Монохромный человек

Поспешная Юлия

— Себе влепи. — проворчал Лерка, когда завуч отошла. — Слушай, Лёв, а война же вроде в июне началась?

— Это Отечественная. — ответил Синицын с умным видом. — А сама Вторая Мировая началась первого сентября с раздела Польши.

— Да-а? — заулыбалась Лерка, и посмотрела на меня с издевкой. — И кто её там поделил?

— СССР и Германия. — пожал плечами Лёва.

— Роджеровна, — Лерка шутливо приобняла меня. — Ты только не обижайся. Наши же не знали тогда, что ты у нас учится будешь…

Несколько

наших одноклассников тихо посмеялись.

— Ничего страшного, Лер. — усмехнулась я. — Как будто это было в первый раз.

— А когда ещё такое было?

— Во второй половине восемнадцатого века. — вздохнула я.

— Да, — вмешался всезнающий Лёва. — Только тогда делили на троих.

— На Российскую империю, Пруссию и Австро-Венгрию. — будничным тоном перечислила я. — Да, пока я училась в Краковской школе, там главной темой по истории была угнетение Польши Россией.

— Ну, это в Европе вообще сейчас модно. — хмыкнула Лерка. — Мордор из нас делать.

— В образе Мордора Толкиен по моему мнению как раз и представлял Советский союз.

— С чего ты взял? — спросила Лерка нахмурившись.

— А ты помнишь, как меч Арагорна назывался? — скептически спросил Лёва.

— А что он как-то назывался?

— М-да. «Меч запада».

— И что?

— Ничего. Просто Мордор был строго на востоке.

— Угу. — хмыкнул Лерка. — А дух Саурона и его эта башня…

— Скорее всего многоуважаемый Толкиен подразумевал в этом Ленина и мавзолей.

Лерка лишь фыркнула.

— Извращенцы, а! Хорошо хоть, в Хоббите такого не было!

После линейки мы отправились на наши первые уроки. И с Леркой мы еле досидели до конца учебного дня. После этого, в компании Оли и Лёвы, который сам к нам прибился мы отправились праздновать первое сентября уже по-своему. И завалились в одно из наших любимых и уютных кафе.

***

Умяв в четыре рта две пиццы, при этом шумно обсуждая грядущие учебные дни, мы спустя пару часов заказали ещё десерты.

Уходить из кафе не хотелось. Тем более, что за окном погода снова ухудшилась и мраморно-серые тучи с ожесточением поливали столицу непрестанным дождем.

А мы имели удовольствие наслаждать теплом и уютом, за спорами и обсуждениями, поедая вкусняшки и запивая горячим чаем. Кафе, кстати было переполнено. Все спешили хоть где-то укрыться от непогоды.

И одной из таких посетительниц оказалась женщина в яркой, стеганой зеленой куртке с руками в три четверти. Но я обратила внимание на девочку, которую явно чем-то раздраженная женщина вела за собой. Девочка, судя по раскрасневшемуся личику явно недавно плакала.

Они сели за один из не многих свободных столиков. К ним подошел официант и женщина что-то быстро заказала. После этого, она явно

нервничая торопливо поцеловала дочь в лоб, что-то проговорила ей и поспешила покинуть кафе. Я полнейшем недоумении смотрела, как женщина садиться в машину и уезжает. А её дочка, обернувшись смотрит вслед уехавшему автомобилю. О-ох… Что-то мне это напоминает.

— Ника! — Лерка отвлекла меня от разглядывания крохи, что осталась одна.

Я обернулась.

— Да? Что?

— У нас тут возник спор. — не спешно помешивая ложкой чай ответила Лерка, при этом прожигая взглядом Лёву. — Синицын говорит, что нашему классу и вообще всей параллели не повезло, и экзамены в конце года у нас будут куда сложнее, чем у других девятых классов в прошлом году. И что напишут их единицы… Что ты об этом думаешь?

— Я? — рассеянно переспросила я и ещё раз оглянулась на оставленную матерью девочку за столом.

— Роджеровна, да куда ты там все время оглядываешься? — Лерка тоже обернулась.

— Подождите… Я сейчас. — я встала из-за стола и направилась к девчонке, что с опаской глазела по сторонам на чужих, больших не знакомых и страшных людей.

А взрослые, казалось и не замечали, что своим смехом и громкими разговорами пугали ребенка.

Сложив ручки на колени, девочка то и дело боязливо оглядывалась на грохот смеха сидящих через два столика мужчин.

Я подошла к столику, за которым сидела эта девчушка. Я уже давно узнала в ней Диану Курбатову. Дочку Лукьяна Курбатова, с которой я общалась в тот день, когда увидела Мирона с Лерой.

— Привет. — поздоровалась я и дружелюбно, по-доброму улыбнулась ей.

— Ой… — она растерянно моргнула глазками, чуть вжала голову в плечи. — П-привет Ника.

— Не возражаешь, если я присяду? — я указала свободное место перед ней.

— А можно ты сядешь рядом? — спросила девочка и подвинулась.

Я с готовностью кивнула.

— Конечно.

Я опустилась на сидение рядом с ней. Девчушка явно была рада, что я пришла. На её личике отражалось заметное облегчение.

— Как прошел твой первый день в новом учебном году? — спросила я, глядя на неё. — Кстати а в какой класс ты пошла?

— Во второй. — счастливо заулыбалась девочка. — Мы сегодня рисовали на третьем уроке.

— Ничего себе, — я как положено выразила восторг. — А можно посмотреть?

— Конечно! — Диана явно только и ждала этого вопроса.

И глядя на то, как поспешно она расстегивает свой рюкзачок со снеговиком Олафом, я подумала, что у нее вокруг не так много людей, кому она может похвастаться школьными достижениями. Во всяком случае не так много тех, кто действительно разделит её радость и похвалит, прижав к сердцу и оставив теплые поцелуи на макушке.