Молчание Апостола

Аноним

– Ватикан! – перебил ее Артур. – Конечно, Ватикан! Своего старшего они называли «монсиньором», между собой говорили на латыни…

– О чем?

– Только не смейтесь, Эли. В Кембридже я изучал общую историю, историю Шотландии и… Неизбежно приходилось заниматься и латынью, чтобы читать первоисточники. Но если бы на каждую пинту пива, которое я вылакал за годы учебы, приходилась бы хоть одна страница учебников, эге! я, наверное, знал бы латынь лучше самого папы Римского.

– Тут не до смеха, баронет, – сухо произнесла Эли. – Но хоть что-то из их разговора вы поняли?

– Понял,

что это латынь. И то, если быть честным, скорее, догадался. Узнав два-три знакомых слова. Смех, да и только.

– Ну так вот, чтобы вам было еще веселее. «Братство Пия», с которым вас свела… свёл… свело уж не знаю, что, долгое время пыталось стать своего рода тайной полицией Ватикана, что им так и не удалось. Однако нам известно…

– Нам, то есть, кому?

– Мне и кое-кому еще, разве это важно? Нам известно, что члены «Братства» принимали участие в операциях и акциях, которые добрый Господь вряд ли одобрил бы. Да у вас самого была бы возможность в этом убедиться наверняка, не подоспей я вовремя.

Она потерла переносицу пальцами.

– Артур, сейчас мы не на Виктория-стрит. И не просто можем, но обязаны быть откровенны. От этого зависят наши жизни. Ваша – во всяком случае.

МакГрегор одним глотком допил коньяк и убрал бокал в нишу бара.

– Что связывает вас с Ватиканом? Где и как вы умудрились помешать каким-то их планам, влезть в их тайны, стать для них опасным?

– Я и Ватикан?! Ну да, я католик, как и большинство шотландских горцев. Да, я появляюсь в церкви на Пасху и Рождество, но даже в детстве алтарным мальчиком я не был. Я и Ватикан? Вот это по-настоящему смешно.

– А почему мы стоим? – Эли вертела головой во все стороны. Машина действительно стояла, хотя ее могучий мотор мягко урчал.

– Потому что уже давно приехали. – Артур постучал в перегородку, и Робертсон тут же вынырнул из машины, чтобы открыть дверцу для дамы.

Глава 8

– Слава Иисусу Христу!

– Во веки веков! Аминь! – генерал сделал короткую паузу. – Вопрос pro forma, Тадеуш, но ты звонишь с незарегистрированного, надеюсь?

– Одноразовый, с предоплатой, куплен в каком-то минимарте. На это ума и опыта у меня хватило.

– Прости, не хотел обидеть. Тогда главное: что удалось вытянуть из МакГрегора?

– Абсолютно ничего, Адольфо. Он ничего не знает. Он даже понятия не имеет, что такое «Крифиос», не говоря обо всем остальном.

– Не имеет или не имел, Тадеуш? Я услышал: «Не имеет». Он что, еще жив?

– Да. Брат Максимус остался с ним, чтобы… Но за ним явно следили. И в подвал, где они были вдвоем, ворвался, если верить Максимусу, невысокий тип, может, и женщина, ослепив нашего бойца перцевым спреем и сбежав вместе с пленником.

– Топорная работа, Тадеуш.

– Извини, Адольфо, нас здесь не так много, чтобы перекрыть все входы и выходы наших схронов.

– Прости и ты меня, Тадеуш, но я не могу прислать к вам на помощь стражников швейцарской гвардии и полицию его Святейшества.

Оба помолчали.

– Подведем черту, Ваше Высокопреосвященство.

МакГрегор должен быть устранен. Во что бы то ни стало.

– Генерал, но в чем же смысл? Зачем проливать кровь лишь ради ее пролития? Ведь он ни-че-го, совершенно ничего не знает!

– Зато знаем мы! И мы знаем, что «Крифиос», а, возможно, не только «Крифиос», находится в особняке МакГрегора. А значит, рано или поздно он или кто угодно еще может найти то, что найдено быть не должно.

– Но генерал…

– Именно, Тадеуш, генерал. Который отдает не подлежащий обсуждению приказ: Артур МакГрегор должен быть устранен. Быстро и эффективно.

– А как же «кто угодно еще»?

– Вам, похоже, захотелось пошутить, Ваше Высокопреосвященство? Однако это вовсе не шутка. Чтобы исключить опасность случайного доступа к «Крифиосу» кого-то из «кто угодно еще», особняк на Ланселот-Плейс должен сгореть. Дотла. Чтобы выгорело всё, до подвала включительно. Удивляюсь, как я давным давно не пришел к такому простому решению.

– Это все, генерал?

– Телефон в Темзу. По новому разовому сообщить, что приказ в отношении МакГрегора выполнен. И как выполнен. После чего новый одноразовый – тоже в Темзу. Это уже будет половина всего.

– Половина?

– Вы уже успели забыть об особняке на Ланселот-Плейс, Ваше Высокопреосвященство. Успеха вам, и слава Иисусу Христу!

– Во веки веков! Аминь!

Телефон умолк. Кардинал Кшыжовский, стоявший на мосту Путни – он питал к нему особую слабость, арочная конструкция моста чем-то напоминала мосты Рима – осмотрелся и, не увидев никого, кто был бы ближе, чем в пятидесяти метрах, разжал пальцы. Предоплаченный сотовый телефон фирмы «Верайзон», на котором оставалась еще пара сотен минут, тихо булькнул, уходя в воды Темзы. Кшыжовский схватился за голову наигранным жестом отчаяния – на всякий случай. Но нет. Никто не обратил внимания на улетевший с моста телефон. Что ж, слава Богу.

* * *

– Джеймс, вам надо ставить памятник, – сказал Артур. – Камин разожжен, жилище прогрето… Надпись на памятнике будет гласить: «Лучшему дворецкому Британии».

– Я предпочел бы «Шотландии», сэр. И если уж памятник, то, если можно, еще не сейчас.

Артур расхохотался.

– Ну что вы на это скажете, милая Эли? Этот горец в карман за словом не полезет.

– Как и любой настоящий горец, сэр, – бесстрастно заметил дворецкий.

– Джеймс, – позвала Робертсона Эли, – а не трудно ли вам будет плеснуть мне – нам – еще по чуть-чуть бренди?

– Нет ничего проще, мэм, – с улыбкой, поднявшей его густые бакенбарды торчком, – ответил дворецкий, шагая к бару. Через несколько секунд два бокала и бутылка бренди стояли на столе, за которым расположились Эли и Артур. Ловким профессиональным движением Робертсон наполнил бокалы на треть и словно из воздуха материализовал изящное фарфоровое блюдечко с дольками лимона.

– Артур, и где водятся такие волшебники? – сверкнув белоснежными зубами, поинтересовалась Эли.

– В горах Шотландии, Эли. Это еще что! В юности, рассказывали, он бегом загонял по холмам оленя.