Моргни – и умрёшь
Шрифт:
– Но ты все равно спасла ему жизнь, – не сдавался Эллиот.
– Просто повезло, – отмахнулась Руби. – Если бы все обернулось иначе и торнадо обрушился бы на шествие, то я была бы во всем виновата и Лимоны ненавидели бы меня до конца вечности.
– Жизнь переменчива, – философски обронил Клэнси.
– Люди переменчивы, – поправила его Руби.
– И все равно это круто, его родители считают тебя героиней, даже если ты не героиня… в полном смысле, я имею в виду.
– Это ужасный геморрой, – вздохнула Руби. – Элейн все время названивает мне, спрашивает, как я поживаю. И все время что-нибудь мне подсовывает.
– Что-нибудь
– Да, – подтвердила Руби.
– О небо, – произнес Эллиот. – Я был бы рад такому.
– Рад? Правда? – фыркнула Руби. – У меня теперь есть целая стопка жутко уродливых свитеров, можешь выбирать из них любой: розовый, фиолетовый, с котятами…
– Так она дарит тебе свитера? Почему именно свитера? – спросил Клэнси.
– Ее сестра владеет каким-то вязальным бизнесом, полагаю, его следовало назвать «Руки-крюки», – объяснила Руби.
– Это грустно, – согласился Эллиот.
– Понимаешь, смысл не в том, что именно она мне дарит – я вообще не хочу, чтобы она что-либо мне дарила.
Звякнул колокольчик над дверью кафе, и в зал вошла Маус Хакстейбл.
– Ты вернулась! – воскликнула она.
Руби кивнула:
– Да, мне все об этом говорят.
– Ну, тебя некоторое время не было, и все скучали, это я могу сказать точно, – отозвалась Маус. – Миссис Дриско постоянно ворчала насчет твоего отсутствия.
– С чего бы это? – удивилась Руби. – Я думала, она будет счастлива не видеть меня как можно дольше.
– Думаю, ей не хватает перепалок с тобой, – предположила Маус.
– И как шли дела в школе после моего отъезда? – Руби зевнула.
– Ну, поскольку было доказано, что это не ты пыталась навредить Дел, то поднялась целая кампания по поиску виноватых.
– Вряд ли это можно назвать «кампанией по поиску виноватых», – возразила Маус. – Все равно смысла в этом особого не было.
– Да, – согласился Клэнси, – да и в целом это было неправильно.
– Кто бы говорил! – хмыкнул Эллиот. – А кто вчера сказал, что…
Маус прервала его:
– Видишь ли, Эллиот, дело в том, что Руби доказала свою невиновность, и поэтому все решили, что это дело рук кого-то извне, то есть не ученика нашей школы. – Она покачала головой и посмотрела на Руби. – Полагаю, кто-то тебя ненавидит от всей души.
– Ставлю на Дакоту Лайм, – заявил Эллиот.
– Не будь так уж в этом уверен, – ответила Руби, которая точно знала, что Дакота тут ни при чем. – Будь осторожен, выдвигая обвинения против людей, какими бы неприятными эти люди ни были.
На самом деле выставить вредительницей в глазах всей школы пыталась мстительная Лорелея фон Лейден, мастерица маскировки. Дакота Лайм была просто тщеславной истеричкой.
Клэнси посмотрел на часы.
– Ой, мне пора идти. Мне нужно еще купить целую кучу сиропа от кашля для моих сестер, иначе я так и буду до скончания времен слышать сплошное «кхе-кхе-кхе». – Он натянул куртку. – То, о чем мы не договорили, Руб… обсудим сразу же при встрече, ладно?
Он внимательно взглянул на нее, и она кивнула:
– Ладно.
Руби просидела в кафе еще полчаса, прежде чем уйти. Но возвращаться домой ей пока не хотелось, поэтому она свернула за угол, на Грин-стрит, и пошла влево, по направлению к Главной улице, пока не добралась до букинистического
Зимним вечером магазин «Книги Пенни» был замечательным местом, чтобы убить время – уютный свет, тропическая жара (Рэй ненавидел холод). Сегодня в магазине было необычайно многолюдно. Может быть, люди заходили сюда погреться, а поскольку Рэй не очень беспокоился о том, сколько он продаст книг, он вовсе не возражал, чтобы его магазин использовали в качестве читального зала. Руби просмотрела полку с комиксами. Помимо приглушенных шагов посетителей, перемещающихся вдоль книжных шкафов, тишину нарушала только классическая музыка, доносящаяся из проигрывателя Рэя, да шорох переворачиваемых книжных страниц. Руби прошла мимо бородатого мужчины, который сидел на табурете, глядя в книгу с бежевой обложкой. Он не просто просматривал ее, а явно внимательно читал. В другом углу мальчишка листал комикс и одновременно жевал булочку.
Руби нашла себе местечко, чтобы устроиться поудобнее со стопкой комиксов о Космическом Ползуне, и начала читать их. Минуту спустя ее оторвал от чтения звук падения книг. В просвет между полками Руби увидела серьезное и напряженное лицо молодой женщины, которая держала несколько сборников поэзии и продолжала высматривать новые, хотя и так уже набрала полные руки книг. Даже чрезмерно. То один, то другой сборник выскальзывал из стопки и падал на пол, и женщина бормотала «ой», или «черт», или «да что ж это такое!».
После пятого падения бородатый мужчина поднял взгляд и сказал:
– Давайте я помогу вам с этим.
Он поднялся, отложил свою книгу на табурет и отнес стопку сборников в мягких обложках к стойке у кассы. Молодая женщина была ему очень признательна:
– Спасибо огромное, вы так добры, спасибо, это так мило с вашей стороны, еще раз благодарю вас!
Руби стало любопытно узнать, что же так захватило внимание бородатого минимум на последние сорок пять минут, поэтому она привстала и взглянула на обложку книги, лежащей на табурете. Название, начертанное на бежевом переплете, гласило: «Увлекательные грибы».
Руби не сомневалась, что изучение грибов может быть увлекательным, однако казалось маловероятным, что вид, в котором эта книга представляла предмет, способен привлечь случайного читателя. Старые черно-белые фотографии, мелкий текст – нужно было действительно быть без ума от грибов, чтобы так вцепиться в эту книгу. Но, как говорила миссис Дигби, «для каждого есть что-то». Руби никогда не была большой поклонницей съедобных грибов, и даже оказавшись лицом к лицу с необходимостью выжить в дикой природе, не особо радовалась им. Однако ее сильно интересовали ядовитые грибы. Она очень многое знала об отравляющих веществах любого рода и вида, и в последние недели эти ее знания существенно расширились – из-за ряда покушений на жизнь монгольской ученой-эколога Амаржаргел Ойдов. Судя по всему, эти покушения были организованы Графом и, предположительно, тем, кого он нанял. Никто точно не знал, почему убийца избрал Ойдов своей целью, однако казалось вполне вероятным, что это было как-то связано с редким и ранее неизвестным видом змей, которых та пыталась защитить от уничтожения. Эти пресмыкающиеся были невероятно яркого желтого цвета, с изящными цветными ромбами на шкуре. Изделия из кожи этих змей на рынке моды шли бы по высочайшей цене, а яд представлял необычайный интерес для токсикологов.