Молчание Апостола

Аноним

– А слышали бы вы, мэм, как я играю на волынке, – мечтательно произнес дворецкий. – Особенно An Eala Bh`an…

«Белая лебедь», – перевела Эли. – Одна из моих любимых. Не делайте удивленных глаз, Артур. На каком языке я отдавала вам команды в том кровавом подвале? Ну да, я знаю гэльский. И с полдесятка древних языков. И примерно столько же европейских. Как вы сказали: если бы за каждую страницу проработанных учебников мне давали бы пинту пива…

– Наоборот, Эли, наоборот, – рассмеялся Артур. – А какой пышечкой вы при этом стали бы…

– Ну уж

нет, – отрезала Эли. – Меня моя фигура вполне устраивает.

– Меня тоже, – торопливо вставил Артур.

– Консенсус достигнут, – сказала Эли. – Бренди выпит… почти. Не пора ли нам вернуться к делам насущным, очень насущным, сказала бы я.

– Прошу прощения, Эли, – сказал Артур, – но, взлянув на ваши ручки, я вспомнил…

– Только теперь шутки в сторону, – нахмурившись, отреагировала Эли, – и комплименты тоже. Артур, ваше, а может, и наше положение очень серьезно, и…

– …И вот что я вспомнил. Бандитов в подвале было четверо. Но на руках двоих из них, включая «монсиньора», были черные шелковые перчатки.

– «Монсиньора»?

– Старший этой четверки. Он предложил называть его так. Я не спорил. Тем более, что и остальные головорезы так его называли.

– Второго в перчатках тоже титуловали «монсиньор»?

– Нет. Тот вообще молчал. Громилу, что должен был меня зарезать, звали брат Максимус. И еще одно имя я запомнил: брат Дидимус. Изощреннейший мастер пыток. Уж этого я вряд ли забуду.

– И это все, кого вы помните?

– Нет. Был еще босс всей этой шайки. Но в подвал он не спускался. Его тоже называли «монсиньором», но серьезно и уважительно, обращаясь к нему только изредка. Он сидел в машине рядом с водителем.

– Ну что ж, Артур, – сказала Эли, – для начала не так уж мало. Дай нам Бог немного времени, нароем и еще что-нибудь.

– Кстати, – сказал Артур, поднимаясь и идя к вешалке в прихожей, где он достал из кармана пальто смятую бумажку, в которую когда-то была завернута статуэтка Иштар. – А это что за ребус? И почему вы хотели, чтобы мы забрали ее собой?

– Вы удивитесь, – медленно произнесла Эли, – но профессор Лонгдейл взял с меня слово, что в случае непредвиденных обстоятельств эта бумага попадет в руки к вам.

МакГрегор приподнял брови:

– Не статуэтка? Но именно обертка?

– Фигурка Иштар для игр совершенно иного рода, – ответила Эли.

Артур положил бумажку на стол и разгладил ее ладонью.

– Что это за чертовщина? – воскликнул он.

Текст на бумажке состоял из трех абзацев на трех языках: английском, французском, и… Первые два Артур прочитал, едва пробежав по ним взглядом. На принтере была отпечатана инструкция для пользования гелем для рук. Третий абзац смотрелся какой-то тарабарщиной, хотя некоторые буквы были Артуру знакомы: «с», «е», «о» и еще с полдесятка, но остальные…

– Что это? – Он подвинул бумажку Эли. – Это на русском?

– Это на тарабарском, – хмуро буркнула она. – Будем ломать голову?

– Если и будем, то недолго, – улыбнулся Артур. – Известно: буквы в английском и русском разнятся существенно, а посему пройдем-ка в кабинет.

Он встал и направился

к дверям кабинета. Эли, пожав плечами, двинулась за ним с таинственной бумажкой в руке.

Сев за компьютерный столик и подвинув к себе ноутбук, МакГрегор протянул руку за «тарабарской» бумажкой. Положив ее рядом с ноутбуком, он внимательно посмотрел на первые строки абзаца, написанного кириллицей.

«Ещ5 Фкегкб?!ьг ифкщтуегу ЬфлПкупщкгюу

Вуфк Ышк1 Ш рщзу ершы зфзук цшдд пуе ещ нщг…»

– Ну и так далее. Это хоть что-нибудь значит по-русски? – спросил он Эли.

– Абсолютно ничего.

– Так я и думал. Раскладки английской и русской клавиатур тотально разнятся. Скажем, традиционная английская раскладка называется «qwerty» – по первым буквам первого ряда. Ныряем в Гугл. Русская раскладка клавиатуры – прошу: «йцукенг», по тому ж принципу. Уже тепло. Бросаем на принтер.

– Так что тепло? – недоуменно спросила Эли.

– Это значит, что нормальная русская клавиатура не фонетична в сопоставлении с английской. Иначе говоря, чтобы напечатать «t», на английской нужно нажать клавишу «T». Но при печатании буквы «Т» по-русски клавиша будет совсем другой.

– Какой?

– Картинка на всезнающем Гугле уверяет нас, что, печатая на русской клавиатуре с языком, переключенным на английский, нам для буквы «t» необходимо нажать четвертую клавишу в первом ряду, то есть, «е». Дальше, как видите, все просто: берем в Гугле картинку параллельной русско-английской клавиатуры. Ну вот, красота, да и только. Желтеньким цветом на клавишах – кириллица, то есть, русский, белым – более знакомый нам English. Так. Принтер выбросил картинку. Теперь уступаю место вам.

– И что я должна делать?

– Печатать по-английски то, что лежит перед вами на тарабарском. Для начала напечатать заглавную русскую «Е». Чтобы буква была заглавной, нужно нажать Shift, а уже потом нужную клавишу.

– Послушайте, Артур, надеюсь, вы не начнете объяснять, что такое «клавиша», – сердито выпалила Эли.

– Миль пардон, мадемуазель, миль пардон. И в мыслях не держал вас обидеть. Но информация никогда не бывает лишней.

– Ладно. Работаем. Не уверена, что из этого что-то получится…

Shift. Клавиша «Е», в результате давшая английскую «T».

– Ну вот. В том же духе и дальше. Теперь клавишу, где желтым написано «щ».

Довольно скоро Эли научилась находить требуемые буквы кириллицы, и в окошке Word'а стал появляться текст на латинице, причем английский!

To: Arthur, 9-th baronet MacGregor.

Dear Sir! I hope this paper will get to you… [32]

– Мне это уже не кажется полной бессмыслицей, – хмыкнул Артур. – Но дальше, дальше…

32

Начало письма: «Кому: Артуру, 9-му баронету МакГрегор. Дорогой сэр! Надеюсь, эта бумага попадет к вам…»