Молот Люцифера
Шрифт:
— Сорок минут. До начала действий — сорок минут. Отсчет.
Из центра Мексиканского залива с бешеной скоростью, расширяясь, понеслась круговая волна.
Она мчалась со скоростью 760 миль в час. Когда волна достигла мелководья у побережья Техаса и Луизианы, нижние ее слои изменили направление и скорость своего бега. Громадные массы воды напирали сзади, волна росла все выше и выше, и — чудовищная стена в полкилометра высотой обрушилась на побережье и затопила его.
Под несущей уничтожение волной исчезли Галвестон и Техас-Сити. Затопляя все, масса воды мчалась на запад — к Хаустону. Она несла с собой обломки зданий.
Гигантская волна промчалась вдоль западного побережья Флориды. Затем волна пошла поперек побережья. Она уносила с собой громадное количество песка. Там, где прошла волна, появились глубокие нерукотворные каналы — великое множество каналов, соединивших залив с Атлантическим океаном. В грядущих веках Гольфстрим окажется холоднее и менее мощным, чем раньше.
Непредсказуемо вели себя воды, затопившие Флориду. То отклонившийся в сторону поток вновь сливался с основной массой бешено мчащейся воды, и волна делалась еще выше. То волна шла столь извилистым путем, что часть Окефенокских болот осталась незатронутой наводнением. Гавана и Флоридские рифы исчезли под водой мгновенно. Майами выпала часовая отсрочка. Но примчалась волна, выброшенная Атлантическим океаном, она столкнулась с теряющей разбег волной из залива, осилила ее — и обрушилась, уничтожая все, на города восточного побережья Флориды.
Через только что образовавшиеся пересекающие Флориду каналы воды Атлантического океана влились в Мексиканский залив. Чаша залива не могла вместить такую массу воды, и вновь — к северу и на запад, через уже затопленные земли — устремились гигантские волны. Одна волна покатилась вдоль русла Миссисипи. Когда она миновала Мемфис, высота ее составляла сорок футов над уровнем моря.
Всю ночь Фред Лаурен провел у окна. Решетка не мешала видеть небо. Фреда сфотографировали, сняли отпечатки пальцев, а потом сунули в одиночную камеру, где и оставили пока что. Днем, к полудню, его переведут в лос-анджелесскую тюрьму.
Фред рассмеялся. К полудню никакой лос-анджелесской тюрьмы уже не будет. Как и не будет самого Лос-Анджелеса. Никогда уже его, Фреда, не смогут оставить наедине с теми, другими мужчинами. Нахлынули тут же воспоминания о тех, других заключенных, но Фред выбросил эти воспоминания из головы. Ему хотелось думать о чем-нибудь хорошем.
Он вспомнил Коллин. Он пришел к ней не просто так — с подарками. Он ведь хотел только поговорить. Коллин испугалась, увидев его, но он оказался в квартире раньше, чем она успела захлопнуть дверь. А принесенные им подарки были очень даже неплохи, так что она разрешила ему постоять у двери — пока она на противоположном конце комнаты рассматривает драгоценности, перчатки и красные туфельки. А потом ей захотелось узнать, откуда он знает ее размеры, и он рассказал.
Он все говорил и говорил, и через какое-то время Коллин настроилась на добрый лад. Она пригласила его присесть. Потом она предложила ему выпить. Они все беседовали и беседовали, и она выпила уже две порции, а потом выпила еще. Ей было приятно, что он так много о ней знает. Разумеется, Фред не рассказал ей о телескопе, но он рассказал ей, что знает, где она работает, и где она делает покупки. И он говорил ей, как она прекрасна…
Об остальном Фреду вспоминать не хотелось. Не хотелось вспоминать, как она
Шлюха. Как и все они — шлюха. Нет, она на самом деле не такая, она действительно полюбила его, он знал, что она его полюбила, но зачем она рассмеялась, а потом закричала, зачем она сказала ему, чтобы он убирался?..
НЕТ!
Фред каждый раз запрещал себе вспоминать, что произошло дальше. Он поглядел в небо. Там — комета. Хвост кометы, сверкая, раскинулся через все небо. Зрелище очень походило на картинки, которые Фред видел в астрономических журналах. Небо поголубело: начинался рассвет. Но небольшой участок западной части неба продолжал сверкать: комета просматривалась сквозь облака. А внизу по улицам шли люди, — дураки, разве они не знают?
В камеру Фреда принесли завтрак. Тюремщики не пожелали разговаривать с ним. Даже надзиратели и те относятся к нему, как…
Они знают. Знают. Полицейские врачи, конечно, уже осмотрели ее и поняли, что она не… что он не смог, он пытался, но не мог, а она смеялась, и он знал, что нужно сделать, чтобы он смог, но он не хотел этого, а она все смеялась, и тогда он начал кусать ее, кусать до тех пор, пока она не закричала, и он смог — и мог, но только пока она продолжала кричать!
Фред оборвал воспоминания. Он обязан был оборвать их — до того, как вспомнит, как выглядело лежащее на кровати тело. Легавые заставили Фреда увидеть его. Один легавый вывернул ему руку и ломал пальцы, пока Фред не открыл глаза и не посмотрел, а ему не хотелось этого. Как же они не понимали, что он любил ее, что он не хотел?..
За домами по ту сторону улицы небо вспыхнуло странным сиянием. Вспыхнуло где-то слева, в юго-восточном направлении, далеко. Сияние угасло, прежде чем Фред успел что-либо толком разглядеть. Но Фред улыбнулся. Итак, это случилось. Теперь осталось недолго.
— Эй, Чарли! — воззвал издалека пропитой голос. — Чарли!
— Чего? — отозвался надзиратель.
— Что там творится, мать его так? Кино снимают, что ли?
— Сам не могу понять. Спроси у сексуального маньяка, у него окно выходит на западную сторону.
— Эй, секс-маньяк…
Стены и пол вдруг резко подпрыгнули. Фред оказался в воздухе, он летел… Он выкинул вперед руки, защищая голову от мчащейся навстречу стены. Стена с маху ударила по рукам, Фред взвыл. Левый локоть пронзила страшная боль.
Пол, похоже, сделался устойчивым. Тюрьма была построена надежно, от толчка ничего не разрушилось. Фред пошевелил левой рукой и застонал. Прочие заключенные кричали. Один кричал от боли: должно быть, его сбросило с верхней койки. Не обращая внимания на эти крики, Фред стонал. Глядел в окно и стонал. Ему было очень страшно. Неужели это все? Неужели?!
Обычный день, но… тучи. Господи, как быстро мчатся тучи! Они крутились, словно в водовороте, они образовывались и исчезали, мчались к северо-западу. Более спокойный нижний слой облачности — в нем тучи выглядели более стабильно — начал перемещаться к юго-западу. Все это было не то, чего ожидал Фред. Он ведь ожидал, что все мгновенно будет охвачено пламенем. Светопреставление должно происходить так, как положено.
Небо потемнело. Оно сплошь было затянуто черными тучами. Тучи бешено крутились, перемещались, освещались беспрерывными вспышками молний. Вой ветра и раскаты грома не могли заглушить воплей заключенных.