Море вероятностей
Шрифт:
Артур чуть приподнялся на подушках и упал назад. Снова хихикнул, проведя рукой по лицу. Лори сузил глаза и немного поразмыслил. Когда он снова заговорил, голос его звучал вкрадчиво и напевно.
– Никто не в ответе за ту позицию, которую получил на старте. Но каждый в ответе за то, что он сделал с собой, - сказал Голубь. – Впрочем, выбор свободный. Можно не барахтаться. Души тех, кто не барахтается, мирно растворяются в Море Вероятностей. Потом из их фрагментов собираются новые, чистые души. Это похоже на жизнь звёзд. Очень красивый естественный процесс.
– И бессмысленный.
– Если хочешь услышать что-нибудь о разумности мироздания, обратись к
Мунин безнадёжно вздохнул. Артур засмеялся.
– Мунин расскажет мне о тонкостях работы фракционной магистрали, – сказал он. – И о том, как необычайно сложны и продуманны связи между этос-константой и настройками планарного переноса. А я спрашиваю, в чём смысл жизни!
Лори улыбнулся.
– Артур, как выглядит время снаружи?
– Никак.
– Верно. У смысла тоже нет внешнего вида. Но он реален, как время. Если ты попробуешь погрузиться в смысл, то немедленно осознаешь его.
Артур поглядел на Голубя. В глазах его затеплился интерес. Лори выдержал паузу и сказал:
– Смысл в том, чтобы быть порядочным человеком.
Артур издал такой вопль, словно на него вылили кипящий чайник. Он свернулся в комок, спрятал лицо и попытался закутаться в покрывало. Лори наблюдал за ним не без злорадства.
– Не говори больше таких страшных банальностей, - простонал Артур из-под подушки, - а то меня стошнит.
– Артур, - педантично заметил Мунин, - ты разговариваешь с воплощённой Моралью. Что ты хотел от него услышать?
– Слова утешения, например, - пробубнил удручённый Артур и перевернулся на живот, уткнувшись в подушку лицом. – Утешение он или нет?!
– Утешение, - прожурчал безжалостный Лори, - для тех, кому оно необходимо. Например, для тех, кто сражается и умирает сейчас на улицах городов Эйдоса. А тебе необходим пинок от аспекта Морали, и ничего иного ты не получишь. Как бы то ни было, Артур... многие миры и впрямь устроены разумно. Те, кто стремится с толком использовать то малое, что им досталось, внезапно обнаруживают, что попали в статистику и их ведёт предельная воля. Мунин может объяснить тебе, как это получается.
– Мерзкая птица-моралист, - проворчал Артур. – Ты нарочно меня раздражаешь, чтобы я тебя прогнал. На улицы городов.
Лори прищурился.
– Люблю не оставлять людям выбора.
Артур тяжело вздохнул и повернул голову набок.
– Будь по-твоему, - безрадостно согласился он и приказал: - Изыди.
Далеко в Башне Генштаба Женья Старцева, Зрячая марйанне и мать касты, сказала:
– Вижу.
Хван и Чжэн Намгуны выпрямились и одновременно включили экзоскелеты. Женья не стала занимать спутниковый канал и передала приблизительные координаты им напрямую: от разума к разуму. Хван глухо выругалась и напряжённо вгляделась во тьму. Объект приближался тем же путём, каким до сих пор шли машины с ранеными из Заречья. Связь с водителями то восстанавливалась, то вновь пропадала. Если кому-то сегодня сопутствовало злосчастье, одна или несколько машин могли угодить в ловушку. Брат и сестра знали, что из этого получается и как это потом выглядит. У марйанне были крепкие нервы, но даже они не хотели бы увидеть подобное ещё раз... Хван шагнула вперёд, вытянула шею, прислушалась, ловя мельчайшие запахи, следя за движением воздуха. Дождь стал реже, мало-помалу он превращался в слабую морось. Правую руку марйанне держала на отлёте: с каждой минутой её кортик светился всё ярче. Священное лезвие полыхало точно факел.
Пленный мицарит уже давно не издавал ни звука. Он больше не пытался вырваться. Стоя
– Дистанция – пятьсот метров, - сказала Женья.
Почти без усилия Хван прыгнула вверх: кинулась в воздух, как пловец – в воду. Экзоскелет превратил её прыжок в подобие полёта. Хван описала дугу, крутнула сальто и пришла точно в седло своей авиетки.
Мицарит у ног Чжэна вдруг завопил.
Звук не был человеческим. Боевик трясся, словно его били током, и кричал высоким пронзительным голосом, похожим на вой сирены оповещения. Чжэн пристально смотрел на него сверху вниз. Скованные за спиной руки мицарита дёргались так, что кисти вылетели из суставов. От кончиков пальцев вверх быстро распространялась краснота, напоминающая ожог.
Когда пальцы мицарита почернели, Чжэн прекратил его страдания ударом кортика.
То, что происходило с плотью боевика, с достаточной точностью отражало сокращение дистанции. Когда объект пересёк границу в семьдесят метров, наблюдение потеряло смысл. Чжэн отвёл в сторону руку с пламенеющим кортиком. Экзоскелет мерцал, скрадывая очертания его фигуры. Хван подняла авиетку, и воздух едва приметно сдвинулся, оттеснённый полем антигравов машины. Брат и сестра больше не смотрели друг на друга. Им это не требовалось. Один раз они уже пали, стоя плечом к плечу в безнадёжном сражении, и даже между марйанне не могло быть более прочной связи. Чжэн напрягся. Он полагал, что уже должен видеть внешнюю форму объекта, но пока только чувствовал его приближение.
Голос Зрячей заставил его тряхнуть головой.
– Объект Альфа, - сказала Женья, - пятьдесят метров. Объект Бета – двести метров, то же направление. Мультиобъект Гамма – четыреста метров, приближается с запада.
– Сколько их? – прошипел Чжэн сквозь зубы.
– Больше, чем когда-либо, - ответила Женья с хладнокровием человека, видевшего более трёх веков и более шести смертей.
Чжэн глубоко вдохнул и заговорил громче. Голос его прорезал тишину:
– Всем соблюдать спокойствие. Огонь не открывать. Рекомендую найти укрытие. Не рекомендую вмешиваться.
Авиетка Хван поднялась в воздух. Улица впереди выглядела тёмным провалом, свет фонарей не мог пробить этот мрак. Послышался стук и шелест, как будто мусор ссыпали на груду мусора. Дождь усилился, и к шелесту добавилось шипение воды, испарявшейся с раскалённой поверхности. Хван поднялась выше, рискуя оказаться целью для мицаритских ракет. Чжэн знал, о чём она думала. Артиллерийские расчёты мицаритов, скорей всего, уже пали жертвами иного врага. Если мицариты придут сюда, то разве что трупами, интегрированными в физическую форму объектов.
Хван кратко выдохнула. Её авиетка рванулась вперёд с ускорением, от какого стало бы дурно даже марйанне, не будь на ней активированного экзоскелета.
Теперь Чжэн видел объект.
Все остальные видели груду строительного мусора, плывшую по воздуху, словно её нёс фронт какой-то немыслимой бури или чудовищно замедленная взрывная волна. Вращаясь, надвигались сорванные с домов балконы, рекламные щиты и растяжки, уличные киоски, урны и прочий городской хлам. Среди глыб бетона парили несколько трупов, и глыбы медленно размалывали их. Чувства Чжэна обострились до предела, и он слышал, как дрожит пулемётчик в гнезде за его спиной. Боец был готов стрелять, но пули не могли поразить то, что шло сюда.