Мои красные туфли

Меррил Лиана

– Да, алло! Меня зовут Карли Бек и…

– Девушка, вы наверняка пытаетесь мне что-нибудь продать, но я ничего не покупаю, – сурово заметил Реймонд. Потом перешел на более легкий тон: – Но если и после такой отповеди вы хотите со мной разговаривать, то я готов слушать.

– Нет-нет! Я вовсе не собираюсь ничего продавать! – Мимо прошла женщина, ведя на поводке бульдога-астматика и что-то горячо с ним обсуждая.

– Вы в этом уверены? – с подозрением уточнил Реймонд.

– Абсолютно. – Карли передвинула скрипучую тележку

в следующий ряд и спросила себя, хорошо ли слышит собеседник.

– Я ищу Реймонда Барлоу. Это, случайно, не вы?

– Может, и я.

Перед Карли вырос солидный мужчина с ярко выраженным пивным животом и большим зеленым попугаем на плече.

– Как я уже сказала, меня зовут Карли Бек. – Попугай издал звук, поразительно точно имитирующий отрыжку, а потом поднял хвост и облегчился.

– И что же?

– Карли Бек, – повторила девушка. – Я работаю над документальным фильмом о жизни певицы Арлин Барлоу. А потому пытаюсь разыскать людей, которые ее знали и могут дать интервью. – Карли направилась в секцию товаров для мелких животных.

– Так, значит, вы снимаете фильм? – настороженно уточнил Реймонд.

– Да, я одна из участниц проекта, – начала объяснять Карли, пытаясь расположить собеседника. – Среди прочего читаю текст. А режиссер фильма – Эван Маклиш.

Мимо, крича, словно привидения в Хэллоуин, промчались двое мальчишек: один терроризировал другого зажатой в кулаке ленточной змеей. Карли содрогнулась и свернула к аквариумам с рыбками.

– Мы поговорили уже со многими, – заверила Карли в надежде усыпить недоверие собеседника. Вокруг бестолково плавали странные круглоглазые создания. – Джи-Джи, Тейлор, Сесил Монрой, Ройс Бланкеншип… Джесси Кламп.

– Никогда о такой не слышал, – равнодушно заметил собеседник.

– Она снимала квартиру вместе с мисс Барлоу.

– Разве? – Комментарий явно не произвел впечатления. – Но вы сумели поговорить с Джи-Джи и Сесил – вот это действительно ценно, – похвалил Реймонд.

– А еще с Клинтоном Пейсом, – добавила Карли, стремясь получить незаслуженный кредит.

– Xai – Смех прошелестел так, как будто перед трубкой смяли целлофановый пакет. – И вот теперь, если я правильно понял, вы хотите взять интервью у Реймонда Барлоу.

– Было бы очень приятно поговорить с вами. – Вряд ли на Си-эн-эн договаривались об интервью таким способом.

– Наверное, мне лучше обдумать предложение.

– Понимаю. – Неприличное сопение, демонический храп и безмятежный щебет свидетельствовали о возвращении особы с бульдогом.

– Так какие же именно фильмы вы снимаете? – неожиданно спросил Реймонд.

– Документальные, – заверила Карли, пытаясь увернуться от неприятной парочки. – Только документальные. Давайте я оставлю вам свой телефонный номер, мистер Барлоу.

Она вышла из магазина с надеждой и тревогой в душе. По реакции Реймонда Барлоу можно было сделать вывод, что Эван с ним

еще не разговаривал. После провала с Джесси Кламп Карли хотелось вернуться к Эвану с определенным запасом прочности. Сейчас, после того как она выдала себя в некотором роде за его представительницу, идея казалась уже не столь блестящей. А если честно, скорее всего это был ошибочный, ложный ход.

Во-первых, опыт ясно показал, что Эван вовсе не нуждается в помощи, во всяком случае, в ее. Любая попытка вмешательства рассматривается как вторжение на чужую территорию совсем в духе Скуби-Ду.

С тяжелым ощущением беспощадности судьбы, которое теперь ее почти не покидало, Карли кое-как отработала последнее на этот день прослушивание и, выйдя на стоянку, отдала рабочему квитанцию.

– Что это? – поинтересовался он, показывая вниз. Карли посмотрела и обнаружила на собственной туфле кучку попугайских какашек. Да, на носке одной из приличных коричневых полотняных туфель без каблука красовалась солидная отметина, оставленная попугаем.

– Может быть, «уайт-аут»? – Кучка действительно несколько напоминала «штрих» для замазывания ошибок.

– Да, разумеется, – рассмеялся парень и направился за машиной. Через несколько минут подкатил на ней. – Когда вы приехали, это уже было, – показал он на вмятину.

– Знаю, – печально призналась Карли и, вздохнув, нежно похлопала любимца по крылу. – Знаю.

– Я такая же, как все… это все во мне…

Тихонько напевая, чтобы хоть как-то собраться с духом, Карли ехала в студию. Хотя трудно было поверить, что позитивное мышление и воодушевляющие песни способны обладать такой же силой и так же влиять на обстоятельства, как счастливые туфли, она была готова попробовать все, что угодно.

– Я гуляю по солнечному лучу! Ля-ля-ля…

К сожалению, какую бы песню ни пыталась спеть Карли, слова ее неизбежно сводились к одному: «Я неудачник, детка, так почему бы тебе меня не убить?»

Оставался открытым вопрос, может ли ее невезение каким-то образом повлиять на дела и настроение тех, кто оказался рядом. Может быть, шантаж Эвана обернется развалом фильма, в который он вкладывал столько сил. Мысль вовсе не принесла радости. Образ развенчанного, разбитого и разочарованного Эвана, конечно, грел душу, но испорченный фильм – это уж слишком.

Карли приберегла новость о Реймонде Барлоу до того момента, как запись закончилась и Эван пошел проводить ее до машины. Сессия прошла почти гладко. Отказов техники не происходило, Деке показательных выступлений не устраивал, да и перепалка с Эваном на сей раз закончилась достаточно быстро. Все эти обстоятельства вселяли надежду: может быть, Эван окажется в таком благодушном настроении, что воспримет новость спокойно? А вдруг даже похвалит?

– Что ты сделала? – Где-то в недрах Эвана родилось рычание, которое обычно издает цепной пес за забором.