Молчание леди
Шрифт:
«Нет, мне не понадобится ничья помощь, — ответила я. — Я справлюсь, доктор. Я же присматривала за ним до сих пор».
«Это действительно так, — сказал он, — и это было бы тяжело для любого, не говоря уж о вас, с вашим-то ростом».
Должна сказать тебе, Рини, что это была самая беспокойная и страшная ночь в моей жизни из всех, и до того, как я покинула Ливерпуль, и после. Следует отметить, что у меня было несколько страшных ночей. Когда-то на дороге я много раз пугалась до смерти, но не было ничего страшнее той ночи, когда он умирал на моих глазах. А именно это и происходило той ночью, а я тогда еще этого не понимала. Он все время приоткрывал правый глаз и смотрел на меня, будто хотел, чтобы я что-то сделала. А я вспомнила, что в последние два-три дня, когда тот задыхался, то время от времени указывал на металлические прутья спинки в изножье кровати и дважды
Он был нехорошим человеком, и именно эти слова, Рини, сказал мне стряпчий в день похорон. Он сказал: «Ваш хозяин, мисс Морган, был не очень хорошим человеком, к сожалению».
«О, я знаю это», — отозвалась я.
«Хорошо, подойдите сюда и сядьте, моя дорогая, — сказал он, и я помню, как этот добрый человек подвел меня к кухонному столу и мы оба сели. — Он не оставил вас без ничего, — добавил он. — Я не знаю, обрадуетесь вы или нет, но он завещал вам этот дом».
Я затаила дыхание, а потом переспросила:
«Что? Он оставил мне дом?»
«Да, он оставил вам дом, но ни пенни на его содержание. Он считал, что это небольшое дельце — продажа овощей и фруктов — позволит вам зарабатывать достаточно, чтобы содержать дом. Я даже рискнул предложить ему оставить вам хоть небольшую сумму, но он чуть не укусил меня и сказал, что вы не будете знать, что делать с деньгами».
Полагаю, что этот добрый человек не все сказал, утаил кое-что, потому что мистер Макинтайр наверняка добавил: «Потому что она тупица». Но дело в том, что я просто не находила слов. Я не могла сказать ему, что я в этот момент думала или что поняла из бумаг. Он не дал мне на это времени. Потом стряпчий еще больше удивил меня. Он сказал:
«Вы можете не поверить, но мистер Макинтайр умер очень богатым человеком».
«Богатым?» — повторила я.
«Да, — подтвердил он, — очень богатым. Боюсь, у вашего хозяина была и другая жизнь».
— Я помню, — туг она рассмеялась, — как наивно спросила: «Ну а что он делал во второй?»
А стряпчий рассмеялся и сказал:
«Я полагаю, вы вряд ли знаете что-нибудь о том, что такое биржа? Ну, он занимался этим, и не один. У него был друг, который занимал довольно высокое положение. И они, возможно, играли там, прогнозируя будущее. То есть, когда чей-то бизнес шел ко дну и распадался, они скупали акции и во многих случаях получали прибыль. Некоторые из этих акций еще ничего не стоят, но в один прекрасный день они наверняка поднимутся в цене. К сожалению, он не сможет воспользоваться результатами своих трудов. Должен также вам сказать, моя дорогая, что он не получал никакой реальной прибыли от торговли овощами. Он платил человеку, присматривавшему за лавкой, весьма приличные деньги. Мне кажется, что фруктово-овощной бизнес служил прикрытием для его второй жизни, потому что он ненавидел этот дом, а также этот район. Думаю, он вращался совсем в иных кругах, когда уходил из дома. Дважды я видел его с одним и тем же человеком. Я был очень удивлен, но постарался не попасться ему на глаза. Это были его дела, но он был моим клиентом и я брал с него высокую плату за мои услуги, потому что не люблю нечестных людей. А я обнаружил, что он был нечестен во многом. Это не только нечестно, но и жестоко наблюдать, как умирает твое дело, зная, что, приложив небольшое усилие, его можно спасти. Нет, я не ханжа и не собираюсь уверять всех, что очень сожалею по поводу того, что мистер Макинтайр покинул
И знаешь, что я ответила ему, Рини? Я даже рассмешила его, когда сказала: «Мне? Я надеюсь, что он сейчас в раю, мистер Трэвис, потому что он оставил мне этот дом. Понимаете, мистер Трэвис, я провела четыре ужасных дня, думая о том, что снова окажусь на улице, потому что именно там он и подобрал меня, если вы не знаете. Он обнаружил, что я сплю во дворе среди грязных ящиков из-под фруктов. Поэтому, да, я надеюсь, что он в раю».
Стряпчий похлопал меня по плечу:
«Вы очень добрая маленькая женщина, мисс Морган, — сказал он. — Я уверен, что вы добьетесь успеха в фруктовом бизнесе, потому что вы сами будете все делать и вам не надо будет оплачивать чьи-то услуги. Если когда-нибудь вам потребуется моя помощь, то просто позовите меня, и обещаю вам, — он погрозил мне пальцем, — я не буду обращаться с вами, как с клиентом, и не внесу вас в свою расходную книгу».
О, он был прекрасным человеком, Рини. Он и до сих пор таков, потому что за это время он заглядывал ко мне пару раз, чтобы узнать, как идут дела. Но вернемся к ночи, когда умер Хэм. Я собиралась отнести письмо мистеру Уэйру. Вроде бы он был хозяином склада. Но за всей этой суетой я так и не отнесла ему письмо и должна признаться, что вскрыла его. Все, что в нем было написано: «Зайдите сегодня». Ну вот, однажды, когда мистер Трэвис зашел ко мне, я спросила его:
«Вы когда-нибудь встречали мистера Уэйра?»
«Нет, не встречал, мисс Морган».
«Вы не знаете человека, которому принадлежат большие оптовые склады?» — спросила я у него.
«Да, я знаю человека, владеющего большими складами, но это не мистер Уэйр», — ответил мистер Трэвис.
«А я думала, что это он. Все, что мне нужно для дома и тому подобное, приходило через мистера Уэйра. Мистер Макинтайр, бывало, говорил: «Просто скажи мистеру Уэйру, что тебе нужно, и ты это получишь — все, что нужно для хозяйства».
«Выходит, мистер Уэйр был тем гостем, который приходил к нему?» — спросил мистер Трэвис.
«Не знаю, сэр, — ответила я. — Я знаю только, что мне не разрешили увидеть его. Мистер Макинтайр велел мне оставаться в моей комнате».
«Неужели? Пока этот джентльмен был здесь?»
«Да. О да! Похоже, что у джентльмена был свой собственный ключ, а я не выходила из комнаты, пока не услышала, что он ушел».
«Ну-ну. Каждый день узнаешь что-то новое, мисс Морган, — сказал он. — Запомните эти слова».
Белла взглянула на повернутое к ней бледное лицо и поняла, что ее слушательница уснула. «Э, — подумала она, — я заговорила ее до сна». Она слышала, что человека можно заговорить до смерти, но никогда не слышала, чтобы кого- то заговорили до сна.
Она осторожно натянула одеяло на плечи Рини. Потом с трудом поднялась — тело слегка затекло. Она подошла к очагу и подвинула маленькое бронзовое ведерко поближе к решетке — на случай, если раскаленный уголек выкатится из очага, чтобы он не смог упасть на пол. Правда, огонь уже почти погас, и вряд ли какой-то уголек мог выпасть наружу. Хорошо, сказала она себе, она на время оставит все как есть; позже она принесет Рини питье на ночь, но не побеспокоит ее, если та все еще будет спать.
Потом она тихо поднялась по каменным ступеням в кухню и очень удивилась, увидев там Джо и Прыщавого.
— Почему вы не ушли? — поинтересовалась она.
— Ну, вообще… — произнес Джо, когда они одновременно поднялись на ноги, а Прыщавый сказал:
— Будет и другой вечер, Белла; мы подумали, что, учитывая ее состояние и то, что вы здесь совсем одна… ну, лучше, мы будем поблизости.
— Как вы думаете, что с ней? — спросил Джо. — Это вроде как не обычный приступ, не так ли?
— Нет, это не обычный приступ, — согласилась Белла, — но я не знаю, что вызвало его. Может быть, действительно, как вы сказали, это была реакция на повторенные мною слова Хэмиша, когда он закричал на меня: «Не смей говорить!» Это прозвучало как приказ. Что ж, думаю, именно это стало причиной. Эти слова хлестнули по ней точно так же, как, возможно, когда-то слова другого человека, крикнувшего ей: «Не смей говорить!» Боже милостивый! — Она покачала головой. — Но чтобы так пострадал ее рассудок, должно было случиться что-то ужасное. Нуда ладно, — теперь ее голос изменился, — вот что я вам скажу. Если вы не собираетесь тратить свои денежки на развлечения, то вы можете потратить немного моих. Как вы смотрите на то, чтобы пойти в пекарню за пирогами, арахисом и рулетом и принести их сюда? Мы бы съели их, сидя у огня. Как насчет этого?