Молись, королева!
Шрифт:
Майя господину Шеринье понравилась. Тоненькую девушку с большими глазами и иссиня-черными волосами он приметил на нескольких своих представлениях в ряду зрителей, и очень скоро предложил ей стать своей "куклой".
Майя согласилась. Работа была не из сложных: актерского мастерства "куклам" сильно не требовалось. Лишь красивые лица. Пьесы были самыми простыми- на потреб публике. Так почему бы не попробовать? Всяко интереснее, чем разносить еду в трактире. К тому же Шеринье, в отличие от многих хозяев таверн, предпочитал обществу юных девиц общество совсем иное, так что Майе его предложение
С труппой девушка провела больше года и объездила полстраны. Часто Шеринье с его вольным нравом примыкал к табору цыкан, и у тех Майя училась танцам, гаданьям и искусству обращения с огнем. Жизнь текла легко и беззаботно- как это часто бывает в бездумной молодости.
Весной второго года труппа остановилась в Колласе- небольшом городке на одноименной реке. К тому моменту Майе уже поднадоели актерские мытарства и, оказавшись в благополучном и приятном городе, девушка решила попытать свое счастье, попробовав наняться в одну из сельских школ учительницей.
Шеринье, конечно, было грустно расставаться со своей самой красивой "куклой". Но такова была судьба почти всех его артисток- те либо залетали от какого-нибудь шустрого зрителя, либо просто уставали от бродячей жизни. Так что Шеринье горевал не долго, ровно как и не пытался Майю удержать. Его единственным условием было отыграть часть спектаклей в Колласе, на что Майя, конечно, согласилась.
В тот сезон они играли популярную сказку об оловянном рыцаре, влюбленном в фарфоровую танцовщицу. Майя, конечно же, была танцовщицей. Ее роль, совсем без слов, была проста и приятна зрителю. Стоя на небольшом возвышении на сцене, символизирующем полку шкафа, Майя танцевала и делала красивые движения руками, пока несчастный рыцарь страдал внизу, отчаянно пытаясь завоевать ее любовь. В конце же Майя бросалась к возлюбленному в огонь, и они погибали вместе. Что вызывало неизменную слезу окружающих и настоящий рев детского плача.
Всем было жалко смелого отважного рыцаря и такую красивую танцовщицу.
Конечно для полного эффекта спектакля Шеринье постарался на славу. На Майе было золотое платье, сотня лент в черных волосах. Лицо- белее мела. Ярко алые губы и глаза, подведенные угольной крошкой.
Глядя на себя вблизи, Майя от души хохотала над сценическим образом и говорила, что войди она ночью к кому в таком виде, несчастный умрет на месте. Но со стороны выглядело зачаровывающие волшебно. Будто Майя и впрямь кукла. И зрителям это нравилось.
Некоторые ходили на представление не раз и не два. Но однажды, среди толпы зевак, Майя выделила юношу. Он был на представлении не первый раз. И в очередной момент поймав его пристальный взгляд, Майя подумала, что видела его здесь с самого начала сезона.
Юноша был красив. Золотые чуть вьющиеся волосы, правильные черты лица, которые, вопреки тому, как это часто бывает у красивых юношей, не приносили в образ женственности, а напротив. Тонкая линия губ, высокие скулы- все это подчеркивало достоинство и даже некое превосходство над другими. Незнакомец смотрел на Майю прямым взглядом своих бирюзовых глаз, и у девушки по спине пробежал холодок.
Так было и в следующий вечер. И в вечер за ним.
Конечно за время
Так прошла неделя. И когда Майя была уже совсем на взводе, незнакомец взял и испарился.
Напрасно Майя искала его в толпе зрителей- он просто исчез.
— Что ж, возможно оно и к лучшему, — подумала девушка, — Наверное господин приезжал в Коллас по делам, и теперь они кончены.
Подумав так, Майя успокоилась и через некоторое время даже забыла о поклоннике.
Между тем, девушка не оставлял надежды осесть в городе. Но место учителя в сельской школе было уже занято, а большинство жителей были слишком бедны для того, чтобы нанимать частного педагога своим детям. И Майя уже решила попробовать удачу в более многолюдном Рейсихе, расположенном в десятке километров от Колласа, как кто-то подсказал, что при церкви Вальтера, что находится у святого источника в лесу, есть училище для детей-сирот. И там вполне могут нуждаться в ее помощи.
Услышав это, Майя рассмеялась про себя: подумать только(!) она сбегала из обители, чтобы впоследствии стать учителем в одном из таких мест! Это немыслимо!
И все же, училище при храме это не закрытый пансион на острове. И последователи Вальтера могут иначе относиться к детям, чем строгие майонитки. А Майе, чтобы вырваться из театра, нужно было место с которого она могла начать, и последующие хорошие рекомендации. Так что почему бы не посмотреть на эту обитель? Ведь за спрос денег не берут.
И Майя двинулась в путь.
Храм Вальтера находился в нескольких километрах от города. В красивом умиротворяющем месте, у самых истоков реки.
Вопреки ожиданиям Майи, это было не мрачное готическое здание, а весьма скромная деревянная постройка. У храма была одна башня, так же служившая смотровой площадкой, и красивый позолоченный купол. Поднимаясь словно скалы над густой лесной чащей, они служили своеобразным ориентиром каждому, кто хотел попасть в обитель.
Настоятель оказался очень приятным человеком. Это был небольшой полноватый мужчина, с улыбкой, которая будто извинялась перед гостем за неловкость ее хозяина.
Господин Соме — так звали этого человека- встретил Майю весьма радушно. Показал ей храм. Опрятные корпуса в которых размещались дети (четверо в одной комнате, вопреки строгой шеренге в двадцать человек, которую помнила Майя) и, наконец, саму школу.
Небольшую новенькую постройку с пятью классными комнатами и залом для физкультурных занятий.
— Мы всегда рады новым членам нашей маленькой команды, — радушно сказал Соме, и Майю порадовало, что этот человек избег слова "община".
— Зарплата наших учителей, признаюсь сразу, невелика. Мы в основном держимся на пожертвованиях, но…кров над головой и хорошее питание мы гарантируем всегда! — жизнерадостно подмигнул настоятель.