Мои сводные монстры
Шрифт:
Про нежность я и забыл, это уже потом, на второй или третий раз, а сейчас просто хочу быстрее взять ее, у меня уже искры из глаз, но она осторожно обвивает меня ногами, ждет ласки, и я медленно целую в ответ.
И так же медленно поднимаю ее ноги к груди, целую колени. Ладонью опираюсь в деревянный поддон возле ее головы.
Нависаю сверху.
– Страшно, - лепечет она, держится за мою руку.
– Разве? Вроде приятно, - обхватываю член у основания и погружаю головку в мокрые складки, глубже.
Затылком стукается об доски.
– Нет, Алиса, смотри на меня, - тяну ее за волосы, заставляю подняться, плотнее прижимаюсь к ней и вхожу.
– Убери, убери, - твердит она и ужом извивается, по поддону, ползком, хочет сбежать от меня.
– Не уберу, - в голосе рычание прорывается, рукой накрываю ее шею, удерживаю на месте. Она смотрит на меня, раскрасневшаяся, мокрая, такая красивая, она моя, хватит. Проскальзываю глубже, под ее стон и свой собственный, она пережимает меня, и в глазах пляшут черные мушки.
Терпеть это дальше нет сил.
Подаюсь бедрами вперед, сантиметры в нее, и до ее губ столько же. Одним длинным непрерывным движением вхожу в горячую плоть, на миг прижимаюсь вплотную к ее бедрам. Потряхивает так, что, кажется, стены трясутся и пол, и весь дом, земля… шумно выдыхаю. Отклоняюсь и скольжу назад, выхожу почти, и снова в нее, и еще раз, пока до меня не доходит…
Я это делаю.
Мы это делаем.
Переношу вес на руки, фиксирую позу, рвусь в нее, и не сдерживаюсь, двигаюсь быстрее, и в ушах нарастают влажные шлепки. Неотрывно смотрю в желанное лицо, в расширенные зрачки, я так тесно в ней, словно сразу везде.
Она растеряна. Из-за размера моего члена. Очень туго.
И дико хорошо.
Она машинально поддерживает себя за ягодицы, наклоняет голову и смотрит, как наши тела сталкиваются, откидывается на лопатки и хватается за мои напряженные руки, и ерзает, открывает рот, и жмурится, и громкими сбивчивыми стонами рваной музыкой, ее голос звенит в ушах.
Сгибаю руки в локтях и падаю на нее, ее открытый рот целую, слежу за ее реакцией на меня.
Она мечется, возит мокрыми спутанными волосами, ладонью ведет по моей щеке, кусает меня в ответ и сжимает ногами.
Лицом утыкаюсь в ее шею, сдавливаю узкие бедра, ускоряюсь, в податливое разгоряченное тело вколачиваюсь размашистыми толчками, я будто афродизиаков нажрался, или это ее феромоны, они крышу мне сносят, накаляют воздух, секс никогда не пах так, и звучат шлепки. И мои выдохи, и ее всхлипы, и скрип дерева по гладкому полу, я в этих звуках потерян, мы с этой жещиной одни в мире, я кончаю так быстро, мне просто адски, нереально хорошо.
Обнимаю ее за шею, тяжело дышу и целую, прижимаю к себе, потному, сердце бешено колотится в груди.
Затормозить не успел,
Пара минут отдыха - и я смогу продолжать.
– Ты как?
– спрашиваю сбивчиво и на руках отклоняюсь.
– Подождешь чуть-чуть? Сполоснусь и повторим.
Медленно выхожу, член покачивается, еще не упал. На головке розоватые разводы.
На автомате развожу ее бедра, смотрю на блестящие складки и алые мазки. Обзлизываю губы. Перевожу глаза на ее покрасневшее лицо.
Зову:
– Алиса. Ты вроде что-то сказать мне хотела. Пора.
Глава 36
Алиса
В горле першит. Словно я орала без рупора, на весь город. Откашливаюсь, нужно срочно попить водички.
Переворачиваюсь на другой бок, и виски простреливает, со стоном хватаюсь за голову. Напилась вчера так, что на год вперед хватит, с кровати не сползаю, а падаю.
Между ног тянет, и живот тоже.
В ванной плещу воду в лицо, и жадно пью из-под крана. С ожесточением дергаю расческой спутанные волосы, завязываю их в хвост и возращаюсь в комнату.
Сегодня суббота, кажется.
За окном светло, и светит солнце, неожиданный теплый денечек перед дождями и слякотью. Прислушиваюсь и кусаю губы. Ничего не слышно, будто все спят, но стрелки показывают полдень.
Натягиваю джинсы и футболку.
В пустом коридоре оглядываюсь, тихонько бегу к лестнице.
И налетаю на деда.
Он поднимается, зыркает на меня черными глазами, в руке держит стакан с соком.
– Проснулась?
– спрашивает грубовато, с рычащей ноткой и сует мне стакан, - на вот. Регина передала. Будить тебя шел.
Скомканно здороваюсь, держу сок.
– Пойдем, покалякаем, - говорит он. И, не дожидаясь, спускается по лестнице.
Обреченно шагаю за ним. Во рту опять сухо, и я на ходу, с наслаждением, пью вкусный и холодный гранатовый сок.
– В этом доме есть правила, Алиса, - напоминает дед, по холлу гулко топает до коридора и выходит к знакомому кабинету.
– Семья здесь живет, ест, пьет, - оборачивается он на сок и меня. Заканчивает.
– И спит. Гулять ночами не принято.
– Я не гуляла, - прочищаю горло и захожу за ним в кабинет, - была на работе.
– Ночью?
– Ночные смены, - киваю.
– А днем институт.
– И какая у тебя в том нужда?
– он с достоинством опускается в мягкое кресло перед круглым столом.
– Мужчины хорошо зарабатывают. Чтобы женщины хорошо содержали дом.
– Так…дом в надежных руках, - останавливаюсь напротив и, помешкав, ставлю на стол пустой стакан.
– А я просто.
– А ты просто, - повторяет он и задумчиво трет подбородок.
– Какие-то проблемы, Алиса? Не нравится тебе наша семья?