Молчание сонного пригорода
Шрифт:
Когда Алекс вышел из комнаты допросов, как он ее назвал, он держался отчужденно. С ним вместе вышла Кэти.
— Спасибо, Алекс. Ты очень мне помог, — сказала она, я думаю, ради нас. — Ты не мог бы посидеть здесь минутку? Мне нужно поговорить с твоими родителями.
Так Алекс остался сидеть в приемной, его ноги свисали с пластмассового стула, как будто он был куклой. В обычном случае он попросил бы чего-нибудь почитать, но сейчас просто сидел, сложив руки на коленях. Я постоянно оглядывался на него, пока Кэти объясняла положение дел. Кажется, он рассматривал пальцы. И прикрывал пах.
— Боюсь, мы не многого
— Нет. — Джейн взмахнула рукой.
— Да, — сказал я одновременно с ней.
Кэти посмотрела на меня, потом на нее.
Я попытался исправить ситуацию:
— Я хочу сказать, что иногда он такой.
— Это зависит от того, с кем он разговаривает. — Джейн яростно махнула другой рукой.
— Ясно. — Кэти оправила кардиган, как будто это могло прояснить дело.
Краем глаза я видел, как Алекс встал, чтобы походить по комнате. Он направился к дальней стене и стал рассматривать плакат о раке груди. Я бы испугался, что он убежит, но в приемной был только один выход, а мы стояли у самой двери. Медсестра крупного телосложения оглядывала всех из-за застекленной стойки. Вся сцена слишком напоминала мне клинику, где я в свое время работал. Кэти сжала губы.
— Трудно сказать, насколько ребенок травмирован. Беседу мы записали, так что вы сможете все услышать сами.
Джейн затрясла головой от волнения:
— Но что нам теперь делать?
— Я бы рекомендовала вам обратиться к психологу. Хотите, я посоветую вам хорошего специалиста?
Я выпрямил спину.
— Спасибо, не нужно — я психиатр. Я кое-кого знаю.
Выражение лица Кэти смягчилось.
— Прекрасно. Вот вам на всякий случай моя визитная карточка.
Какую-то нелепую минуту мы все обменивались визитками, Джейн тоже дала ей свою деловую визитку в трех корпоративных цветах. Как будто мы только что заключили сделку. Алекс перестал разглядывать плакат о раке и теперь уставился на могучую грудь медсестры.
На этом мы ушли из больницы. Нам сказали, что мы сможем прослушать запись позднее. И узнать о результатах допроса того типа. Феррара сказал, что он пришел в себя, но ничего не сказал. Когда мы добрались до дома, было почти шесть утра. Уже начинала проступать реальность пятничного утра. Джейн позвонила в офис и сказала, что не сможет выйти на работу по семейным обстоятельствам. Я позвонил Джерри и попросил его кое с кем связаться и прикрыть меня. Я повесил трубку и только тогда в полной мере оценил его сочувствие. Никто не хотел завтракать, но мы сидели на кухне в состоянии какой-то нервной неопределенности, как будто в любую минуту у нас мог проснуться аппетит. Алекс заволновался:
— Мне разве не надо собираться в школу?
— О нет, ты сегодня болен.
Мы с Джейн переглянулись поверх головы Алекса.
— То есть ты столько пережил. Мы решили, что тебе нужен по крайней мере день, чтобы прийти в себя.
— Странное чувство. — Алекс поднялся и стал ходить по кухне.
Джейн тоже встала, натянув фальшиво бодрую улыбку.
— Пожалуй, я чего-нибудь съем. Кто-нибудь еще хочет есть?
Я покачал головой.
— Может, перекусить чего-нибудь, — сказал сами-знаете-кто.
Джейн развернулась:
—
Прости господи, но я на это поведение среагировал автоматически: занес руку, чтобы стукнуть по столу, — о чем я только думал? Я остановил руку, не донеся ее до стола. Джейн и Алекс смотрели на меня, как на незваного гостя в моем собственном доме.
— Не обращайте внимания, — поправился я. — Пусть ест, что хочет.
Алекс положил голову на руки.
— Я больше ничего не хочу.
При обычных обстоятельствах мы с Джейн устроили бы скандал прямо перед Алексом. Разорались бы друг на друга, засыпали бы упреками, пока я не влепил бы ей пощечину — мысленно. Но все это было раньше. Я посмотрел на нее, когда она протянула руку и погладила Алекса по затылку. Она мать моего ребенка, женщина, которую я люблю. Ведь мы только что вместе пережили крушение. Я похлопал Алекса по спине — теперь его ласкали оба родителя — и взял Джейн за другую руку, как будто мы играли в какую-то сложную игру, где все должны держаться друг за друга. Мы были теплые на ощупь. И Алекс даже улыбнулся, и мы почувствовали, что есть еще в мире какая-то надежда.
Он потянулся:
— Я хочу есть.
— И я тоже, — хором сказали мы с Джейн.
Алекс согласился съесть несколько морковных палочек. Мы с Джейн доели то, что осталось от сухих палочек Алекса, и он, кажется, не возражал. Был уже десятый час, я выглянул в окно и увидел, как в небе убегает вдаль одинокое облачко.
— Можно мне пойти поиграть на улице?
Мы с Джейн переглянулись. Алекс не особенно любил игры на свежем воздухе. Конечно, это лучше, чем смотреть телевизор, но в чем причина такой перемены?
— Во что ты хочешь поиграть, малыш? — Джейн кусала ноготь большого пальца.
— Ну, не знаю… так… просто поиграть.
Он неподвижно смотрел в окно на улицу, которая у меня в голове превратилась в темную аллею.
— Может, поиграешь в футбол с папой?
— Со мной? — У меня заныла голень при одном воспоминании, но я был бы счастлив с ним побегать.
Он покачал головой:
— Я просто хочу выйти на улицу.
Джейн уставилась в окно таким взглядом, словно бы на газоне прятались гоблины. Когда ребенок получил травму, приходится снова внушать ему мысль о том, что он в безопасности, что произошедшее больше не повторится. Но кто теперь может быть уверен? Да здесь возможно что угодно. Например, в последние недели я несколько раз видел, как к некоторым домам с утра подъезжал фургон с надписью: «Вывоз мусора: безопасно, чисто, надежно. Ветераны войны во Вьетнаме», — однако за рулем сидел небритый восемнадцатилетний парень. А как насчет школьных учителей или человека, который прямо сейчас идет по Гарнер-стрит, засунув руки в карманы? Я подбежал к окну, но человек уже прошел.
— Ты что? — нахмурилась Джейн.
— Показалось.
Мы втроем стояли у окна, составляя неравносторонний треугольник. Наконец я вздохнул:
— Знаете, пойдемте гулять все вместе. Может, съездим куда-нибудь на великах?
Алекс проанализировал такую возможность.
— А куда поедем?
— Не знаю, куда-нибудь в пределах разумного.
— Это где?
— По эту сторону от безумия.
— Майкл… — Но интонация Джейн отличалась от обычной. Она упрашивала, а не брюзжала. — Может, съездим в парк?