Мора

Пекур Татьяна Александровна

— Мы были в Соолулле. Там есть выжившие и много. Мы установили защиту, но боюсь, что надолго этого не хватит, — рассказал Эмиасс, — Особенно в свете того, что Благословение ослабло.

— Вашим людям нужна помощь целителя? — присел Оворн возле двух стражников, расположенных тут же, на полу. Нарядные, расшитые золотом и драгоценностями, шторы были свёрнуты как попало и служили им подстилкой. Рыжий растерянно поднял голову, кивнул безучастно. Оворн тут же приступил к делу: осмотрел раненых, быстро исцелил всех. Лостанна картинно сползла в обморок, но наш маг сделал вид, что всё натурально и на полном серьёзе стал пользовать нашу чувствительную даму. Стойн передал её в надёжные руки и собрался уже было ко мне, как тут изящная ручка с такой силой уцепилась

за его рукав, а глаза бывшей вместо беспомощности и мольбы выражали такую злобу и ревность, что мой страж даже опешил. Но остался… Иногда его порядочность бывает просто чересчур…

— Мы видели, как легко вы уничтожили тварей… — начал было рыжик.

— Не обольщайся, Асунат! Нам помог наш Покровитель и Венец Правителя драконов. Если тварей будет много… — притушила я костёр восхищения. Рыжик всё равно с восторгом смотрел на меня, руки уже стали приближаться к моим крыльям. Усмехнулась и остановила их тьмой, — Что ты намерен делать теперь?

— А вы? — вернул он мне вопрос.

— Мы собирались в Атраун, но сейчас это может быть опасно. Да и Латакк хочет проведать родню… — задумчиво побарабанила когтями по дереву, — Стамада может стать неплохим убежищем для вас, рыжик. Подумай, а мы пока… Стойн! — куда эта рыжая су… уводит моего стража?

— Я скоро вернусь, Мора. Я хочу увидеть детей! — Лостанна из-за его спины так победно улыбалась, что я не выдержала и хлестнула стену позади неё тьмой. Мелкое крошево от мраморной колонны и деревянной панели, которыми был украшен зал, посекло рыжей спину и руки. А заверещала! Стойн осуждающе посмотрел на меня. Тогда я встала, выпрямилась и демонстративно расплела косу. Заледенелый страж с ужасом следил, как я пускаю его ритуальную ленту по ветру.

— Похоже, скоро она пригодится тебе, Стойн. Не стесняйся, бери! И ленту и свою жёнушку! — Эми по связи успокаивал меня, уговаривал не рубить с плеча, но я была так зла, что уже мало что соображала и уж контролировать себя точно не могла. Стойн взял ленту, сжал её в руке, посмотрел на меня последний раз и, обняв рыжую, ушёл. Я села, хлопнула раздражённо крыльями, внимательно вгляделась в глаза Асуната. Что они задумали с сестрой? В том, что всё было договорено, я не сомневалась. Чистый, незамутнённый, такой честный взгляд голубых глаз доннийского правителя смело встретил мой, белый от злости, — Если я узнаю, что ты приложил к его уходу свою руку… ты пожалеешь!

— Зачем? Я согласен и на него и на кого угодно…

— В других княжествах… — болезненно дёрнулся. Ага, вспомнил, что раньше ты не был правителем всех донну! — Есть живые?

— Не знаю… Связаться с ними невозможно, так что…

Эмиасс предложил решать скорее, так как он чувствует некое возмущение в тридцати километрах отсюда. Возможно это новая волна нежити.

— Мунон? — сорхит плавно переместился со стула пред мои очи, — Твой корабль заберёт всех?

— Места будет очень мало, — предупредил нас сорхит, — Заберу, куда ж я денусь…

— Отлично! Мы потерпим некоторое время… Лэй Асунат! — встал, выпрямился. Вот как этикет благотворно на донну сказывается: только что был растерянным, как маленький мальчик, а теперь уже передо мной взрослый, уверенный в себе мужчина, — Соберите всех выживших, пусть возьмут лишь самое необходимое. Побольше тёплых вещей. Какие-то памятные вещи, драгоценности. Но не больше одной сумки на семью! Есть зачарованные сумки? — несколько кавалеров метнулись куда-то за трон и вынесли серые походные мешки. Готовились уже? Похвально! — Мы уплывём из Дэльты сегодня же, потому что Эмиасс чует нежить. Она ещё далеко, но…

Внезапно совсем рядом я почуяла смерть. Свежую и очень мучительную! Мы с Заораном переглянулись и, не сговариваясь, рванули туда, где произошло убийство. Топот множества ног подсказывал, что наши спутники не отставали от нас. Асунат тревожно спрашивал на бегу, что случилось. Эмиасс коротко сказал о моих ощущениях, разумеется, это встревожило правителя ещё больше. Коридоры, лестницы, двери, полотнища, знамёна, тяжёлые шторы — мы пролетали всё насквозь. Далеко забрались

жертва и убийца… Одинокая, небольшая такая спаленка, вся воздушно — голубая, с картинами облачков, единорогов на стенах… Детская?

— Мора, стой! — пытался задержать меня ворон, но я шагнула дальше, завернула за угол, делящий комнату на собственно комнату и небольшой закуток. Стены заляпаны свежей кровью, постель смята… На полу лежали два тела, оба мертвы. Мой крик, пронзительный и горький, волной чистой магии хлынул в стороны, причинив немало боли мужчинам.

Оскальзываясь на крови, я рухнула на колени у тела моего донну, дрожащими руками взяла его голову. Щека разодрана, на шее глубокая рана от клыков нежити, грудь разворочена — из неё вырвали сердце. Чаанта лежал тут же, располовиненный от бедра и до плеча — Стойн прошёл суровую школу и успел среагировать на нападение. Жаль, что чаанта был быстрее и убил моего любимого… Я не могла даже заплакать, до того всё было глупо и жестоко. Вот он был… любил меня, его надёжные, сильные руки обнимали меня, успокаивая природную злобу Чёрных алмазов… и теперь его больше нет. Залечила щёку, грудь и горло Стойна, но вернуть жизнь уже не смогла — дух уже покинул тело. Он смутным силуэтом, мерцающим, прозрачно-белым, виделся то тут, то там.

— Прости… — простонала я в холодные губы. Холодное касание призрака к моим волосам сказало о том, что мой донну не держит на меня зла. Тогда что же держит твой дух здесь? " Дети" — прошелестел он, — Я позабочусь о них… — Усталый стон, и дух исчез. В руке Стойн держал свою ленту, да так крепко, что не выпустил и после боя. Я заберу её, пусть хоть что-то напоминает о тебе…

— А что… — растерянно шептал Асунат, его руки тряслись, глаза то бегали, то застывали невидяще, — Кто это?

— Твоей сестры больше нет, — безжалостно объяснил Эмиасс, — Её убил подменыш. И этот подменыш хотел забрать себе в качестве личины Стойна, — мой демон ласково обнимал меня, позволяя рыдать на своём плече. Я — сильная, я видела тысячи смертей, я поднимала мертвецов и упокаивала их. Но сейчас… это мой донну, мой самый любящий и преданный мужчина!

— Лостанны нет? А… а где она? — похоже не одна я чуть не сошла с ума.

— Она там же, где и мой Стойн! — сухо сказала я, усилием воли загнав чувства поглубже. Не время… — Чаанта убил обоих. А Стойн успел убить самого чаанту… Ланнар, Оворн, Ташасскар! Сейчас Эми позовёт всех в парадный зал, там мы осмотрим их на предмет подменышей. Будьте готовы… они сильные твари…

Все вышли, оставив меня в комнате. Асуната пришлось едва ли не волоком вытаскивать — так он был растерян и раздавлен новостью о смерти сестры. Нужно спалить обоих: Стойн не должен стать нежитью, ни за что! Бросила последний взгляд на его тело, запоминая, впитывая его образ навсегда, тьма жадно лизнула оба тела, словно спрашивая хозяйку, правда ли она отдаёт такую вкусную добычу? Да, отдаю… Устало и горько усмехнулась над иронией жизни: чтобы мой донну не стал нежитью, да и чтобы чаанту не смогли оживить и допросить Генералы Бездны, я отдаю их на съедение своей тьме. Волосы искрились от выпитой некры, а внутри плескались боль и холод. Демоница во мне просто застыла от горя. Не смотря на то, что Стойн не был демоном, она ценила его покорность, его ласку и нежность. Его силу, тот внутренний свет, что грел нас обоих. Хлопнули створки окна, и ветер унёс серый пепел в хмурые небеса. Меня ждут… а я так хочу просто сесть где-нибудь и подумать… о себе, о своих потерях… и обещаниях! Дети!

Сорок восемь донну стояли в зале. Из них пятнадцать детей… По тому как Асунат ласково прижимал к себе худеньких, бледных рыжеволосых мальчишек-близнецов, я поняла, что это и есть дети Стойна. Боги, как больно! Заоран стал рядом, притянул меня к себе, укрыл крылом. Тёплое… Благодарно потёрлась о его щёку, коротко поцеловав её.

— Вы должны понимать, — начала я, пристально вглядываясь в растерянные, испуганные лица, — Подменыш полностью копирует убитого. Вы можете считать его своим другом, братом, отцом… матерью… но это не так. Это жестокий, коварный враг. Асунат… Иди ко мне!