Мор, ученик Смерти
Шрифт:
– НО ТЫ И ТАК КАЖДЫЙ ДЕНЬ ЗНАКОМИШЬСЯ С НОВЫМИ ЛЮДЬМИ, – возразил Смерть.
– Да, я знаю, просто, ну, все как-то быстро заканчивается, – сказал Мор. – В смысле неплохо было бы пообщаться с теми, кому осталось пребывать на этом свете дольше пары минут. Сэр, – добавил он.
Смерть побарабанил пальцами по столу – звук смахивал на мышиную чечетку – и вновь смерил Мора пристальным взглядом. Он заметил, что в юноше как будто бы стало меньше локтей, держится он попрямее, а кроме того, научился использовать слова вроде «пребывать». Спасибо библиотеке.
–
– Нет, сэр.
– ТЕБЯ ХОРОШО КОРМЯТ, У ТЕБЯ ЕСТЬ ТЕПЛАЯ ПОСТЕЛЬ, СВОБОДНОЕ ВРЕМЯ, А ТАКЖЕ ОБЩЕНИЕ С РОВЕСНИКАМИ.
– С ровесниками, сэр? – переспросил Мор.
– Я ГОВОРЮ О МОЕЙ ДОЧЕРИ. КАЖЕТСЯ, ВЫ С НЕЙ ЗНАКОМЫ.
– О. Да, сэр.
– В НЕЙ МНОГО ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ТЕПЛА, СТОИТ ТОЛЬКО ПОБЛИЖЕ ЕЕ УЗНАТЬ.
– Не сомневаюсь, сэр.
– И ТЕМ НЕ МЕНЕЕ ТЫ ПРОСИШЬ ДАТЬ ТЕБЕ, – заключительное слово Смерть произнес с оттенком гадливости, – ОТГУЛ?
– Да, сэр. С вашего позволения, сэр.
– ЧТО Ж, ХОРОШО. ДА БУДЕТ ТАК. У ТЕБЯ ЕСТЬ ВРЕМЯ ДО ЗАХОДА СОЛНЦА.
Смерть раскрыл увесистую книгу учета и, вооружившись пером, вернулся к записям. Время от времени он прерывался, чтобы пощелкать на счетах.
Через минуту он поднял взгляд.
– ТЫ ВСЕ ЕЩЕ ЗДЕСЬ, – отметил он. И кисло добавил: – ХОТЯ ВРЕМЯ ПОШЛО.
– Э-э, – замялся Мор, – а окружающие смогут меня видеть, сэр?
– НАДО ПОЛАГАТЬ, ДА, – ответил Смерть. – ЧЕМ ЕЩЕ Я МОГУ ТЕБЕ ПОМОЧЬ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ ТЫ УЙДЕШЬ В ЗАГУЛ?
– Ну, сэр, есть кое-что, сэр, я, кажется, не знаю, как добраться до мира смертных, сэр, – в отчаянии забормотал Мор.
С глубоким вздохом Смерть выдвинул ящик стола.
– НА СВОИХ ДВОИХ.
Мор понуро кивнул и поплелся к двери. Потянув за ручку, он услышал покашливание Смерти.
– ЮНОША! – Смерть кинул ему какую-то вещь.
Мор машинально поймал ее, и дверь со скрипом отворилась.
Дверного проема как не бывало. Вместо пушистого ковра под ногами расстелилась грязная мостовая. Яркий дневной свет лился на него как ртуть.
– Мор, – поправил Мор, обращаясь уже ко всей вселенной.
– Что-что? – переспросил оказавшийся рядом лоточник. Мор огляделся по сторонам. Его окружала переполненная людьми и всякой живностью рыночная площадь. Чем здесь только не торговали: от иголок до (при посредничестве бродячих пророков) видений спасения. Общаться было возможно, только перейдя на крик.
Мор похлопал лавочника по спине.
– Вы меня видите? – требовательно спросил он.
Торговец, критически прищурившись, оглядел Мора.
– Вроде как вижу, – ответил он. – По крайней мере, кого-то очень на тебя похожего.
– Спасибо, – с невероятным облегчением сказал Мор.
– Не за что. Я изо дня в день тут много кого вижу. За погляд денег не берут. Тебе шнурки не нужны?
– Вроде нет, – ответил Мор. – Где мы находимся?
– А ты будто не знаешь?
Парочка стоявших у соседнего прилавка людей глубокомысленно разглядывала Мора. Его мозг
– Мой наставник часто бывает в разъездах, – искренне сказал Мор. – Мы прибыли вчера вечером, но в повозке я задремал. Зато сейчас у меня свободное время.
– А-а, – протянул лавочник и заговорщически склонился вперед. – Ищешь, где бы поразвлечься, да? Могу все устроить.
– Для начала хотелось бы понять, где именно я нахожусь, – сказал Мор.
Торговец не поверил своим ушам.
– В Анк-Морпорке, где ж еще, – объявил он. – Это же с первого взгляда ясно. И с первого вдоха тоже.
Мор повел носом. Воздух в городе был особенный. Возникало ощущение, будто этот воздух видывал виды. А еще с каждым вдохом все яснее становилось, что вокруг – тысячи других людей, и почти у каждого имеются подмышки.
Лавочник скептически осмотрел Мора, и от его внимания не укрылись ни бледное лицо, ни хорошо скроенная одежда, ни удивительная, какая-то напружиненная манера держаться.
– Слушай, давай без обиняков, – сказал он. – Могу объяснить, как дойти до отличного борделя.
– Я уже пообедал, – наобум брякнул Мор. – Лучше скажите, далеко ли до места под названием… кажется… Сто Лат?
– Миль двадцать в сторону Пупа, но для такого парня там развлечений не найдется, – зачастил торговец. – Мне ли не знать – ты предоставлен сам себе, ищешь новых впечатлений, мечтаешь об эмоциях, о романтике…
Мор тем временем развязал кисет, полученный от Смерти. Он был полон золотых монет, мелких, как пайетки.
Перед его мысленным взором снова возникло бледное, обрамленное копной рыжих волос лицо молодой девушки, которая каким-то образом ощутила его присутствие. Невнятные ощущения, преследовавшие его последние дни, внезапно обострились до предела.
– Мне нужен, – твердо сказал он, – самый быстрый конь.
Через пять минут Мор заблудился.
Этот район Анк-Морпорка назывался Тенями; накопившиеся здесь проблемы можно было решить лишь двумя способами: либо с помощью правительственных дотаций, либо – что предпочтительней – с помощью огнемета. Его нельзя было назвать убогим, потому что это стало бы огромной натяжкой. Тени вышли так далеко за пределы убожества, что, совершив нечто вроде эйнштейновского обращения, обрели величественную чудовищность, которую носили как медаль за архитектурные достижения. Они были шумными и душными и пахли как пол в коровнике.
Это был не столько городской район, сколько отдельная экосистема, напоминающая вышедший на сушу коралловый риф. Его населяли люди – точнее, гуманоидные аналоги омаров, кальмаров, креветок и прочих морских тварей. И акулы.
Понурив голову, Мор блуждал по извилистым улочкам. С высоты птичьего полета каждый мог бы заметить, что в сутолочном движении за его спиной назревает тенденция к сближению группы мужчин с преследуемой целью и что вероятность выживания у Мора с его золотишком примерно такая же, как у трехлапого ежа посреди шестиполосной автострады.