Монголо-татары глазами древнерусских книжников середины XIII-XV вв.
Шрифт:
Косвенным подтверждением связи татар с половцами служат указания автора «Задонщины» на то, что события Куликовской битвы происходят в «половецкой земле» [462] , а также его исторические экскурсы, посвященные рассказу о легендарном прошлом «поганых».
Согласно «Задонщине», «хиновя поганые татаровы бусормановя» происходят от «восточной страны», от «жребия Симова, сына Ноева». Именно они («те бо»), по мнению автора, «на реке на Каяле одолеша родъ Афетов» (т. е. Русь, поскольку, как полагает книжник, «Русь преславная» «родися» от «Афета, сына Ноева»), «и оттоле Руская земля седить невесела» [463] . В «Задонщине» указание на реку Каялу вступает в явную перекличку с упомянутой в памятнике «Калатьской ратью», под которой, судя по всему, подразумевается битва на Калке [464] .
462
«Слово о полку Игореве» и памятники Куликовского цикла… С. 538, 539, 544, 546, 554. Судя по всему, именно на этом основании Д. С. Лихачев построил свой вывод о «настойчивом именовании» татар половцами. См.: Лихачев Д. С. Черты подражательности «Задонщины»… С. 306. Указанная параллель также восходит к «Слову». Ср.: ПЛДР. XII век. С. 372, 380, 382, 384.
463
«Слово о полку Игореве» и памятники Куликовского
464
«От Калатьския рати до Мамаева побоища» (как сообщает автор «Задонщины», в это время «тугою и печалию покрышася (Русская земля)») прошло по списку У — «170 лет», по спискам И-1 и С — «160 лет» (в списке К-Б приведенная фраза дана без указания на время: «от тоя рати и до Мамаева побоища» (см.: «Слово о полку Игореве» и памятники Куликовского цикла… С. 548. См. также: Дмитриев Л. А., Лихачева О. П. Историко-литературный комментарий // Сказания и повести… С. 381, 383).
Подобное сближение событий на Каяле и на Калке позволило А. В. Соловьеву сделать вывод о том, что «Куликовская битва рассматривалась… в «Задонщине» как реванш за поражение, понесенное войсками Игоря Святославича на реке Каяле, сознательно отождествляемой автором «Задонщины» с рекой Калкой, поражение русских на которой явилось первым этапом завоевания Руси татарами» [465] . По мнению же А. А. Горского, отождествление татар с половцами явилось результатом того, что «в «Задонщине» на широком историческом фоне подводится итог борьбы с нашествиями кочевых языческих народов («хиновы»)» [466] .
465
Соловьев А. В. Автор «Задонщины»… С. 190.
466
Горский А. А. Историко-поэтическая концепция «Задонщины»… С. 113.
Судя по всему, действительно именно с целью рассказа о борьбе с «погаными» вообще [467] — половцами и татарами, рассматриваемыми в качестве народов, происходящих «от жребия Симова», но этнически неидентичных, — связан отказ автора называть татар «половцами». Наслоение названий существенно затрудняло бы достижение поставленной цели: автор «Задонщины», вероятно, полагал, что в этом случае читателю было бы не совсем понятно, о каких «половцах» идет речь — о тех реальных, которые победили русских в 1185 году, или о тех, на которых он лишь перенес указанный этноним и с которыми русские сражались в 1223 и 1380 годах.
467
Характерно, что в ряде списков указывается на то, что «исекша христиани поганые полки». См.: «Слово о полку Игореве» и памятники Куликовского цикла… С. 539, 544.
Цели нашествия татар автор «Задонщины» определяет в предельно общем виде: «поганые» идут «на Рускую землю» [468] . В некоторых местах повествования автор в образной форме как бы конкретизирует цели татар: те «поля руские наступают и вотчину отнимают» [469] ; в случае удачного исхода нашествия «испрашивают» у русских «выход» (разбитые Дмитрием Ивановичем татары сокрушаются о том, что впредь «в Русь ратию нам не хаживать, а выхода нам у руских людей не прашивать» [470] ).
468
Там же. С. 535, 537, 539, 540, 542, 545, 547, 549, 552, 555.
469
Списки У и И-1 (см.: Там же. С. 537, 543). В К-Б и С указанное чтение понято по-иному. Ср.: «поганыя татарове на поля на наши наступають, а вои наши отнимаютъ»; «поганыи татарове поля наступаютъ, а хоробруя нашу дружину побивают» (см.: Там же. С. 549, 553). Судя по всему, первоначальное чтение сохранилось в У и И-1; составитель К-Б переосмыслил его по созвучию («вои» вместо «вотчины»), а составитель С — по смыслу («дружина» вместо «вои»).
470
Там же. С. 539, 545, 547.
Косвенно на цели «поганых» указывают упоминания того, за что сражаются русские. В «Задонщине» цели воинов Дмитрия Ивановича определены: это — Русская земля и православная вера (впрочем, иногда к призывам защищать «землю Русскую» и «православную веру» добавляется призыв постоять «за обиду» великого князя) [471] . По мнению А. А. Горского, «рефрены» «за землю за Рускую и за веру християньскую» «содержались уже в первоначальном, авторском тексте «Задонщины»» или же («теоретически можно предположить») «у всех сохранившихся списков был один протограф, созданный позже»; к нему и восходят указанные «рефрены» [472] . Если появление призывов воевать «за землю Русскую» и «за обиды» А. А. Горский связывает с обращением автора «Задонщины» к тексту «Слова», то призыв стоять «за веру христианскую» восходит, по мнению исследователя, к более поздней эпохе — ко времени после Батыева нашествия [473] . «Наиболее раннее отождествление «земли Русской» и «веры христианской» можно усмотреть, — полагает А. А. Горский, — в «Слове о погибели Русской земли», поэтическом отклике на нашествие Батыя на Северо-Восточную Русь». Однако если в «Слове о погибели» указанные понятия «выступают как синонимы, но еще не стоят рядом», то в «Задонщине» «происходит их соединение в едином призыве» [474] . Таким образом, делает вывод исследователь, «в эпоху Куликовской битвы рядом со светской концепцией защиты «Русской земли» (сохранившей ведущее значение) встала концепция защиты христианской веры» [475] .
471
Указание на это присутствует практически во всех списках «Задонщины». См.: Там же. С. 535–538, 540–543, 545–546, 548, 550–554 и далее.
472
Т. е. к периоду до 70-80-х годов XV века — времени, которым датируют К-Б. См.: Горский Л. А. Историко-поэтическая концепция «Задонщины»… С. 109.
473
Горский А. А. Представления о защите Отечества в средневековой Руси (XI-XV вв.) // Мировосприятие и самосознание русского общества (XI-XX вв.). М., 1994. С. 9, 11.
474
Горский А. А. Историко-поэтическая концепция «Задонщины»… С. 112–113.
475
Там же. С. 113.
Несмотря на несомненную ценность замечаний А. А. Горского, ряд наблюдений исследователя нуждается в корректировке. В частности, представляется не до конца обоснованной оговорка ученого о несоединимости понятий «Русская земля» и «христианская вера» в «Слове о погибели Русской земли». В этом памятнике оба понятия выступают как раз в качестве синонимов (на это указывает и А. А. Горский, впрочем, добавляя малопонятную формулировку о том, что указанные «синонимы» «еще не стояли рядом»), причем синонимов возможно, носящих взаимозаменяющий характер: «всего еси испольнена земля
476
ПЛДР. ХIII век. М., 1981. С. 130.
477
Федотов Г. П. Стихи духовные: Русская народная вера по духовным стихам. М., 1991. С. 96.
478
Данилевский И. Н. Западноевропейские земли в летописном понятии «Русская земля» // Древняя Русь и Запад. Научная конференция. Книга резюме. М., 1996. С. 55. Ср.: «религиозной, а не этнической принадлежностью определялось… национальное лицо людей, проживающих на территории Руси… Быть русским и православным «христианином» значило одно и то же». См.: Купреянова Е. Н., Макогоненко Г. П. Национальное своеобразие. С. 21. Интересно, что в списке У «Задонщины» призыв постоять за «Русскую землю» оказывался вполне заменимым на призыв защитить «христианьскую веру». См.: «Слово о полку Игореве» и памятники Куликовского цикла… С. 536.
479
Клибанов А. И. «О светло светлая и красно украшенная земля Русская!» // Новый мир. 1980. № 9. С. 176. Интересно, что и в «Сказании о Мамаевом побоище» — позднем отклике на Куликовскую битву — понятия «Русская земля» и «православная вера» практически неразделимы. См.: Сказания и повести… С. 25.
Можно предположить, что автор «Задонщины» подчеркивал не только стремление Мамая «воевати» «Русскую землю», но и попытку «поганого» покорить себе православие. Данное наблюдение косвенно подкрепляется в том числе и использованным автором «Задонщины» (судя по всему, вслед за составителем «Слова о полку Игореве») сравнением татар с волками [480] : «Притекоша серые волцы от усть Дону и Непра и ставшу воют на реке на Мечи поступати в Рускую землю. И то были не серые волцы, приидоша поганые татаровя, хотят проити воюючи всю Рускую землю» [481] . Антихристианский характер нашествия Мамая отмечался во всех памятниках «куликовского цикла». Вероятно, поэтическая «Задонщина» не только не являлась исключением из указанного «правила», но, наоборот, сама оказала влияние на последующие рассказы о «Мамаевом побоище» как летописные, так и внелетописные.
480
Относительно других анималистических символов «Задонщины», заимствованных из «Слова» (например, сравнение татар со «стадами лебедиными»), см.: Демин А. С. Древнерусская литературная анималистика // Древнерусская литература. Изображение природы и человека. М., 1995. С. 92.
481
«Слово о полку Игореве» и памятники Куликовского цикла… С. 537, 542, 552. Если судить по памятникам XII-XV веков, переносными значениями слова «волк» являются «противник христианского учения», «еретик». См.: СлРЯ XI-XVII вв. Вып. 2. М., 1975. С. 314.
Автору памятника удалось довольно четко сформулировать свое отношение к борьбе с «погаными». «Чернец бряньский бояринъ» Пересвет в обращении к Дмитрию Ивановичу говорит о том, что «лутчи бы нам потятым [482] быть, нежели полоненым от поганых татаръ» [483] . Несмотря на то что приведенная фраза является почти точной цитатой из «Слова о полку Игореве» («рече князь Игорь къ дружине своей: «Братие и дружино! Луце жъ бы потяту быти, неже полонену быти, а всядемъ, братие, на свои бръзыя комони да позримъ синего Дону»» [484] ), мысль о необходимости сопротивления «поганым», судя по всему, разделяли и сам автор «Задонщины», и продолжатели его дела — создатели сохранившихся списков памятника, которые по-своему осмысливали заимствованную из «Слова» реплику [485] . Подобная позиция составителей памятника вполне естественна, поскольку, в отличие от событий «Слова», где удача сопутствовала «поганым», в «Задонщине» описывается победа русских на Куликовом поле.
482
См. значение слова «потяти» — «убить», «зарубить», «обезглавить» и др. СлРЯ XI-XVII вв. Вып. 18. М., 1992. С. 37.
483
Список У. См.: «Слово о полку Игореве» и памятники Куликовского цикла… С. 536.
484
ПЛДР. XII век. С. 374.
485
Ср.: И-1 — «луче посеченным пасти, а не полонянымъ въспети от поганыхъ»; К-Б — «лучши бы есмя сами на свои мечи наверглися, нежели намъ от поганыхъ положеным пасти»; С — «лучьжи ш бы нам, господине, посеченым быти, нижли полоненым быти от паганых татар». См.: «Слово о полку Игореве» и памятники Куликовского цикла… С. 543, 550, 554.
Как видим, в период, когда создавалась «Задонщина», татар воспринимали в качестве врагов православия. В этом качестве их соотносили с половцами, борьбу с которыми русские вели еще в конце XI века. Однако в восприятии автора памятника татары и половцы различны, не идентичны: будучи так же, как и половцы, «погаными» и имея с ними общие этнические корни («от жребия Симова»), татары ни разу прямо не названы «половцами», что достаточно нехарактерно для произведений «куликовского цикла». Видимо, для автора «Задонщины» важно было показать финальную сцену борьбы со степняками, подвести итог многовековому противостоянию «Русской земли» с «погаными», вычленяя этапы этой борьбы (от Каялы до Калки, от Калки до Непрядвы). Ставя такую цель, книжник вполне естественно обращался к образам «Слова о полку Игореве», с одной стороны, и сознательно отказывался от привычного именования татар — с другой.
Составитель памятника неоднократно указывает на антихристианский характер Мамаева нашествия. Исходя из этого, он не видит иного выхода из создавшегося положения, кроме бескомпромиссной борьбы с татарами. Единственно моральный выбор, по мысли автора, может осуществляться в рамках на первый взгляд очевидной альтернативы «победа или смерть». Впрочем, книжник не скрывает всю условность указанной альтернативы: гибель в бою так же, как и победа, дает, по его мнению, гарантии «вечной жизни». Вне зависимости от того, сохранят ли русские воины жизнь во время сражения или же погибнут, им уготован «живот вечный» и «нетленные венци».