Молот Солнца: Камень Нируби
Шрифт:
Конечно, боевого дракона ему доверили не сразу, как сразу не доверяли никому. Это можно было понять — любого чужака такой дракон попросту сожрал бы, и не побрезговал. Вместе с алыми кожаными башмачками, которые выдавали курсантам, чтобы их издали можно было отличить от настоящих гвардейцев…
А такие случаи бывали, и не так редко, как кажется. Последний такой произошел, когда Томми уже числился курсантом, но к драконарию пока допущен не был. Некий Клиус Сиет, заканчивающий уже второй курс обучения, однажды проигрался в казарме в карты своему соседу Нирту Воту. Играли на желание, и Клиус не был сильно расстроен проигрышем,
Однако в этот вечер Нирт Вот был сыт, и желание его к кухне не имело никакого отношения.
— Ты проберешься в драконарий и оседлаешь Рогатого, — заявил он Клиусу. — Если продержишься у него на спине дольше минуты, я отдам тебе завтра свою порцию вина!
Клиус немного напрягся. Рогатый был драконом-подростком и в силу этого зачастую вел себя достаточно агрессивно. Мог и хвостом ударить так, что дух вышибет… Но желание есть желание. Да и порция вина — это порция вина!
И Клиус отправился в драконарий. Он располагался неподалеку от курсантских казарм, и вместе с Клиусом пошли еще несколько курсантов, желающих стать свидетелями тому, как их товарищ оседлает дракона.
Притаившись за углом, они дождались, пока ночной караул проследует мимо каменных стен драконария, а затем бесшумно подбежали к воротам. Калитка была закрыта на ключ, но Нирт Вот знал, что если ворота слегка оттянуть и просунуть в щель пальцы, то можно дотянуться до щеколды и сдвинуть ее.
Так они и сделали. Воротина, скрипнув, приоткрылась, и они скользнули внутрь. Здесь было тепло и тихо, слышно было только, как в своих стойбищах ворчат во сне драконы, да с шипением вырывается дым из их ноздрей. Было довольно светло — сквозь широкие окна проникало достаточно лунного света, чтобы обойтись без масляной лампы, которую на всякий случай прихватил с собой Нирт Вот.
Рогатый занимал третье стойбище от ворот, в дальнем ряду. Там содержались все подростки, и гвардейцы туда захаживали редко, почти никогда, поскольку имело дело лишь с объезженными взрослыми драконами. С такими, от которых можно было не ждать неожиданных выкрутасов и каких-то там фокусов, которые не подведут во время боевого вылета и поймут своего наездника с полуслова…
Только лейб-гвардии дракон-мастер сюда наведывался, чтобы покормить зверей и постепенно приучать их к седоку на спине. Но Рогатый пока к этому приучен не был. Раз за разом он сбрасывал с себя дракон-мастера Ривза и визгливо кричал на него, когда тот начинал колотить его по голове палкой с гудящей электрической дугой на раздвоенном конце.
Видя, что Клиус сомневается, Нирт Вот подтолкнул его в спину.
— Давай уже! Ты должен мне желание!
— А ты мне вино, — неуверенно ответил Клиус.
— Будет тебе вино, иди… Но помни: продержаться ты должен не меньше минуты.
Клиус еще никогда прежде не сидел на драконьей спине, но зато тысячу раз видел, как делают это гвардейцы. Ничего особо сложного — сначала нужно ступить на крыло (для этого дракон должен опустить его на землю, разумеется), оттолкнуться от плеча, а затем закинуть себя прямо в седло на драконьей спине.
Конечно, на Рогатом сейчас никакого седла не было, его дракон-мастер наденет ему только утром, и пробудет он оседланным до самого вечера — чтобы привыкал. Но можно было
И Клиус вошел в стойбище через широкий проем в каменном ограждении. Ни ворот, ни калитки здесь не было, да и какой в них смысл, если дракону через них все равно не выбраться? Зато над каждым стойбищем имелась раздвижная крыша, через которую и можно было отправиться в полет… С разрешения дракон-мастера, конечно.
Клиус неторопливо, осторожно следуя вдоль ограждения, зашел зверю с левого бока. Рогатый мирно дремал, раскатисто всхрапывая и порой выпуская колечки дыма. Глазные яблоки размером с голову человека пошевеливались под чешуйчатыми веками. Крылья он опустил на землю, расправив во всю ширь, и это было весьма кстати, потому как более удобной лестницы для того, чтобы забраться на спину дракона пока еще не придумали.
Плохо только, что Клиус Сиет не знал — как и остальные курсанты, впрочем — что накануне во время пробного полета Рогатый повредил левое крыло, зацепившись им за каменный киль Небесной Столицы и едва не рухнув прямиком на Спящий Мир. Лейб-гвардии дракон-мастер Ривз был опытным наездником, он смог вернуть дракона в Небесную Столицу и даже без труда загнал его в стойбище, смазав рану на крыле лечебной мазью.
Но Клиус Сиет в это время был на занятиях вместе с остальными курсантами и ничего этого знать не мог. И потому, нисколько не сомневаясь, наступил Рогатому на крыло, угадав прямо на рану.
Рогатый с коротким ревом вскинул голову. Дым метнулся во все стороны, и даже струйки пламени с гулом вырвались из пасти, опалив мох на камнях ограждения. Клиус в испуге замер, продолжая стоять на ране и даже не замечая этого. Он смотрел на Рогатого вытаращенными глазами, а Рогатый смотрел на него, но длилось это всего пару мгновений.
А потом Рогатый резко наклонился и коротко лязгнул челюстями. Нижняя половина Клиуса Сиета, от пояса до алых сапог, осталась стоять на месте — дракон даже не пошевелил раненным крылом, — а вот верхняя его половина исчезла в пасти зверя. Ненадолго, впрочем. Опомнившись, Рогатый тут же выплюнул туловище несчастного курсанта, и тот — еще живой — упал в кучу драконьего навоза на полу стойбища. Он видел собственные ноги в алых сапогах, все еще стоящие на драконьем крыле, видел собственные внутренности, раскиданные по полу, перемазанные в навозе, и смотрел на все это с ужасом, не понимая, как это могло произойти с ним и, вероятно, все еще не осознавая, что сейчас умрет…
Так что с драконами шутки плохи! С Нирта Вот перед строем были сорваны курсантские нашивки, он получил двадцать ударов плетью и был изгнан из гвардейской школы. Впрочем, он так и не выдал тех, кто той ночью был с ним в драконарии, и потому имя его не стало синонимом позора среди курсантов. Но в карты с той поры больше никто в казарме не играл…
Но для Томикриона Вектора годы курсантской школы с этого дня остались позади. К драконам-подросткам он никогда не подходил, и был у него теперь свой собственный дракон — боевой ангел по кличке Сило-Нумо, с которым они не расставались два последних года. «Сило-Нумо» с языка древней Энскардии переводилось как «драчун», и Томми знал все повадки своего зверя, а зверь в свою очередь знал Томми, как облупленного.