Мора
Шрифт:
— Она много чего сказала, Али, — печально обнял за худенькие плечи друга Суан, — Не обращай внимания! Она прозреет, как только мы уничтожим всю нежить. От влияния Амората они уже наверняка избавились, так что может и одумаются!
— Эмиасс поработает с ними, обещаю! Мы снимем влияние, — сказала я и расцеловала мокрые от слёз щёчки Изумруда, надолго припала к алым пухлым губам, нежным и трепетным, как у юной девы, — Так все несогласные ушли?
— Да. И Турмалины, и Огненные, и даже Сапфиры! Они оба надеются стать вашими любовниками! — ревниво сказал мой Суан. Я шептала ему и Али жаркие признания, уверяя, что никогда не возьму себе этих использованных
— И где же они теперь, Суан? — спросил Эмиасс.
— Часть ушла в Стамаду, часть в Матросс к магистру Давассу. Там теперь, можно сказать, штаб сопротивления Аморату! Фаорон, Борован, Марисс и Жэвисс — все тоже там, перечислил моих студентов, с которыми я и пришла на четвёртую Заставу, Суан.
— Отец не забрал Фаори? — вскричал Заоран, — Ты же сказал, что он всех наших собрал! — обвиняюще наставил когтистый палец ворон на доннийского императора. Тот пожал плечами, скривился.
— Такое у него было намерение, молодой наследник. Как они действовали дальше, я не в курсе. Мора, если мы всё уже выяснили, может вернёмся на корабль? Здесь так много крови, боли… как бы сюда не пришла нежить.
Возражений не нашлось, и мы сели в лодку. Мунон сетовал, что корабль переполнен, и его манёвренность сильно уменьшилась. Если что-то случиться, и нужно будет быстро уносить ноги — мы можем стать лёгкой добычей.
— Я уже думала над этим, Мунон. Если такое случиться, мы будем проводить Воззвание к одному из наших покровителей.
— И опять придёт ваш Лонрашш? — даархит что-то сильно не в духе.
— Лэй Ташасскар, мой покровитель помог нам в почти безнадёжной ситуации. Не понимаю, почему вас это так задевает.
— Потому что мой Суашш мог мне рассказать, как там, в Подземном городе мои родные! — принц был просто на взводе: чешуйки пробегали по щекам всё чаще, когти вырастали до размеров кинжала, он вскочил и теперь ходил по палубе, печатая шаги.
— Я в принципе не против, чтобы ваш Суашш пришёл следующим на Воззвание. Тем более, что Лонрашш сейчас у Источника Создателей пополняет силы. Али, Суан! Вон лежаки, идите поспите, — послушно и без малейших возражений мои младшие улеглись и тут же засопели. Я с тоской провела их взглядом, мечтая лечь рядом и ощущать их тепло, их любовь.
Мунон знал берег хорошо: у него была подробная карта, составленная донну, но дополненная самими сорхитцами. Асунат только брови поднял в немом вопросе. Сорхит немного помялся, но сказал, что так было проще: исправить карты их капитанов легче, чем наносить новые контуры. Прямо на палубе поставили стол из каюты элементаля, где он разложил мерцающую карту. На ней пенились бурунами волны морей и океанов, зеленели леса, текли реки. Гордые вершины как Сонных, так и Туирсских гор подпирали небо. Долина Стамады была как будто в тумане — скрыта чарами земли, зачарована их сильнейшими магами.
— Мы будем плыть как можно дальше от берега. Здесь сильное северное течение, вся наша магия
— За это не беспокойся! С нами опытные моряки — донну. Они проведут тебя и с закрытыми глазами, — гордо выдал Асунат, махнув пренебрежительно рукой, — Да и Латакк может поправить наш курс сверху. Так ведь, молодой принц?
— Да. Но вы забыли ещё об одной вещи. На этом берегу есть стража.
— Клан Тамона, — скривился рыжик. Я же наоборот — от предвкушения узнать что-то о северных князьях едва Асунату спину когтями не пропорола. Сначала мою близость восприняли весьма благосклонно, но потом рыжик охнул от боли — я не церемонилась, — Они бунтари, Мора. Нет, внешне всё пристойно: являются по первому зову, раз в год на Бал Перелома года, на смотр невест привозили младшую княжну, но…
— Я видел её однажды. Она прекрасна, как расссвет в горах… — мы все обернулись на Заорана. Тот гордо обвёл всех вызывающим взглядом, мол, и что такого? Ну считаю я княжну идеалом женской красоты, ну выдал вам своё увлечение ею? Эмиасс боялся, что я из ревности накажу ворона, но я только издевательски усмехалась.
— А сам князь? Он моложе тебя, рыжик? — гордый Асунат позволял мне всё: называть себя на манер дворового кота, говорить ему ты, правда пришлось простимулировать ответ тем, что я положила голову ему на плечо, пощекотала дыханием шею.
— Ему около тысячи лет, княжна моложе на семь веков — он поздно женился и теперь вдовец уже два столетия. Холодный, ненавидящий Двор и развлечения, для него правила означают саму суть его. Однажды он сказал мне, что в их роду отметились драконы, но я мало верю в это.
— Если наш Оворн мог увлечься "двуногой", то почему и в их роду такого не могло быть? — спросил наш огненный. Мои сузившиеся глаза сказали ему, что определение, которое он выбрал, мне не понравилось, — Я имел в виду, что ты не драконица. Простите, Повелительница! — бухнулся на колени.
— Вы так и не рассказали, что произошло. С какой стати Мору демоны называют не иначе, как повелительница? — Оворн не реагировал на наш разговор до этих пор, просто смотрел на далёкий скалистый берег, время от времени его глаза полыхали алым отсветом, а внезапно отросшие когти царапали перила.
Собственно, мы не стали рассказывать произошедшее в подробностях. Сказали только, что освободили заложников, убив несколько демонов и личей с зомби. Даархит и сорхит, всё ещё рассматривающие карту, подняли головы и вперили жаждущие взоры в нас с Эми. Латакк, Заоран — тоже молча ждали подробностей.
— Когда мы открыли дверь убежища, Мора ощутила тьму Амората, — рассказывал Эми, наслаждаясь шоком на лицах наших спутников. Я в это время тихо отбивалась от жадных рук Асуната. Ну не здесь же, не на палубе! Да и мои котята давно меня не видели, им будет больно. Рыжий без оглядки на свидетелей гладил мой зад, целовал шею, прижимая к себе, и шептал, шептал, как в лихорадке, как любит и ждёт возможности побыть со мной наедине, — Мы оставили Асуната за дверью, чтобы он мог увести вас отсюда в Стамаду, и спустились в подвал. Он ждал нас. За ним были Изумруды, все Чёрные Алмазы и несколько зомби с личами. Он предложил Море присоединиться к нему и Нурлаку, на что она ответила отказом. Тогда из-за кресла вытащили избитых, измученных младших.