Мои маленькие тайны
Шрифт:
И должен был с самого начала сказать ей, что Сэр — это его псевдоним. А теперь он никогда не сможет это сделать.
Надо заканчивать этот спектакль.
Музыка стихла, и Эвелин отошла от партнера. Очередной джентльмен в белой маске ничего не заметил, но Эдриену было видно, как на ее лице отразилось облегчение. Хорошо. Он направился к ней через толпу, пока еще не зная, что станет делать, если она ответит на ухаживания Сэра, и молился, чтобы этого не случилось.
Эдриен находился в нескольких ярдах от Эвелин, когда она его заметила и застыла. Как будто поняла, что это он. Но который он, ехидно полюбопытствовал его внутренний
Он остановился перед женой и поклонился.
— Полагаю, это наш танец, леди Уоттерстоун.
Эви смотрела на него во все глаза.
— Вы так думаете?
Маскарад сделал обман возможным, но ему хотелось бы видеть все ее лицо.
— Да. Судя по всему, вы искали меня?
Эвелин легкомысленно рассмеялась.
— Думаю, вы себе льстите. Почему я должна была вас искать? Я даже не знаю, кто вы.
Он протянул руку.
— Не знаете, Эви?
Она тихо ахнула, но сразу взяла себя в руки.
— Рада наконец познакомиться с вами, Сэр.
— А уж я как рад! — Эдриен тихо засмеялся. — Потанцуем, или вы предпочтете поговорить в более уединенном месте?
— Не думаю, что это разумно и прилично.
— Но ведь сегодня никто не знает, кто вы.
На губах Эвелин появилась слабая улыбка.
— Я знаю.
— Насколько я помню, раньше вас не слишком заботили приличия.
— Это было другое время, и я была другим человеком. — Эвелин покачала головой. — Тогда мне нечего было терять.
— Да, а теперь вы замужем за человеком, имеющим состояние и положение в обществе.
Ее улыбка стала натянутой.
— Я вышла замуж не из-за положения или денег моего мужа, хотя в них, разумеется, нет ничего плохого. Такова жизнь.
— Тогда почему вы за него вышли? — Эдриен затаил дыхание.
— Танец начался, Сэр. — Она кивком указала на его все еще протянутую руку и вложила в нее свою. — Мы дадим повод для сплетен, если так и будем стоять посреди зала, мешая танцующим.
— Тогда давайте танцевать. — Он обнял Эвелин и закружил ее в медленном вальсе. Слава Богу, что вальс медленный. Он уже отвык от пробковых вставок в туфлях, и быстрый танец мог оказаться проблемой. Эдриен посмотрел на партнершу сверху вниз. — Вы думали об этом, Эви? О танце? О моих объятиях?
— Какой ответ вы предпочитаете, честный или вежливый?
— Между нами вроде бы не было тайн. — Несмотря на калейдоскоп танцующих, кружащиеся со всех сторон яркие шелка и сатины, ему казалось, что они очутились в другом мире и остались одни.
— Пожалуй, не было. — Она вздохнула и выпалила: — Было время, когда я много думала о вас.
Эдриен кивнул.
— О нашей совместной работе, конечно.
— Мои мысли не имели ничего общего с нашей совместной работой, —
— И чтобы мои губы прижались к вашим?
— Было бы нечестно это отрицать. — Эвелин говорила спокойно, словно обсуждала погоду. — Но все эти мысли закончились в тот день, когда я встретила мужа.
— Меня оказалось так просто забыть?
— О, я никогда вас не забывала. И думаю, что никогда не забуду.
— Тогда… — Эдриен сделал попытку прижать ее к себе теснее, но она не позволила.
— Вы и департамент на протяжении пяти лет были всей моей жизнью. Такое вряд ли забудешь. — Эвелин задумчиво улыбнулась. — Это было замечательное приключение, и я благодарна судьбе за то, что мне было позволено все это пережить. — Ее голос оставался спокойным и твердым. — Но еще больше я благодарна судьбе за то, что имею сейчас.
Эдриен уверенно вел жену в танце, хотя танцевать в туфлях с пробковыми вставками было дьявольски неудобно. Вероятно, некоторые навыки все же теряются.
— Но вы не ответили на мой вопрос: почему вы вышли за него замуж?
— Это нелегко сделать… хотя что в нашей жизни дается легко? — Эвелин долго молчала. — Мне нужен был человек в точности такой же, как мой муж, — надежный, солидный, респектабельный. Честный человек, много внимания уделяющий обычным вещам — дому и семье. И еще мне нужно было постоянство. — Она усмехнулась. — Надо же, а ответить на ваш вопрос оказалось легко. Встретив Эдриена, я поняла, что хочу именно его. Я хотела его тогда. — Она одарила партнера блестящей улыбкой, и у него перехватило дыхание. — И хочу сейчас.
— Но сейчас его нет здесь, рядом с вами.
— Будет. — Она вздохнула. — Сэр, мой муж умен и очарователен, но, как и любой мужчина, он иногда бывает идиотом. Только не ошибитесь: он — мой идиот, и я люблю его всей душой, всем своим существом.
Сердце Эдриена затрепетало.
— Тогда почему вы не живете под одной крышей? — спросил он. — Ведь дела обстоят именно так, насколько я понял?
— Это ненадолго, — заверила его Эвелин.
— Значит, вы намерены простить его? — спросил он и поспешно добавил: — Я не знаю за что, но, вероятно, он что-то натворил.
Эвелин засмеялась.
— Удивлена, что вы этого не знаете. Я всегда считала, что вы знаете все.
— Я стараюсь, — сухо сказал он. — Но в последнее время у меня не было практики.
— Вы лишаете меня иллюзий относительно вас, — поддела его Эвелин.
— Не хотелось бы. — Он должен немедленно все прекратить. Теперь он знает все, что хотел знать. И все же… — Вы любите его достаточно сильно, чтобы простить?
— Я люблю его не «чтобы»… Я просто люблю. И потом… — Она задумалась. — Говорят, большая любовь нередко является причиной больших грехов.
— Вы так думаете? Что между вами существует большая любовь?
— Я не думаю. — Она подняла глаза на собеседника. Это были глаза влюбленной женщины. Горячо любящей своего мужа. Его. Все-таки он идиот. — Я это знаю.
— Значит, любовь — это самое главное?
— Похоже… — Она несколько мгновений задумчиво вглядывалась в его лицо… точнее, в маску. — Вы один из тех мужчин?
— Каких мужчин? — осторожно спросил он.
— Один из тех мужчин, которые надменно и гордо заявляют, что никогда не любили. — Она подалась к нему и прошептала на ухо: — Им приходится хуже всех, когда это с ними наконец случается.