Монстр
Шрифт:
– Ты… Смеющийся Джек? – заплетающимся от страха языком спросила я.
– Какая догадливая девочка! – расхохотался клоун. – А раз ты такая догадливая, значит, знаешь, что с тобой будет дальше?
– А… а может договоримся, а? – предложила я, а про себя подумала: «Боже, что за бред я несу?! О чём с этим монстром можно договориться?! Но, умирать-то не хочется!». – Да я, вообще, не подхожу на роль Вашей жертвы! – в конце концов, ляпнула я.
– Не понял? – с некоторым удивлением и интересом посмотрел на меня Смеющийся Джек (наверное, не каждый день с ним вступают в
– Ну, Вы как себе представляете свою жертву? Этакая сексапильная красотка-блондинка, с длинными ногами и большой грудью! Я же полная противоположность!
– Похоже, ты фильмов о маньяках пересмотрела, да? – поинтересовался клоун. – Зачем мне сексапильная красотка? Внутренности-то у вас, людей, у всех одинаковые.
– Да Вы на моё лицо взгляните! – буквально взвыла я, снимая маску и рукой стирая грим (я сейчас была готова отвлекать Джека чем угодно от мыслей о моём убийстве). – В чём смысл убивать того, на ком жизнь и так уже отыгралась?!
– А в чём смысл, вообще, моих убийств? – пожимает плечами монстр, нисколько не изменившись в лице и всё так же улыбаясь. – Смысла нет. Мне просто это нравится.
«Ну, что?! Можно говорить «прощай» этому жестокому миру?! – попятилась я от Джека. – Бежать, явно, бесполезно. С учётом того, что он смог гонять меня вокруг своего парка столько раз… Пока он не захочет, мне отсюда не выбраться! А он этого не захочет точно!». Я пятилась, а он спокойно шёл ко мне, со своей улыбкой психопата! «Может, заорать? – мелькнула мысль, но я тут же её отбросила. – Да какой кретин окажется в это время в лесу!». Мой взгляд упал на один из трупов, катающихся на карусели. Не знаю – зачем я тогда обратила на него внимание? Возможно, разуму, скованному ужасом, было нужно, хоть, на чём-то сфокусировать внимание. Пусть, и на трупе.
Труп принадлежал мужчине, лет сорока. Его тёмные волосы, слипшиеся от его же собственной крови, висели сосульками. Какого цвета у него были глаза, определить было невозможно по причине их отсутствия. Но, в тот момент я, почему-то, решила, что они грязно-карие. Такие же, как были у моего отчима. «Вот, если бы и моего отчима, вот также, посадить на карусель!» – пришла в мою голову жуткая мысль. Представив, как отчим, с приколоченными руками и выколотыми глазами, ещё живой, катается под весёлую музыку… я рассмеялась! Рассмеялась истерическим ненормальным смехом! Я смеялась и не могла остановиться! Возможно, в тот момент я сходила с ума.
– Я… я просто представила!.. Ха-ха! – сквозь смех, ответила я на недоумённый взгляд Смеющегося Джека. – Представила, что мой отчим, оставивший мне шрам… Ха!.. Вот… вот также катается на этой карусели, только ещё живой! Ха-ха-ха! До чего же забавное было бы зрелище!
– Только отчим? – спросил клоун, приблизившись ко мне вплотную, взяв меня за подбородок и внимательно глядя в мои глаза своими – холодными и злыми, смотрящие прямо в душу, в обрамлении чёрных колец. – Тебе бы понравилось, если бы только отчим катался на этой карусели?
– О, нет! – отсмеявшись, сказала я. – Я была бы рада видеть там же и свою мамашу, облившую меня серной кислотой! И своих одноклассников, всю жизнь травивших
Джек отпустил меня и, согнувшись пополам, громко расхохотался! Похоже, его очень развеселили мои слова.
– Забавно! Забавно! – произнёс он, всё ещё хохоча своим безумным мерзким смехом (хотя, у меня, наверняка, совсем недавно он был не лучше). – Такие интересные люди мне ещё не попадались! А может, – его смех резко прервался. – Может, у тебя есть то, что мне нужно?
– Не знаю, – севшим голосом ответила я (страх, прерванный моим приступом истерического смеха, вернулся). – Смотря, что Вам нужно.
– Видишь ли, дорогая, – снова оказался ко мне клоун неприятно близко. – Десять лет назад я мог убивать людей по всей стране. В любом городе, в любом доме!.. Это было весело! Забавно! Восхитительно! Но… – Джек состроил театрально-грустное лицо. – Я столкнулся с одним человеком, который умудрился привязать меня к одному месту – к этому чёртовому лесу! – последнее было сказано с такой яростью, что я сжалась от ужаса. – И вот уже десять лет я торчу здесь, вынужденный отлавливать, лишь, заблудившихся грибников!
– Мне очень жаль, – пробормотала я. – Но, я-то здесь при чём?
– Для меня есть способ смотать отсюда. Заключить договор со смертным. С человеком.
– Как сделка с дьяволом, что ли?
– Почему? – усмехнулся Джек. – Мне твоя душонка и даром не нужна.
– И почему тогда Вы, до сих пор, здесь? – не поняла я. – Я же не первый человек за всё время!
– Не первый, – согласился мужчина (если его можно так назвать). – Но, к сожалению, есть одна загвоздка. Между мной и человеком должна быть одна общая черта.
– И какая?
– Безумие. Сумасшествие. Называй, как хочешь – суть от этого не изменится. А как это ни прискорбно, но психи редко гуляют по лесам.
– Считаете, что я психопатка? – спросила я, сама не зная – радоваться мне или огорчаться.
– Я с самого начала говорил, что ты догадливая девочка! – довольно хмыкнул клоун. – Да, я вижу это. В тебе это есть – безумие. Осталось только ещё чуть-чуть расшатать твою психику, чтобы ты окунулась в пучину сумасшествия. И я, с огромным удовольствием, это сделаю! – он резко швырнул меня на землю с такой силой, что я пару раз перекатилась по грязи.
Я открыла глаза, лёжа на животе, мысленно поздравив себя с тем, что ничего себе не сломала. Приподнявшись на локтях, я обнаружила, что нахожусь в цирковом шатре. Я огляделась и… крик застрял у меня в горле. Передо мной висели три тела, привязанные верёвками. Их животы были разрезаны, внутренности выпотрошены… а вместо них люди были набиты конфетами!
Рядом с трупами, как будто из ниоткуда, материализовался Смеющийся Джек:
– Посмотри! Правда, весело?!
Он подошёл к одному из тел, просунул свою руку в разрезанный живот и вытащил оттуда горсть конфет! Меня чуть наизнанку не вывернуло от этого зрелища! Но, худшее было впереди. Джек подошёл ко мне и протянул мне одну из конфет, только что вытащенную им из трупа: