Молчи и танцуй
Шрифт:
– Люда, отстань! Я хорошо себя чувствую.
– Это ты сейчас хорошо себя чувствуешь, а потом?
– А потом мне плевать! Дочь вырастил, внука на ноги успею поставить. Все, не мешай!
– Но ведь сам жаловался, что сердце иногда…
– Я – не жаловался!
В общем, к согласию они не приходили, каждый оставался при своем: она – при флакончиках с лекарствами, он – с футбольным мячом на школьном стадионе. Но сегодня им все же пришлось поговорить.
Людмила Викторовна по обыкновению страдала на кухне, когда отец Ларисы вернулся
– Всё поёшь! – воскликнула жена.
– А почему сегодня не петь? Постный день?
Он появился на кухне в трико и майке. Взглянув на распечатанную упаковку витаминов, усмехнулся:
– Убиваешь микробы?
– Не язви. – Людмила Викторовна вздохнула, полезла в ящик стола. – Что-то у меня давление не то.
– Оно у тебя всегда не то. Скушай пару таблеток и иди спать.
– Пошел ты!
Александр Никифорович удивился.
– Что случилось?
– Ничего особенного. Лариску видела на улице.
– И что?
Людмила Викторовна намотала на руку жгут домашнего барометра, измерила давление. Узрев на дисплее непотребные цифры, она пришла в еще более разбитое состояние.
– Видела ее с каким-то смазливым мальчишкой. Гуляли втроем, взявшись за ручку. И Максимка с ними!
Муж расслабился.
– И вовсе он не смазливый, а очень даже подтянутый и симпатичный парень. И вежливый, кстати.
Настала очередь Людмилы Викторовны удивляться.
– Ты что, знаешь его?!
– Да не особенно. Видел один раз, он Лариску до дома провожал. Поздоровались, познакомились. И всё.
– И все?!
Александр Никифорович уставился на нее немигающим взглядом.
– Что ты вылупился, дурень старый! Твоя дочь на глазах у ребенка шашни заводит с кем ни попадя, а ты и рот раззявил!
– Чего ж ты хочешь? Чтобы она с уголовником жила?
– А что, лучше когда ни кола, ни двора и случайные связи?!
Александр Никифорович присел на табурет, достал папироску. В последние дни жена утомляла очень сильно, и просто так накрыться панцирем и время от времени высовывать нос, чтобы определить направление ветра, уже не получится. Придется уже принять удар грудью.
– Знаешь, – сказал он, – я не буду сидеть и мучиться вопросом, какие там у нее связи и с кем. То, что она рассказала нам в прошлый раз, меня очень задело, и, скорее всего, она говорила правду. Пусть разводится и налаживает свою жизнь.
– Она ее наладит, ага! Сдуру загуляет сейчас, а потом…
Людмила Викторовна чуть не заплакала, и это было уже что-то новое. Обычно она оставалась на коне до самого финала битвы, не поддаваясь на предложения перемирия, но, видимо, всему есть предел.
– Саш, я боюсь за нее, – вдруг сказала она, отодвигая подальше от себя бутылочку с успокоительным. – Ты же знаешь ее благоверного, он же непредсказуем. Помнишь, он устроил тут скандал, когда она у нас решила переночевать без его ведома?
– Помню. Это было ужасно.
– Вот-вот. Думаешь, он так просто
– Не думаю. Но у нее есть мы с тобой. А насчет ее нового парня… может, он и не хахаль никакой, а просто знакомый или приятель… но даже если и хахаль? Может, хороший парень. Знаешь, я его видел всего пару минут, но мне он почему-то сразу понравился. Доверие вызывает.
Людмила Викторовна стала успокаиваться, поэтому ее муж сбавил тон и стал говорить мягче.
– Так что, Люда, не будем пока торопить события. Угу?
– Угу.
Они сели ужинать.
Информационная атака на «недоброкачественную водку», производимую предприятием Кирилла Обухова, только начиналась. Вслед за газетой «Новости» в бой вступили некоторые региональные представительства федеральной прессы. В однотипных материалах рядом с фотографиями бомжеватых тружеников села, очевидно, опрокинувших по бутылке «Степной», размещались разгромные тексты о засилье зеленого змия из-за пределов региона. Под кампанию поддержки местного производителя попал не только Обухов, досталось также и многим другим крупным заводам, с которыми этот самый местный производитель конкурировать не мог и не желал.
Кирилл держал себя в руках. На очередном совещании с участием обуховской спецбригады присутствовал и эксперт Иван Сорокин. Ему отводилась важная роль.
– Ваня, знакомься, – сказал Кирилл. – Это Федор, Николай, Сергей – служба безопасности и отряд быстрого реагирования в одном флаконе.
Крепкие ребята молча кивнули головами.
– Теперь они и в твоем распоряжении, – продолжал Кирилл. – Я знаю, на что ты способен, потому что лично наблюдал в прошлом году, как после твоего наезда председатель комитета по госимуществу блевал в туалете «Астории»… и я знаю, сколько ты стоишь…
Иван едва заметно улыбнулся.
– …но ты все равно все бросаешь и работаешь на меня, – закончил Кирилл. «Ку» или не «ку»?
– Визжу от восторга.
– Отлично. Мы подготовили иск к этим продажным рупорам перестройки, хотим заставить отвечать за пасквили. А от тебя мне нужно вот что.
Иван привычным движением выудил из кармана пиджака блокнот и ручку.
– Весь внимание.
– Подготовь ответ по водке. Выведи на Лесневского, объясни народу, что к чему. Тебе Федор поможет, он как раз только вчера закончил ковыряться, достал много интересного.
Иван кивнул, сделав пометку в блокноте.
– Второе, – сказал Кирилл. – Начинай делать биографию Фармацевта. Он сейчас баллотируется, поэтому всякую лапшу на уши вешает, и тебе эту лапшу придется снимать. Выбери печатную площадь по своему усмотрению.
– Ты собираешься использовать то, что я принесу? – поинтересовался Ваня.
– Посмотрим. Лесневский не только у меня на горизонте замаячил, поэтому я хочу поближе познакомиться. Расскажи, например, как этот хрен моржовый заработал свой первый миллион, что у них было с мэром.