Море волнуется раз...
Шрифт:
— Я, конечно, не скажу тебе, куда направилась Николетта, но меня некому похоронить по всем правилам…
Дорогой мой читатель!
Спасибо, что ты со мной в этой новой истории Пожалуйста, не забывай про , комментарии, подписку, добавление в библиотеки и вкусняшки для афтора!
Всем обнимашек
Глава 8
Николетта
— Послушай, —
Я задумчиво побарабанила пальцами по умывальнику.
— Хвала тебе, Великая Праматерь! — закатив глаза, с пафосом воскликнуло мое собственное отражение. — Она оказалась не так глупа и упряма, как выглядела с самого начала! — и вернувшись взглядом ко мне, уже спокойно продолжило: — ты угадала, Летта, но тут я тебе не помощница. Чего не знаю — того не знаю. Но, может, Василий подскажет, он с ними со всеми по молодости терся, небось, помнит, в чьи окна лазил!
Я невольно усмехнулась — какая, оказывается, у стариков интересная личная жизнь была! Моя-то и рядом не стояла — ухаживания с букетами-конфетами, ужины, перетекающие в завтраки, походы-поездки-полеты… И ни одного залезающего в окно мужика!
— Но я тебя не призывала! Я даже не знаю, как это получилось, и обиднее всего, что именно поэтому не смогу повторить!
— Тебе нужна была помощь, и ты искала ответы на свои вопросы, — пожала плечами Ника. — Я не могла не откликнуться. А насчет того, что повторить — не смеши, просто подумай обо мне и — все! Призвать поддержку родовой магии можно, по сути, в любую отражающую поверхность.
Я хмыкнула. Тоже мне, виртуальный помощник из зеркала! Но, надо признаться, удобно. Как она там назвала мой народ? Ведь и Гутя что-то такое говорила, и даже по-моему, этот… князь-колдун?.. Марены, точно!
— Погоди, ты сказала, что ба рассказала мне далеко не все.
— Думаю, старуха просто не разглядела, что в тебе проснулась Сила. Списала на то, что Ловца послали просто наугад. А он-то твою силу учует, едва пересечет границу мира, — задумчиво протянуло отражение. — Уберечь пыталась, а получилось — что получилось. Все у вас, марен, не как у людей. Замуж — только за магов, да с потерей бессмертия. Дети — исключительно девочки.
— Погоди, — нахмурилась я. — Что-то не складывается. Какое ж это бессмертие, если замуж можно выйти только расставшись с ним? А дети?
— Дети, Летта, появляются не от свадьбы, — захихикало зеркало. — Но выходить надолго на сушу могут только Старшие дочери. Впрочем, рано или поздно, многие из них предпочитают короткую человеческую жизнь с любимым — бесконечной пустоте холодного Океана.
— А… у моей матери был выбор?
Почему-то со вчерашнего вечера мне начало казаться, что Эллара, мать, которой я не знала, стала заложницей обстоятельств.
— Он у каждой из них есть, — кивнуло отражение, устало прикрыв глаза. — Надо только смириться с тем, что впереди у тебя не тысячи лет, а жалкая сотня. А то и той нет. Эллара не смогла.
Я вздохнула. Тоже неоднозначный момент. А вдруг получится что-то разузнать у самой Праматери, когда я до нее доберусь?
— Можешь обращаться ко мне Ника, — широко улыбнулась
Хозяина дома я нашла в той же комнате с камином, он накрывал огромный дубовый стол, по такому случаю выдвинутый в центр комнаты. Накрывал на троих. Очень интересно.
— О, Никуша! — пробасил он. — Одежка твоя почти высохла, сейчас гостя дождемся, отобедаем, да в путь вас провожу.
Может, он что-то еще говорил, расставляя на столе миски, салатницы, гигантскую сковородку со шкворчащей на ней жаренной с грибами картошкой и красивые фарфоровые тарелки с какими-то хитрыми золотыми вензелями. Но я не могла отвести от него взгляда. Огромный, как гора, заросший шерстью, он мне напомнил доброго оборотня из детской сказки. Тоже, кстати, из тех, что рассказывала мне Гутя перед сном. Правда, в сказке он был красавцем, а в реальности больше подтверждал народную мудрость о том, что на вкус и цвет все фломастеры отличаются. Я сглотнула. Интересное дело, только сейчас, увидев воочию персонажа из своей детской сказки при свете дня, сомнений у меня значительно поубавилось.
Помочь Василию я ничем не могла ввиду громадности что стола, что посуды и, чувствуя себя полной Машенькой из сказки про медведей, стала бродить по комнате. Затянутая паутиной лепнина все еще вызывала восхищение, а покрытый сажей и золой, сто лет не чищенный камин, — безотчетное желание навести здесь порядок. Тьфу-тьфу, Ника, да что с тобой! В последнюю очередь я остановилась перед картиной.
Кроме своих гигантских размеров и общей древности, меня необъяснимо волновала эта история. Интересно, почему же не сложилось у этих двоих?
Глядя в ярко-аквамариновые глаза дамы на портрете, безумно захотелось стать той самой семилеткой, вредная ворчливая тетка которой с наступлением ночи превращалась в загадочную волшебную сказочницу. Только вот мне тридцать и сказку мне теперь рассказывает жизнь. И какой она будет, похоже, зависит уже от меня.
— Гертруда была Старшей в своем поколении дочерью Океана, — неожиданно пробасило над моей головой.
От неожиданности я, конечно, не подпрыгнула, но заметно вздрогнула и даже немножко мяукнула.
— Василий! — пытаясь отдышаться, укоризрненно обернулась я, запрокинув голову. — Я не слышала, как вы подкрались!
— Ника, — покровительственно усмехнулся он, демонстрируя клыки и прижмуривая желтые глаза с вертикальными зрачками. — Если бы нечисть двигалась иначе, мы бы не выжили, как вид!
Отлично. Похоже, на правду. Пока я переваривала очередную новую информацию, он снова обратился взглядом к картине, как-то даже мечтательно вздохнув:
— Старшая и самая прекрасная Дочь океана. Ну, это ты и сама видишь, — он задумчиво кивнул на картину. — Мы познакомились случайно… Но этот случай перевернул мою жизнь. Я уже тогда был довольно неплохим колдуном, это обязательное условия для князя в нашем мире. Но я не мог покинуть Пущу пока не получу титул от своего отца, а она не могла покинуть Океан, не отказавшись от бессмертия. Так и так мой Дар стал моим проклятьем. Мне двести лет, и время не властно надо мной, а она встретила его. Своего мужа, которого ты даже не помнишь, и сделала свой выбор. Оставила ожерелье, выбрав жизнь смертной. Я остался здесь, в Древней Пуще.