Могильщик
Шрифт:
Она продолжала помешивать соус, не обращая на него внимания. Он долго смотрел на нее, потом вышел в гостиную.
Марша попробовала соус, поджав недовольно губы, еще помешала и закрыла крышку. Подходя к гостиной, замешкалась у двери, услышав, как толстый что-то тихо говорит своему партнеру. Она не могла разобрать слов, зато ответ был ясен.
— Ты проклятый идиот! — мнимый сержант выругался, понизив голос, но она хорошо расслышала. — Она же доктор! Она прекрасно поняла, что это был не укол инсулина. Ты что, не мог подождать
Марша вошла в комнату. Оба посмотрели на нее. Она спокойно встретила их взгляды.
Немного помолчав, худой сказал:
— Вы догадались, верно?
Она кивнула.
— Инсулин не надо разогревать в ложке. Зато героин надо. Я поняла теперь, почему мистер Тобин обливался потом и его лихорадило, — это симптомы наркотического голода. Трудно поверить, что в штате полицейских окружного прокурора может быть наркоман, поэтому я сделала вывод, что вы — люди Марка Фледжера.
— Но вы выглядите не очень-то напуганной, — произнес тот, кто называл себя сержантом Майнером.
— Я боюсь, — ответила она, — но в моей работе приходится контролировать свои эмоции. Могу я узнать ваши планы?
— Мы ничего не предпримем до шести часов, док, — сказал толстый. — Просто мы все сядем и будем ждать, — он больше не потел, успокоился и даже улыбался.
— Я понимаю, вы хотите убить моего мужа. А так как не в ваших привычках оставлять свидетелей, вы убьете сержанта Картрайта и меня.
Худой сказал с ноткой сожаления:
— До последней минуты мы будем с вами вежливы. Но придется вас связать, если вы не обещаете вести себя смирно.
— А как я должна себя вести?
— Ну просто сидеть тихо, и тогда мы останемся на время друзьями.
Марша села на софу и сложила руки на коленях. Взглянув на свои часы, она увидела, что уже четверть пятого.
Пятнадцать минут прошли в полном молчании.
Вдруг худой сказал:
— По-моему, вам пора помешать соус.
— Зачем теперь это нужно? Все равно некому будет его есть, раз нас всех убьют.
— Я и мой приятель съедим, док. Когда будет готово? — спросил толстый.
— Уже готово. Хотя чем дольше покипит, тем лучше. Если, конечно, уже не подгорело, на что я от души надеюсь.
Худой посмотрел на часы.
— Не пропадать же такому вкусному соусу. Мы поедим в пять. Иди-ка помешай, Джордж. И выгляни в кухонное окно. Если клева не будет, они могут вернуться в любой момент.
Толстый встал и направился на кухню. Отсутствовал минут пять.
— Лодка все еще на прежнем месте, — доложил он, вернувшись, — соус пахнет обалденно вкусно. Там в нем полно мясных шариков. Я бы поел прямо сейчас.
— Ты знаешь, как готовить спагетти? — спросил его мнимый сержант.
— Просто положить в воду и варить.
Худой взглянул на Маршу.
— Пожалуй, лучше будет, если она приготовит. Сколько варятся спагетти, док?
— Около десяти минут. Но вода должна сначала закипеть, это
— Вы не поняли меня, док? Я хочу, чтобы вы приготовили спагетти, — и поскольку Марша молча серьезно смотрела на него, не отвечая, добавил: — Или вы предпочитаете, чтобы мы вас связали?
— Пожалуй, выберу из двух зол наименьшее, — она встала и пошла на кухню. Мужчины следовали за ней по пятам. Когда она наклонилась достать кастрюлю из шкафчика слева от плиты, худой бандит выглянул в окно.
— Это их лодка? — спросил он.
У Марши подпрыгнуло сердце прямо к горлу. Но когда она разогнулась и повернулась к нему с кастрюлей в руках, на лице ее не было заметно ни капли волнения. Посмотрев в окно, она заметила, что лодка медленно движется.
— Мне трудно сказать, лодка очень далеко. И она слишком медленно движется. Похоже, они поплыли вдоль берега.
Марша прошла к раковине, налила в кастрюлю воды, поставила на конфорку, включив ее сразу на высокую температуру. Худой продолжал смотреть в окно. Наконец отошел и сел за кухонный стол, где уже сидел его приятель.
— Они подплывут через полчаса или минут сорок, если будут двигаться с такой скоростью, — сказал толстый, — у нас есть время.
На часах Марши было без пяти пять, когда закипела вода. Убавив нагрев, она достала пачку спагетти, открыла ее и положила спагетти в воду. Худой опять поднялся и подошел к окну.
— Осталось около четверти мили, но, похоже, они действительно собираются прокатиться вдоль берега, и еще не скоро будут здесь.
Он вернулся к столу. Марша достала две тарелки и поставила перед ними.
— А вы не будете с нами? — спросил толстый.
— У меня нет аппетита, — сухо ответила она.
— Вы твердый орешек, док, — в голосе худого звучало восхищение, — большинство женщин на вашем месте сейчас устроили бы визги и вопли.
Не ответив, она положила салфетки в серебряных кольцах, поставила масло и натертый сыр пармезан, достала большую буханку итальянского хлеба и начала резать.
— Вы говорили про пиво. Пожалуй, не помешает немного со спагетти, — сказал толстый.
Поставив тарелку с нарезанным хлебом на стол, она молча достала две банки пива, открыла и налила в два длинных высоких стакана. Потом попробовала вилкой спагетти и выключила нагрев под ними и под соусом.
Оставив спагетти в воде, она захватила рукавичкой горячую кастрюлю с соусом и вылила его в большую чашку. Отнесла и поставила на стол. Потом заткнула сливное отверстие в раковине, вывалила туда спагетти и промыла, прежде чем выложить их в другую чашку. Поставила спагетти на стол с большой сервировочной вилкой и ложкой и спросила насмешливо: