Море украло у Роди трусы

Белогубова Александра

– Какая неожиданная встреча! Ну здравствуй, - Родя услышал незнакомый женский голос.

– Здравствуйте, - папа ответил не сразу. И Роде совсем не понравился тон, которым отвечал папа: какой-то неуверенный и тихий. Родион попытался пролезть в щель между папой и наличником, но только задел больную руку - она снова заныла.

Папа не двигался ни вперед, ни назад. А рука болела, и та боль добралась уже до самого лба и стучала там барабанами. Вот была бы рядом мама, она бы уже давно и таблетку дала, и что-нибудь сделала, чтобы легче стало. Родион

очень разозлился на папину спину, которая так и преграждала ему весь обзор.

– Пап!
– он стукнул кулаком папу в поясницу. Папа вздрогнул и обернулся, Родя воспользовался заминкой и заглянул в кабинет. За столом сидела женщина в белом халате, она смотрела на мальчика и папу поверх очков. Родион знал этот взгляд: так смотрит директор его школы, когда встречает по утрам учеников у турникета. И если школьник не принес сменную обувь, то этим взглядом директор одновременно испепеляет и пригвождает нерадивого ученика, а потом говорит: «Хорошо, что голову не забыл». По мнению Родиона, прийти без головы - действительно лучше, чем без сменки. По крайней мере нечем будет смотреть на директора. И ушей нет - не надо слушать нудные уроки. Одни преимущества! Без рта, конечно, не съесть булочку, но ее можно отнести в кармане домой. А там - прикрутить голову к шее и съесть сахарную трубочку или пирожное «Сластена» до того, как погреется суп.

– Сын?
– врач не сводила глаз с Родиона.

Папа ничего не ответил. Роде показалось, что папа немного побледнел. Мальчик удивился такой реакции: не папе же сейчас будут делать уколы.

– Значит, сын, - врач постучала шариковой ручкой о стол.
– И что у вас случилось?

– Упал, - Родион подошел к столу.
– Мы побежали за троллейбусом. И я упал. Хотя мама говорила папе, что надо быть аккуратным: не кормить меня чем попало, не отпускать одного плавать и…

– Значит, женат, - врач снова посмотрела поверх очков на папу. Родиону хотелось еще добавить несколько запретов, которые озвучила мама перед поездкой, но доктор встала и спрятала руки в карманы белого халата.
– На рентген.

– А уколы будут?
– Родион задал вопрос, который волновал его сейчас больше всего.

– Будут, - врач вышла из кабинета. Папа взял Родиона за здоровую руку и вывел в коридор.

В рентген-кабинет врач папу не пустила, что Родиону не очень понравилось. Но доктор была так сурова своей немногословностью, что Родион понял: лучше не спорить.

Врач подвела мальчика к рентген-аппарату, уложила его руку и нажала несколько кнопок. Она задержала взгляд на Роде, внимательно рассматривая его лицо. Родиону захотелось провалиться под землю.

– Не шевелись. Теперь можешь идти, - доктор громыхнула стулом.

Родион вышел в коридор. Папа подпирал стену и постукивал ногой. Врач подошла к кабинету с табличкой «Процедурная» и кинула через плечо:

– Перелом.

Папа подскочил и растеряно посмотрел на Родю.

– Заходи!
– крикнула врач.

В центре кабинета стояла кушетка, накрытая белой простыней,

а на ней - лоток с белой смесью и моток бинта. Врач поднесла ко рту резиновую перчатку и дунула в нее. Печатка оттопырилась пятью пальцами. В другой ситуации это развеселило бы Родиона, но сейчас он еле сдерживал слезы.

С гипсом рука стала невозможно тяжелой, бинт, который поддерживал гипс, впился в шею. Родион уткнулся носом в папин живот.

– Надолго гипс?
– спросил папа.

– Недели на три, - ответила доктор. Она оторвалась от бланков, которые заполняла.
– А вы на сколько приехали?

– На пять дней.

– Ясно, - врач опустила глаза.
– Может, и на четыре недели.

– А вы не знаете, есть ли в частной клинике или в другой травме такой гипс, с которым можно плавать в море?

– Куда уж Приморску до Питера: в наших краях такого не бывает. За такими диковинками из Приморска и уезжают, - она громко щелкнула печатью, - уезжают и не возвращаются.

– Понятно, - папа встал.
– Спасибо.

Родион и папа уже были в дверях, когда доктор крикнула им вслед:

– А у меня внуков так и не нет!

Папа ничего не ответил. Он только погладил Родиона по голове, и они вышли из детского травмпункта.

– Давай позвоним маме, - предложил Родион.

– Попозже, ладно?
– папа закинул рюкзак на спину.
– Доберемся до тети Люды.

Родион ничего не ответил. Он посмотрел на гипс, из которого торчали перепачканные белым раствором пальцы. Только сейчас он понял, что повязку ему снимут в Петербурге. А это значит, что весь отпуск он будет загипсованным. И как быть? Он приехал в Приморск, чтобы накупаться в море. Но с гипсом нельзя в воду. Вся поездка - насмарку. Это худшее, что могло с ним приключиться!

До дома тети Люды они добрались на такси. В этот раз папа не предлагал пробежаться за автобусом или троллейбусом.

На скамейке у серой пятиэтажки сидела маленькая женщина в сиреневом сарафане. Заметив такси, она подскочила.

– Митечка, - замахала рукой женщина.
– Наконец-то! Утонул! Он утонул!

Женщина плюхнулась на скамейку. Она прижала руку со стороны сердца и закатила глаза. Папа выскочил из машины, не расплатившись с водителем. Таксист, который тоже видел женщину, вышел следом. Здоровой рукой Родион попробовал открыть дверь, но она не поддалась.

– Меня забыли!
– крикнул он через открытое окно со стороны водителя.

Но мужчины стояли у дамы в сиреневом сарафане: папа откручивал крышку с бутылки, водитель проверял пульс на руке.

Родион перелез через сидение, хоть с гипсом это было сложно сделать: тяжелая рука за все цеплялась. Он подошел к скамейке в тот момент, когда папа спросил у женщины:

– Кто утонул?

– Телефон, - простонала она.
– Случайно постирала.

Водитель отпустил руку женщины и сплюнул. Папа достал бумажник из кармана и отсчитал несколько купюр:

– Спасибо, что проявили участие, - протянул он деньги водителю.