Молчите рефери!
Шрифт:
– А ладно, это уже не так важно, потому что сегодня она себя украсила только кулоном из того золотого набора. – Отмахнулась я.
– В смысле: только кулоном?
– В прямом. Кулон из набора, а цепочка уже не та. И возникает вопрос: ты не в курсе ее бывший… Витек свой байк восстановил или все еще копит на детали?
– Оля… - выдохнул Сережа и даже как-то не зло, а с разочарованием.
– Извини за правду жизни. Но она нигде не работает и вряд ли окончательно порвала с тем, потому что до сих пор
– Извини… - на этом меня оставили одну в середине танцпола.
– Извиняю.
Кажется зря я наехала на его Котенка Гав сегодня, но он сам придерживается мнения: «лучше раньше, чем поздно и тем более лучше, чем никогда». Кто ее знает, вдруг опять попросила что-то преподнести, а он уже купил.
Не прошло и получаса, меня пригласил на танец сын Раисы, тот самый Александр. Метр шестьдесят с кепочкой в прыжке, смуглый веселый и находчивый ловелас лет так двадцати восьми. Спортсмен и заядлый гуляка. Он, не прерывая комплимента, какая я красивая, заявил о том, что знаком со сливками Львовского общества, тусуется в самых дорогих клубах, но такой красоты, как я, не видел.
Спасибо, ему большое. Но пусть тусуется там и далее сам. Не дождалась окончания лирической песни, потому что в меру приятный Алекс был уже не в меру пьян. Лапать не лапал, но держал очень крепко и слишком близко, так что запах выпитого им я распознала быстро и это многократно усилило желание вырваться из цепких лап. Поблагодарив за танец, и поспешила скрыться. Но не тут то было, возле туалетов приметила злую Гав, пришлось вернуться в зал, а там как назло стоит Александр с распростертыми объятьями - меня дожидается.
И не то, чтобы с перепугу, но как-то очень резко я свернула направо, и столкнулась с препятствием.
– Опять? – вопросило препятствие голосом Алексея.
– Из-звините…
– Нет, не извиню.
Я шагнула в сторону и подняла глаза вверх: - То есть как, нет?
– Пока со мной не потанцуешь, не извиню. – Заявил он, с легкостью перейдя на «ты».
– Но там никто не танцует, - я указала на опустевшую площадку, - и музыка не подходящая.
– Подождем.
– Но…
– Оля, ты мне должна.
– Я?! Ты что-то перепутал, это с тебя причитается лак.
– Баллончик лака сопоставим по стоимости с галстуком и рубашкой?
– Не знаю. – Я подошла к вопросу о стоимости так, как это делает моя Люсиль.
– У тебя чеки на них остались?
Улыбка на лице Алека зависла.
– Нет? Тогда на каком основании ты утверждаешь…
Меня прервали, деликатно приобняв за плечи и будничным тоном Богдан Петрович обратился к старшему сыну: - Алексей, позволь увести твоего оппонента.
– Позволяю.
Оказавшись на
– Прекрасно выглядите! Роспись прошла великолепно! И Раиса очень счастлива! Кстати, почему девичник проходил под вашим неусыпным надзором?
– Я хотел поговорить на счет сегодняшнего.
И прищур такой, как у дознавателя. Но это еще не повод раскрывать все свои секреты. К прищуру Богдана Петровича я уже привыкла и к его рыку, и даже к мату. Корчей в последнее время намного меньше, но он все еще несдержан, стоит только завести разговор об операции.
– Ой, только не спрашивайте меня о брачной ночи. Я была уверена, что в этой сфере вам известно все.
– Вопрос не в этом?
– Думаете, Раиса не в курсе дела?
– подмигнула я, вызвав его смешок.
– Оленька… - его тон пресек все дальнейшие намеки. – О каком подарке говорил Сергей. Я же прямо сказал, обойдемся без подарков.
– А с чего вы взяли, что подарок вам?
– А разве нет? – и не понять, его это веселит или огорчила.
– То есть… У меня маленький презент для Раисы, который лишь косвенно касается вас.
– И что это?
У него прищур пропал, так что я решила пошутить:
– Запись на курсы тантрического се…
– Какие? – он крутанул меня и мягко привлек обратно. Понятно, больше не шучу.
– На йогу и массаж.
– Очень… хорошо. – Похвалил мое решение глава семейства Краснощек.
– Я знала, что вы оцените.
12.
В студии стало тихо. И взгляд удивленной ведущей сменился не менее веселым смехом.
– Залакировала?!
– Да. – Леша поцеловал мой лобик. – Вещи канули в лету.
– Но у тебя осталась я.
– И я более чем этим доволен.
Отсмеявшись, розовощекая Ева обратилась к нему:
– Когда вы поняли, что Ольга ваш человек. Редкий алмаз, который следует удержать и сохранить?
– Через три месяца. В сентябре.
Я покосилась на мужа. Мне он ничего толком не рассказывал на этот счет. Чаще всего говорил, что мое условие пятилетней давности вынудило его помнить милую массажистку Богдана Петровича. То есть наша встреча в последний месяц работы на семью Краснощек, а теперь получается раньше.
– Когда именно? – задала вопрос я и, поймав загадочный взгляд мужа, затаилась.
– Когда мой бизнес рухнул.
– Ты не приезжал во Львов. – Упрекнула я, точно помню, что я его в то время в глаза не видела.
– Мы тогда не виделись.
– Приезжал…
– Неожиданное обстоятельство, как это случилось? – спросила Ева, встряхнув золотистыми локонами.
Муж ласково провел рукой по моему плечу: - Позволишь рассказать?
– Шутишь, я настаиваю! Когда я еще услышу что-то хорошее от тебя о себе.