Могло бы быть и лучше
Шрифт:
С неё нагло сдирали одежду, пока горло продолжало сдавливать магией. Магистр грубо трогал плечи, рассматривал каждую частичку открывшейся кожи и сомневался всё сильнее и сильнее. Аура вокруг них сгущалась и периодически перед Викторией мелькали тёмные круги.
Заклинание удушения, наконец, было снято и девушка, хрипя, повалилась на мужчину в чёрном.
Магистр дрожал, но стиснул в объятьях ослабевшее хилое тело как можно плотнее. Виктория тихо вскрикнула от боли в ребрах и стала отталкивать от себя того, кто её вызвал.
Он точно был не в себе, иначе бы не позволял себе настолько грубого отношения. Что Виктория осознала наиболее ясно, так это то, что магистр успел поглотить ядро Мейминя, а странная блестящая пыль на полу, была остатками змеиного тела.
– А...аус..т...
– еле прошептала она.
Мужчина всё молчал, а затем прошёл к пьедесталу. Его губы едва касались мочки уха Виктории, которую сильно мутило из-за лихорадки и острой боли.
Движения Ауста были прерывистыми, словно в нём боролись две сущности, которые никак не могли прийти к согласию. От чрезмерной нежности он перешёл к грубости. Виктория чувствовала себя тряпичной куклой, мнение которой стояло на последнем месте.
Оказавшись жестко прижатой к полу, она забыла как дышать. В мгновение ока тело магистра навалилось на неё сверху, а Виктория опомнилась только, когда голова стукнулась о ледяной нефрит. Ауст жадно кусал, облизывал и посасывал шею и ключицу, а после перешёл к подбородку и щекам.
Виктория успела отвернуться, когда магистр хотел перейти к губам и не дала ему желаемого. Это разозлило Ауста и он жёстко схватил девушку за подбородок, чтобы против воли впиться в мягкие губы, проталкивая язык внутрь.
Вряд ли это можно было назвать поцелуем, магистр скорее пытался съесть Викторию, из-за чего та начала задыхаться и царапаться. Ей стало искренне обидно, что её первый настоящий поцелуй вызывал не чувство трепета, а тошноту. Она укусила Ауста за язык и, получив шанс отдышаться, тут же была перевернута на живот.
Во рту всё ещё присутствовал привкус железа, а в голове царил полный бардак. Было даже страшно представить, что же будет дальше.
Холодные пальцы забрались под кофту, огладили талию и живот, и Виктория в ужасе ударила магистра локтем.
– Нет, нет...нет...
– хрипя бормотала она.
– ...не нужно...Ауст...
Пальцы быстро развязали пояс и стянули штаны ниже к бедрам. Дыхание магистра у шеи становилось горячее.
– Виктория...
Стало ясно, что именно магистр тогда звал её в темноте, именно он привёл Викторию сюда.
– Хватит...мне...мне страшно...
– Виктория зарыдала, слыша над ухом почти звериный рык.
– Моя...
Из лёгких выбило последний воздух, а нижнюю часть пронзила боль. Магистр действовал быстро, совсем не давая шанса опомниться. Виктория не могла дышать, внизу живота всё скрутило от одного глубокого толчка в самое нутро.
– Виктория...моя...
–
– ...моя...
Виктории не хотелось это слушать, ей не хотелось этого чувствовать и быть этому свидетелем. Ей хотелось забыться в глубоком сне, но сознание предательски не покидало её. Она лишь могла неглубоко вздыхать при каждом толчке и закрыть глаза. Всхлипы, прерывистое дыхание и звук соприкосновения двух тел.
Лихорадка стала для Виктории спасением, она превращала всё в дурное видение, которое скоро должно было закончиться.
И оно закончилось, также внезапно, как и началось. Ауст просто остановился. Его трясло даже сильнее, чем саму Викторию.
– Виктория...?
– даже голос был более...привычным.
– Что...я...
Он сглотнул и, будто не веря самому себе, боялся двинуться хоть на миллиметр. Его возбуждение спало, но член всё ещё находился внутри лежащей под ним девушки.
– О боги...мне...жаль...
– Вытащи...
– Виктория находилась на грани и готова была отключиться в любую секунду.
Ауст аккуратно и медленно подался назад, отчего Виктория поморщилась, ведь боль пронзила даже сильнее прежнего. Она неосознанно вскрикнула, и магистр поспешил положить ладонь ей в районе талии. Теплые потоки магии ослабили чувствительность, и Виктория задышала чуть спокойнее.
– Ненавижу...тебя...
– она прислонила лоб к полу и заплакала из оставшихся сил.
Больше боли физической, её терзала боль душевная, которая проникала внутрь и отравляла.
Похоже магистр относительно пришёл в себя, он поправил одежду, чтобы хоть чуть-чуть загладить свою вину. И долго смотрел на кожу с золотистым рисунком чешуи, давая Виктории не выбирать выражения.
Девушка с горечью, почти крича, проклинала тот день, когда они встретились, называла магистра самыми ужасными словами и когда выдохлась, сама убрала руку с талии.
– Лучше бы...я...я умерла...
Викторию трясло настолько сильно, что она не могла внятно разговаривать. Лихорадка стала усиливаться и магистр накрыл её своей чёрной накидкой.
Состояние Виктории стремительно ухудшилось, и Ауст в панике поднял хилое тело на руки и прижал к груди, чтобы наполнить его энергией для скорейшего излечения.
– Прости...пожалуйста...прости меня...
– по его щекам текли слезы, чему Виктория сначала даже не поверила.
– Пожалуйста...останься...я умоляю...
Это было так странно. Она впервые видела, чтобы магистр так ярко проявлял эмоции, а особенно нужду в другом человеке.
Он действительно умоляет? Это точно не сон?
Разве не Ауст тогда оттолкнул её, сказав, что им никогда не быть вместе? Разве не он поселил в Виктории это едкое чувство обиды? В её, и без того разбитом сердце, появилось сомнение...