Мои грани

Мосс Эрин

Я поджимаю губы, но ничего не отвечаю. Чувствую себя провинившимся ребенком, которого оставляют дома.

– Идемте, Альберт, – обращается Джеймс к отцу и тот тоже встает из-за стола.

– Еще увидимся, малышка, – говорит отец и внутри меня что-то переклинивает. Его слова моментально возвращают меня в детство. Мне было лет пять, и я бегала по дому в ожидании рождения своей младшей сестрички. Тогда папа успокаивал меня, что я по-прежнему останусь для него малышкой Джесси.

Совесть пытается пробиться наверх, ближе к голове, которая и так кружится

от обилия мыслей. Я с силой запихиваю ее обратно и улыбаюсь отцу.

Ох, папа… сколько же нужно тебе рассказать.

Мужчины выходят из кухни, и я выхожу следом за ними. Игнацио молча стоит в сторонке и ждет дальнейших распоряжений от Джеймса.

Неожиданно раздается крик Джулианы со второго этажа, отчего я вздрагиваю на месте. Она все это время была дома?

– Джеймс, я готова! Подождите меня!

Она сбегает по лестнице, встряхивая мокрыми черными волосами. Видимо, только что из душа. Джулиана переоделась в джинсы и ярко-зеленую кофточку, отчего мы стали отдаленно похожи друг на друга. Меня передергивает. Я никогда не буду на нее похожа. Ни внутренне, ни внешне.

– Джессика! – слишком наигранно удивляется она и неожиданно крепко обнимает меня. – Вижу, ты уже расположилась в доме. Извини, я из твоей косметички в ванной взяла штучки для лица. Они такие классные, уверена, я помолодела лет на пять! – она подмигивает мне и легонько пихает в плечо.

Я выдавливаю улыбку, но ничего не отвечаю ей. Еще секунда и я влеплю ей пощечину, если она еще раз притронется ко мне. Словно и не было того взгляда за столом. Что за лицемерие? Я внутренне вздрагиваю и стараюсь не заострять на этом внимание.

– Нам пора, – отвлекает Джулиану Джеймс и та сразу замолкает.

– Да, да, идем, – она поправляет мокрые волосы и на прощание еще раз подмигивает мне. Всего на секунду я улавливаю то нехорошее ее чувство, что было за ужином.

– Погодите, что? – недоумеваю я и смотрю, как из дома выходят Игнацио, отец и Джулиана. Остался только Джеймс, который извиняющимся взглядом словно говорил: «Все вопросы потом, Джессика».

– Она что, тоже идет с вами? – я приоткрываю рот от удивления.

– Так надо, Джесс, – отвечает он и подходит ко мне, коротко целует в лоб и поспешно выходит из дома.

Из меня словно в один момент выкачали весь воздух. Ноги стали ватными, и я еле стою на месте. Он ушел. С ней. Опять.

Я поворачиваю голову в сторону окна и успеваю заметить, как все четверо уходят от дома. Джеймс объясняет что-то Альберту, показывая на дверь, откуда только что вышел. Тем временем, Джулиана скачет вокруг них, словно маленькая девочка. Она периодически пихает Джеймса в плечо и дико смеется от своих собственных шуточек. Ревность снова стягивает жгут вокруг горла, не давая мне дышать.

Я зла. И мне больно.

Что за черт. Как я могу вообще допустить мысль, что легкомысленные девушки вроде Джулианы встанут между мной и Джеймсом.

Я срываюсь с места и выбегаю из дома на улицу. Пробегаю несколько шагов и резко останавливаюсь на месте. Все четверо не спеша уходили вдоль улицы

туда, где был пришвартован катер. Я набираю в легкие воздуха и кричу как можно громче.

– Джеймс!

Они как по команде останавливаются и поворачиваются назад. Я машу рукой, показывая, чтобы только Джеймс подошел ко мне. Он что-то говорит остальным, и я расплываюсь в улыбке от удивленного выражения лица Джулианы. Она скрещивает руки на груди и на слова Джеймса отвечает крайне недовольно. Джеймс снова что-то говорит ей и показывает на катер. Отец и Игнацио не спеша продолжают свой путь к катеру, и Джулиане ничего не остается, как идти за ними. Она периодически поворачивает голову вслед Джеймсу, но он быстрым шагом спешит навстречу мне.

Сердце сбивается с ритма, и я снова не отдаю себе отчета в своих поступках. Мне нужно знать, что наше пребывание здесь не скажется на наших отношениях.

– Что такое? – нервно спрашивает Джеймс, когда подходит ко мне.

Я ничего не отвечаю и подхожу вплотную к нему. Я сержусь, но моя злость странным образом гаснет в океане его глаз. Он с высоты своего роста смотрит на меня непонимающим взглядом. Я поднимаюсь на цыпочки, и наши глаза оказываются почти на одном уровне. Обнимаю его за шею, и, прильнув к его мягким губам, пытаюсь вложить в этот поцелуй всю свою любовь к нему.

Джеймс, видимо, не ожидал от меня такой реакции. Он неуверенно проводит руками по моей спине и, наконец, сжимает меня в своих медвежьих объятиях. В ответ я обнимаю его еще крепче, и мое неспокойное сердце переполняется горячей любовью моего Джеймса.

Именно моего.

Я отрываюсь от его губ и осыпаю мелкими поцелуями его подбородок, покрытый трехдневной щетиной, спускаюсь ниже по шее, вдыхаю на отвороте футболки мой родной запах океана и цитруса. В голове срывает плотину и от моих слез тут же намокает ткань его одежды.

– Тише, тише, – Джеймс гладит меня по голове и целует в макушку – Ох, Джесс, прости меня.

Я утыкаюсь в грудь Джеймса. Пытаюсь успокоиться, но понимаю, что слез слишком много. В них все подряд: тоска по дому, волнение за Бонни, неудачный разговор с отцом, непонятное отношение Джеймса и надоедливая Джулиана, которая сует свой нос куда не надо.

Джеймс еще крепче обнимает меня и я, наконец, чувствую то долгожданное ощущение спокойствия. Я поднимаю заплаканное лицо навстречу обеспокоенному взгляду.

– Я люблю тебя, – шепчу я и сглатываю соленые слезы.

Джеймс хмурит брови от моих слов и убирает волосы с моего лица. Сжимает губы в тонкую ниточку и, кажется, что его не оставляет нехорошее чувство.

– Джесс, я… – Джеймс начинает говорить, и я отрицательно мотаю головой в ответ на его слова, не в силах что-либо сказать.

Я вдруг осознаю, что неожиданная прогулка с Джулианой, их совместные шутки, секреты, все не просто так. Он что-то испытывает к ней, но раз я рука, мной можно воспользоваться, как одним из способов зарабатывания денег. Я пытаюсь остановить поток мыслей, но безуспешно.