца такой, как я сказал, зачем он прячет чулки своих жертв?
Сэм пожал плечами.
— Я психиатр, а не ясновидящий. Но попробую угадать. Возможно, это своего рода сувенир. Глядя на чулки задушенных женщин, он вспоминает о своих победах. Для него это что-то вроде скальпов. А может, это фетиш. Может, он им поклоняется, может, набивает ими свою подушку.
— Жаль, что ты психиатр, — сказал я. — Из тебя получился бы хороший комический артист. Хочу попросить тебя об одной услуге. Сделаешь?
— Если это не идет вразрез с законом и не нарушает ничьих прав.
— Не волнуйся. Но прежде всего я должен быть уверен, что все это останется между нами.
Он кивнул.
— Все разговоры, которые ведутся в этом кабинете, — строго конфиденциальные.
Я глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду.
— Чулок-убийца — это муж моей сестры Лайл Бартон.
99
4*
Он вытаращил глаза от удивления.
— Лайл?
— Д-да.
И я рассказал ему все по порядку, в том числе и о том, что Лайл душевнобольной.
Когда я закончил, он уже не выглядел удивленным, а только задумчивым.
— Хотелось бы взглянуть на историю его болезни, — сказал я. — Тебе ведь это будет не так трудно сделать, ты же имеешь доступ к этим документам.
— Без проблем. В его медицинской карте должно быть все написано.
— Когда ты ее прочтешь? — спросил я.
— Сегодня вечером.
— Надо спешить, Сэм. У меня осталось только пять дней, чтобы все выяснить. Ты позвонишь мне, когда придешь домой?
— После прочтения мне понадобится время, чтобы поразмыслить над деталями. Лучше давай встретимся здесь завтра утром.
— Договорились. Значит, завтра в восемь?
— Если для тебя не слишком рано.
— Слишком рано для меня не бывает, — сказал я. — Обычно я приезжаю в редакцию в половине восьмого.
Во вторник утром мы с Сэмом приехали в офис одновременно. Я снова занял место в кожаном кресле, а он сел за стол и сложил руки на груди.
— Очень интересный случай, — начал Сэм. — Ты знал, что отец Лайла задушил свою жену и застрелился?
— Марта никогда мне об этом не рассказывала, — ответил я. — И когда это случилось?