Море Троллей
Шрифт:
— Господин, пожалуйста, продолжай! — взмолился Джек, подскакивая, как на иголках.
— Демоница убила лучшего друга короля и возвратилась к себе в болото. Беовульф же спал в дальнем покое и ничего не слышал.
Поутру лучшие воины Хродгара оседлали коней и отправились в безлюдные горы, где обитали порождения ночи. В илистых ямах заунывно постанывали жабы. Крученые корни деревьев, извиваясь, выползали из трясины. Над мрачными утесами, точно воткнутые кинжалы, нависали сосульки. Беовульф протрубил в боевой рог — и из болота с шипением поползли всевозможные змеи и прочие чешуйчатые гады. Хродгар и его воины перебили гнусных тварей стрелами и секирами — всех подчистую. Но одна все-таки уцелела…
— Мать Гренделя, — прошептал Джек.
— А я, часом не говорил тебе, что ее зовут Фроти?
Глава 6
ВОЛКОГОЛОВЫЕ
Джек придвинулся поближе к огню. Плавник горел зеленым и синим пламенем, как всегда бывает, ежели дерево слишком долго проплавает в морской воде. Бард сдернул с крючка козий мех, жадно отхлебнул сидра и передал мех Джеку. Напиток был теплым: согрелся, пока висел у огня. Джеку невольно вспомнилось солнышко, в жарких лучах которого яблоки наливались соком.
— Кто такая Фроти, я узнал гораздо позже, — продолжил Бард. — В ту же пору мне было известно лишь то, что на дне болота живет гнусное чудовище. Беовульф затрубил в рог, вызывая мерзкую тварь на поединок. «Трусливое ничтожество!» — прокричал он. Но вода лишь дрогнула — и только. Ни звука, ни шороха: ни среди трясины, ни в листве, ни в горах. «Раз она не идет ко мне, я приду к ней», — объявил Беовульф. Он был доблестный муж, — усмехнулся Бард, — но вот избытком мозгов похвастаться не мог. Великие воины — они все такие. Они очертя голову бросаются биться с драконом раз в десять крупнее их самих. Изредка, по чистой случайности, им даже удается победить, но в большинстве случаев дракону перепадает сытный обед — и меч в качестве зубочистки. «Беовульф, — сказал я, — ты ж камнем пойдешь ко дну, в таком-то доспехе. И чем ты там, внизу, собираешься дышать?» — «Мне все равно! Этот бой принесет мне славу или смерть», — взревел воин. «Старина, — увещевал я, — может, не стоит думать о смерти раньше времени? Пожалуй, я смогу помочь тебе». Я пропел над Беовульфом заклинание, наделяя его проворством форели и изворотливостью угря. Я сделал так, что меч его засиял внутренним светом — чтобы освещать дорогу в темных пучинах. А еще я наделил воина способностью дышать под водой…
— Ты и такое умеешь?! — вскричал Джек.
— Умею — но ненадолго. Я могу лишь самую малость перестроить законы этого мира, но не изменить их.
Джек разволновался не на шутку. До сих пор Бард лишь намекал на свои магические способности. Если старик и впрямь способен совершать подобные чудеса, тогда не мог бы он — не согласился бы он — поделиться этим знанием со своим учеником, причем желательно прямо сейчас?
— Беовульф нырнул в болото. Тьма поглотила его — и воцарилось безмолвие. Жабы и те смолкли. Ветер стих. Весь мир словно наблюдал — и ждал. «Торопись», — думал я. На то, чтобы свершить задуманное, времени у Беовульфа было в обрез. Если он замешкается, чары развеются — и воин захлебнется. Но время шло, и ничто не нарушало зловещей тишины, разве что мелкие маслянистые волны лениво бились о берег. Хродгар и его люди принялись стенать и плакать. «Бедный Беовульф! Он был мне как родной сын! — причитал король. — Мы почтим его память и восславим его хвалебными песнями вкруг огня». И они собрали оружие, сели в седла и поскакали домой. Я просто глазам своим не верил. Сбежали, точно трусливые псы, поджав хвосты! Мокрые курицы, все как один! И я мысленно поклялся, что в жизни не спою больше ни одной хвалебной песни в честь короля Хродгара.
— Ну а с Беовульфом-то что сталось, господин? — не выдержал Джек.
— А! Я грешным делом и позабыл! «Что делать, что же делать?» — лихорадочно думал я. Меча у меня не было. Вообще ничего не было — кроме мозгов; а это, скажу я тебе, оружие не из слабых. Я понял, что должен спуститься на дно и выяснить, что задержало нашего героя. Так что я вселился в тело щуки.
— Ты превратился в рыбу?!! — ахнул Джек.
— Нет-нет, просто временно позаимствовал ее тело. Мой дух отыскал одну злющую старую щуку — и вроде как поменялся с ней местами. А это — преопасный фокус, парень. Чем дольше ты остаешься в теле животного, тем больше забываешь о том, что ты человек. Помню я нескольких учеников бардов, что в ходе экзаменационной недели из своих зверей так
— Так что же с Беовульфом? — напомнил Джек.
— Ну, нырнул я на дно болота, гляжу, а там — великолепный дворец, с колоннами и крышей настолько прочными, что даже напор всей этой воды выдерживают. А внутри — воздух: видать, тоже без магии не обошлось. К тому времени наложенные мною чары и впрямь развеялись, но Беовульфу больше не было нужды дышать под водой. А я вот застрял в теле рыбы. В очаге пылал огонь. В его свете я различил Беовульфа: воин застыл недвижно, словно окаменев, — открыв рот и выронив меч. А перед ним стояла женщина, прекраснее которой я в жизни не видывал.
— Фроти, — прошептал Джек.
— Она зорко следила за воином, как кошка — за лакомым голубем. Беовульф же был зачарован ее красотой. Дурню даже в голову не пришло, что обнаружить на дне болота этакую прелестницу — дело по меньшей мере странное.
— А ты разве не мог предостеречь его? — вскричал Джек.
— Я же был щукой, ты что, забыл? Я плавал в воде. Фроти погладила Беовульфа по щеке — так кошка играет с беспомощной мышью. И тут я понял, кого вижу. Никакая это не женщина! Смертному не под силу выбить двери Хродгарова чертога и сокрушить могучие запоры. Это — полутролльша!Такие существа чувствуют себя как дома в любом из существующих миров. И умеют менять обличья. Сейчас Фроти прикидывается человеком. Но вскорости вновь превратится в тролльшу, и — прости-прощай, славный воин Беовульф! Фроти потянулась к нему — и тут я сообразил, что делать. Я ворвался во дворец, извиваясь дополз по полу до ног Фроти и впился зубами ей в лодыжку. Фроти завизжала и, отвлекшись на внезапную боль, сей же миг превратилась в гигантскую тролльшу, с руками и ногами толще древесных стволов. Беовульф с громким криком отскочил назад. Подобрал меч — и бой закипел. Не буду утомлять тебя подробностями. Все происходило именно так, как оно и полагается в подобного рода битвах: противники кромсают друг друга почем зря, ругаются, трещат кости, и повсюду — лужи крови. Наконец Беовульф нанес решающий удар, но я в его сторону особенно и не глядел, я пытался уползти обратно в воду, прежде чем скончается наша гостеприимная хозяйка. Ну, понесся я к поверхности, вынырнул, вернулся в свое собственное тело. Очень скоро из болота вылез и Беовульф, ужасно довольный собою. Я, разумеется, в подробностях рассказал ему о своей ловкой проделке, и он, конечно же, от души поблагодарил меня. Чего-чего, а учтивости ему было не занимать. Но лучше бы я держал тогда рот на замке…
Бард тяжело вздохнул.
Огонь почти догорел. Джек подтащил к очагу громадное бревно и осторожно его пристроил — так, чтобы искры не взметнулись вверх и не подпалили кровлю. Мальчугану не сиделось на месте: его просто-таки подмывало обежать вокруг дома раз этак десять. Бард и вправду умеет творить магию! А со временем научит и его, Джека!
«В кого бы мне превратиться? — прикидывал мальчик. — Может, в ястреба — чтобы оглядеть сверху всю деревню? Или в тюленя — рыбки наловить? Погодите-ка! А что, если обернуться медведем и до смерти напугать сына кузнеца?! Вот будет здорово!»
— Ну, если с дровами ты закончил, то я, пожалуй, с твоего позволения, закончу историю, — прервал Бард его размышления.
— Извини, господин.
Джек поспешно сел на место.
— Слух о великой победе Беовульфа быстро разнесся повсюду — ну, положим, отчасти благодаря превосходным стихам, что я написал по этому случаю. И наконец молва достигла Ётунхейма, королевства троллей.
— Ой, — только и смог вымолвить Джек.
— А у Фроти, между прочим, была сестра.
— Фрит? — догадался Джек.
— Как это ни прискорбно, но да. Прошло много лет, а Фрит по-прежнему жаждала отомстить за смерть своей родственницы. Она наслала огнедышащего дракона уничтожить владения Беовульфа. Ётуны живут долго, так что Фрит была еще совсем молода, а Беовульф уже состарился. Дракон оказался ему не по зубам, и он погиб.
«Вот в этом-то и беда с историями чересчур длинными, — подумал про себя Джек. — Рано или поздно дойдешь до той части, где все плохо». Когда он, Джек, станет бардом, он возьмет себе за правило замолкать на том месте, где все еще живы-здоровы и счастливы…