Молох
Шрифт:
— Да. Он дал мне свое кольцо. — Невозмутимо ответила Саша, но голос ее предательски дрогнул от долгого молчания.
— И как же выглядит Кардинал? — Спросил Хайтауэр, вытирая рот салфеткой, и зажимая вену на пышной руке пальцем. Девица, виляя задом, получив подталкивающий шлепок под пятую точку от владыки, прошла к следующему, крепкому рыжему парню в кожаных штанах и с одним мощным шипастым плечом.
Глаза Саши то и дело бегали по присутствующим и по лицу девушки, когда зубы врезались в ее продырявленную кожу.
— Как…
— Точнее. Опишите его. — Сурово поторопил ее владыка.
— У него хрупкие руки, тонкие запястья, походка подростка… ну, он ходит все время в плаще и…
— То есть вы хотите сказать, что никогда не видели его лица? Он снимает плащ? Какого цвета его глаза? Волосы? — Хайтауэр от нетерпения хлопнул себя по колену окровавленной салфеткой, которую принялся беспощадно рвать. — Если бы он кормился от вас, вы бы не могли этого не знать!
— Он не… не кормился от меня. Я получила кольцо в награду.
— За какие же такие заслуги? Насколько я знаю, Аргий больше по мальчикам… — Съехидничал владыка и присутствующие негромко посмеялись.
— Я… просто честно ответила на его вопросы. В награду за это мне разрешили уйти. Вы обязаны меня пропустить! Я вообще не должна была попасть за стену, я здорова, я не больна! — Не сдержалась Александра, испугавшись, что ее обвинят в воровстве кольца.
— Расскажи, что он делает с больными. — Вдруг успокаивающим тоном спросила женщина с пышными жгуче-темными волосами. Она показалась Саше самой старшей из присутствующих, на вид ей было около сорока пяти. И акцент. У нее был странный выговор.
— Он что-то добавляет в воду. Не знаю, что. Возможно, какие-то лекарства смешанные с его кровью, у него там и шприцы и порошки.
— Названия. — Коротко отчеканил Хайтауэр сквозь непонятный нарастающий гул в воздухе.
— Не знаю! Я не видела, видела кухарка… Что вы соби…
Саша не успела договорить, как над их головами с ревом режущих воздух лопастей пролетел вертолет, и Александра испуганно подкосилась в коленях, разметав волосы по плечам. Пламя костра пригнулось к земле и вновь выровнялось, а присутствующие будто ничего и не заметили.
— Бесполезна. — Констатировал рыжий. — Но отпускать нельзя. Все доложит Прадипу.
— У них с Прадипом и так прямая связь по спутнику. — Отмахнулся Хайтауэр. — Сейчас пробьет.
В тот момент, когда девица пересаживалась к темнокожему, за спиной у Александры раздался умопомрачающей громкости взрыв, и Саша припала к земле, закрыв руками голову. С судорожно хромающим сердцем, девушка вновь подняла глаза, и встретилась взглядом с пронзительными карими глазами и окровавленным ртом.
— Покажите справочник древних родов. — Сказал темнокожий, передавая ужин следующему.
— Он давно есть на телефоне, Хетт. — женственный парень протянул свой блестящий брендовый мобильник, закатив глаза на такую несовременность.
— Иди
— Я лучше постою. — Скованно ответила Саша.
Сосед Хетта рассмеялся и рывком усадил ее на выставленную вперед ногу своего товарища. Ей тут же развязали руки, и вложили в них телефон.
— Не урони. — Вдруг забеспокоился за свой девайс хозяин телефона. — Я им документирую все события для суда.
Саша растерянно держала в руках телефон, а Хетт продолжил, усаживая ее повыше.
— Посмотри, вот эмблема на твоем кольце. Она означает двух братьев. Это знак Аргия. — Он отмотал страницу ниже. — Вот тут знак двух младенцев. Это его брата Энгуса. И еще солнце и луна. Солнце — Энгус, а Луна — Аргий. Ты видела их где-то в Бранденбурге? Кто-то из вас, же кормит его? Значит носит его знак…
— Нет. Ни Солнца, ни Луны. — Саша неуверенно полистала страницу. Символы были вытатуированы на коже или нанесены на украшения. Но девушка и не рассматривала в замке никого детально. — Я ничего такого… вот. Эту птицу я видела на пуговице.
— Какую? — Встрепенулся Хетт, выхватывая у нее телефон. — Эту? На какой пуговице?
— У швеи хранятся эти пуговицы, она очень их бережет, говорит, что они все посчитаны. Это… золотые пуговицы Кардинала. — Неловко уточнила Саша.
— Что за птица? — телефон пошел по любопытным рукам, и Хайтауэр снова нахмурился. — Ты чего дуришь нам голову. Этот вампир давно мертв.
— Я не лгу. Птица та же самая! — Возмутилась Саша.
— Это кеклик. Знак Асклепия. — Ответил Хетт невозмутимо. — Их отца. Посчитаны они были потому, что их всего пять. Энгус сделал их из монет, которыми Асклепий заплатил за покупку двух братьев.
— Откуда ты знаешь? Ты гораздо моложе меня, — серьезно засомневался один из высокородных вампиров.
— На меня работает один из бывших помощников Аргия. Его старый хозяин любил говаривать, что жизнь стоит три копейки. Энгус расплатился одной из шести золотых монет, чтобы они могли переправиться с Крита на континент и сбежать. Если монеты в Бранденбурге, значит и Энгус там.
— Так вы мне верите? — Воодушевленно спросила Саша. — Я могу идти?
— Да. И нет. — Ответил Хетт, помогая ей встать.
— Я больше ничего не знаю. — С мольбой проговорила она, и тревога, поселившаяся в ней с утра, теперь щупальцами страха поглощала ее с головой. — Отпустите. Вы должны…
— Закон Гару не о долге, он о здравом смысле. — В отсветах костра, нависающий над ней мрачный высокий Хетт был пугающе жутким. — Эти законы предотвращают ненужные жертвы среди вампиров из-за собственности. Он не защищает людей, а указывает на их принадлежность. И как законопослушные братья ночи, мы вернем собственность вампиру, который ее потерял.