Монстры в Академии

Бунькова Екатерина

— Где в Академии аристократы? — фыркнул Уилл. — Если вы про магиков, то…

— Нет, я не про магиков, — остановила его Марина и кивком головы указала на Финеуса.

До Уилла доходило долго.

— Нет. Не-е-ет! — взорвался Уильям, когда, наконец, сообразил. — Это же бред! Я? С ним? Дружить? Да Вы с ума сошли?!

Она переждала его вспышку, а затем шагнула ближе и спокойно напомнила:

— Так ты хочешь быть имперским магом или капризной трехлеткой?

Уилл оскорбленно поджал губы. Марина пожала плечами и пошла в сторону стульев:

этот разговор отнял у нее последние силы, и ей нужно было срочно присесть, а еще лучше — прилечь.

— Я с подонками не дружу! — все-таки крикнул ей вслед Уилл.

— Ой, да делай ты, что хочешь: жизнь-то твоя, — поморщилась Марина, со скрипом опускаясь на первый попавшийся незанятый стул. Скорее всего, он предназначался не ей, но девушка чувствовала себя такой разбитой, что ей было уже все равно. Посидела на нем так и эдак. Увы, болезненные ощущения в спине не уменьшались, да и сила не возвращалась.

— Вы ужасно выглядите, — раздалось у нее над головой в третий раз за это утро. — Давайте я провожу Вас обратно в корпус. Зря Вы так над собой издеваетесь.

— И ты, Брут, — хмыкнула она, не открывая глаз. — В смысле, спасибо, Ксавьер. Я сейчас отдохну и сама пойду. Ты прав: мне стоит немного полежать, а то и поспать: я сегодня, как старуха. А вы смотрите турнир. Потом расскажете мне, кто победит.

— Хорошо, — коротко кивнул мужчина, а потом, подумав, добавил: — Там, в корпусе Леам остался. Если будет сильно плохо, зовите его. У эльфов слух чуткий, он Вас и через три двери услышит.

— Леам? — удивилась Марина. — А он почему не пошел турнир смотреть?

— Не знаю, — Ксавьер пожал плечами. — Наверное, ребята утром ему лишнего наговорили, когда узнали, что он свой концентрат Уиллу отдал. Вот он и расстроился.

— Понятно, — со вздохом кивнула Марина и стала собираться с силами, чтобы подняться со стула: ей и правда сейчас нужно было быть в другом месте.

***

Леам нашелся в своей комнате. Там он развернул набор алхимика и корпел над каким-то талмудом.

— Нарушаешь технику безопасности? — с шутливой суровостью спросила Марина, оглядывая помещение в поисках чего-нибудь, на что можно прилечь. — Я не разрешала разводить огонь в спальнях.

Стула она не нашла и присела на край чьей-то тумбочки, со скрипом разогнув спину. Десятиминутный переход между корпусами дался ей тяжело — особенно продирание сквозь кусты, которые с каждым днем разрастались все гуще, норовя окончательно задушить тропинку.

— Я без огня, — сказал Леам, обернувшись к ней. — Катализаторами обошелся.

— А над чем трудишься? — поинтересовалась Марина, заметив, что он как будто пытается загородить от нее котел.

— Да так… — эльф смутился. — Хотел Вам подарок сделать. Но как-то не очень выходит. Опыта не хватает. А может, таланта.

Он отвел глаза. Марина же ощутила двойственное чувство. С одной стороны, она хотела как-то поддержать парня, показать ему, что он совершил верный поступок, ну и, конечно, помочь снова

поверить в себя. А с другой стороны, она терпеть не могла детские самоделки.

Нет, разумеется, внимание учеников ей всегда было очень дорого, ведь оно — проявление настоящей любви. Но куда девать все эти бесполезные открытки, бумажные букеты, ее портреты и прочую чепуху? Семьсот учеников — не шутка!

В прошлом мире у Марины была целая стена из открыток. А вот все остальное приходилось просто складывать в коробки: и выкинуть рука не поднимается, и девать некуда. Еще и принимать подарки ей всегда было неловко. А тут, к тому же, неловко было еще и самому Леаму.

Конечно, был небольшой шанс, что Леам решил одарить ее цветами. Цветы Марина любила. Правда, живые — в горшке. Но в целом все же детские подарки создавали больше сложностей, чем приносили радости. Для Марины лучшей радостью было бы отсутствие в классе прогульщиков и вовремя сделанные дополнительные задания. Нет, правда, отсутствие возни с выставлением четвертных — лучший подарок для учителя! Жаль, ни один класс ей так ни разу и не подарил его за все семь лет работы.

— Я это… — неловко начал эльф. — Думал тут над нашей проблемой. Ну, насчет нехватки одного магика.

— И? — всерьез заинтересовалась Марина.

— Ну, и мне одна идея пришла в голову, — сказал Леам, все также пряча глаза. — Нам ведь что надо? Легенду про мышь поддержать и чтоб магические артефакты обнаруживали в ней сознание.

— Только не говори мне… — начала Марина, уже готовясь хвататься за сердце.

— Ну да, — смутился и покраснел эльф. — Я над ним немного поколдовал. Как мог. В принципе, даже достиг цели, но…

— Леам, не томи! — попросила девушка. — Мне нервничать нельзя. Давай уж все сразу. От твоих недоговорок мне дурно делается!

— Извините, — покаялся эльф. — В общем, у нас проблема одна возникла: мышь оказалась девочкой. Так что половые органы ей пришлось… кхм… видоизменить. Я скрестил ее с тканями тела Дубка — он-то бесполый, но как бы официально считается мальчиком. И теперь она больше растение, чем мышь. И тоже бесполая. Зато она… то есть, уже он… условно разумен и при просвечивании артефактом показывает наличие интеллекта.

Эльф на последних словах приободрился: видимо, гордился этой частью работы.

— Условно разумен — это как? — уточнила Марина, даже не пытаясь вообразить, что ж там такое прячется под крышкой — помесь мыши и фикуса.

— Ну… — Леам снова замялся. — Желания у него есть. И для мыши он довольно умный. Но для человека… мягко говоря, туповат. И говорит не очень хорошо. Речевой аппарат я, как мог, скопировал с Ёжика — у него он самый простой. И, честно говоря, копия не поместилась даже в увеличенных мозгах. В общем, вот…

Он закончил свою речь весьма скомканно и вместо заключительных слов просто открыл крышку.

—&$*@%!!! Да в $€c/o@ через ?#??!!! — неожиданно обрушилось на Марину. Она оторопела от такого напора.