Морально противоречивый
Шрифт:
— Влад, — я слышу напряжение в его голосе. — Во что, черт возьми, ты играешь? И какого черта ты имеешь дело с моими сестрами. Сиси, ты в порядке?
— Почему все думают, что я играю в игру, — простонал я, прижимая пальцы к губам Сиси, когда увидел, что она пытается заговорить. Маленькая распутница бросает на меня вызывающий взгляд, прежде чем открыть рот и присосаться к моему пальцу.
— Черт, — невольно бормочу я.
— Влад? Клянусь, если ты хоть волосок повредишь на Сиси…..
— Брат по закону, успокойся. Я не собираюсь причинять
— Влад! — кричит Марчелло в трубку.
— Я в порядке, Марчелло, — Сиси, наконец, берет себя в руки, бросая на меня взгляд, который говорит: "Оставайся на месте". — Он не собирается причинять мне боль, но он очень хочет на мне жениться.
— Уже женился, — добавляю я вкрадчиво.
— Я убью его на хрен, — Марчелло продолжает ругать меня еще какое-то время, и даже Сиси начинает надоедать его тирада.
— Я приду за тобой, не волнуйся. Я не позволю ему уйти, — продолжает Марчелло, и я понимаю, что пора положить конец этой игре.
Выхватив телефон из рук Сиси, я беру разговор на себя и убеждаюсь, что Марчелло прислушался к моему предупреждению.
— Не вмешивайся в это Марчелло. Я позволил ей позвонить тебе из вежливости, но не заблуждайся, ты никогда не заберешь ее у меня. Это касается всех, включая того тощего паренька, который решил на ней жениться. Я скажу это только один раз. Она моя. И поверь мне, я забуду всю нашу историю за секунду, если до этого дойдет дело, — говорю я ему, мой голос серьезен.
— Ты сумасшедший, — отвечает он.
— Может быть. Но помни, я из тех безумцев, которые сравняют с землей всю страну, если до этого дойдет. Так что сделай себе и всем остальным одолжение и держись подальше от этого.
— Ты, блядь, мертв, Влад. — Я стараюсь не закатывать глаза на его угрозы, но, похоже, он просто не понимает.
— Нет, Марчелло. Любой, кто попытается отнять у меня Сиси, будет мертв. В том числе и ты, — скриплю я зубами. Если меня заставят, то я просто покажу всем, почему меня вообще прозвали Берсерком. И никто не уйдет целым и невредимым. — Она в безопасности, и я не причиню ей вреда. Это я тебе обещаю, — говорю я, переводя взгляд обратно на нее. — Но она моя, — повторяю я, прежде чем повесить трубку и бросить телефон на землю.
— Что… — Глаза Сиси расширились. — Ты уничтожил его…, — бормочет она, глядя на разбитый экран.
— Это было предупреждение для твоего брата, но и для тебя, Дьяволица, — я притягиваю ее к себе, заставляя посмотреть мне в глаза. — Никто и никогда не отнимет тебя у меня.
— Пока тебе не надоест, — шепчет она.
— Мне никогда не будет скучно, — я провожу пальцем по ее губам, ее зрачки расширяются, когда я опускаю голову ниже. — А теперь давай поедим, — говорю я ей в губы.
К сожалению, мы оба забыли о яйцах, пока разговаривали по телефону, и я умудрился поджечь единственную доступную еду
— Я закажу немного, не волнуйся, — я пытаюсь успокоить ее, пока спешу за ноутбуком, внезапно испугавшись, что она будет капризничать, если проголодается, а это уж точно не принесет мне никаких дополнительных очков.
Доставка еды занимает некоторое время, но когда все разложено на столе, и мы оба копаемся в еде, наступает тишина.
Время от времени ее взгляд с любопытством возвращается ко мне, и даже когда я теряюсь в ее красоте, то пытаюсь вспомнить некоторые советы, которые я читал.
— Ты очень милая, когда ешь, — я говорю ей комплимент, и на моих губах появляется небольшая улыбка.
Ее рука замирает в воздухе, когда она собирается откусить куриное крылышко.
— Не то чтобы ты не была милой каждый день. На самом деле, ты милая каждый момент, — продолжаю я, боясь, что как-то проговорился.
Она наклоняет голову в сторону, продолжая наблюдать за мной.
— Красивая, а не милая, — вношу я поправку.
Черт возьми, я забыл, что женщинам важны особенности.
— Это так? — спрашивает она неубедительно, ее рука задевает челку, открывая родинку на лице.
— Конечно. Даже эта пятнистая штука на твоем лице очаровательна, — добавляю я для убедительности, поскольку нет такой части ее лица, которую бы я не любил.
Она моргает дважды, медленно. Ее рот открывается и закрывается несколько раз, прежде чем она внезапно встает, берет все ведро куриных крылышек и вываливает его мне на голову.
— Ты хам, — бормочет она, топая из кухни.
А я остаюсь хмурым, не понимая, что такого неправильного я сказал.
Черт, но почему я такой большой идиот?
Что-то, что я сказал, должно быть, расстроило ее, и теперь я снова на нуле. Или это минус?
Я вздыхаю, встаю и смотрю, как из моих волос выпадает еще больше крошечных куриных крылышек.
Почему с женщинами так сложно?
?
То, что она меня полностью игнорирует, заставляет меня поверить, что я должен изменить стратегию. Хотя бы немного. Одежда, обувь и сумки были доставлены, но она даже не обратила на них внимания. Она снова закатила на меня глаза и пошла дальше.
К счастью, на этот раз я запасся продуктами, так что у нее были ингредиенты, чтобы приготовить что-нибудь поесть.
При всем ее раздражении на меня, она приготовила достаточно еды для двоих и дала мне тарелку. Должен признать, что я, наверное, слишком долго смотрел на нее, что она чуть не отобрала ее у меня.
— Ты вообще ешь? — спросила она, ее голос говорил мне, что я не должен расстраивать ее еще больше.
Но дело было не в том, что я не хотел есть. Скорее, я не хотел, чтобы она исчезла так быстро. В конце концов, это было то, что она сделала своими руками — для меня.