Морока (сборник)
Шрифт:
– Извините… Иначе не можем, – сконфуженно произнес милиционер, обращаясь к Василию.
Василий сделал вид, что ничего не понял, и только из вежливости ответил:
– Yes!
5. Гражданин Бройде
Недавно – оборванец, пробиравшийся от вокзала в Кривой переулок, тщательно избегая милицейских постов, – теперь элегантный иностранец, который идет пешком ради пристрастия к моциону, – Василий Бахрушин в десять часов был уже в центре города в квартире Якова Семеновича Бройде.
Новая
– Это моя супруга. Вы не знакомы с моей супругой.
Яков Семенович указал на свежую декоративную даму с бриллиантами: в ушах, в волосах, на груди.
Но свежая краска и лак и свежая декоративная дама не произвели на иностранца должного впечатления. С преувеличенной вежливостью подал он руку даме и сел, не дожидаясь приглашения, в кресло.
– Так-то, господин Бройде. Господин Яков Семенович Бройде, – говорил он, оглядывая блестящий пол, блестящий потолок, увешанные золотыми рамами стены.
Яков Семенович смущенно, но вместе с тем гордо улыбался.
– Я вас угощу сигарами, – сказал он, стараясь скрыть смущение и некоторое, может быть, беспокойство; в самом деле – откуда и зачем пожаловал к нему этот считавшийся давным-давно умершим человек? Что ему надо от Якова Семеновича Бройде?
– Попробуйте мои сигары. Это что-нибудь особенное.
– Вы из Крыма? – спросила декоративная дама и глубоко вздохнула. – Теперь так хорошо в Крыму.
– Да, погода отличная, – ответил иностранец и подмигнул Бройде.
Бройде понял.
– Фаня, будь добра, распорядись с ужином. Мы имеем деловой разговор.
– Сколько вы дали за эту даму? – в тон Якову Семеновичу спросил иностранец, когда дама ушла. – Ведь это что-нибудь особенное.
– О, – отвечал Бройде, сделав вид, что он оценил шутку, – она мне очень дорого стоит!
Иностранец подошел к Бройде и, положив тяжелые руки на худенькие плечи Якова Семеновича, взглянул прямо в глаза. Бройде еще более уменьшился, глаза забегали по-мышиному, нос заметно вытянулся. Видимо, довольный оказанным впечатлением иностранец хлопнул ладонью по столу и сказал:
– Есть дело, господин Бройде!
Бройде оживился:
– Разве я могу видеть Василия Дмитриевича без никакого дела?..
Будучи в свое время маленьким, даже очень маленьким человеком в огромном деле «Братья Бахрушины», Яков Семенович чувствовал перед Василием некоторую робость: меньше всего по старой привычке, как перед хозяином, немного больше – как перед обладателем очень тяжелых кулаков, и больше всего – как перед человеком, который может, как – этого Бройде ясно не представлял, – но как-то выдать его, Бройде, испортить ему всю карьеру. Такую наполовину беспричинную робость ощущаем мы перед самым ничтожным
– Я тебя понимаю…
Это последнее чувство и создавало некоторую напряженность, из которой разговор о делах мог явиться единственным выходом, ибо только в делах оставляла Якова Семеновича робость – в делах, на которых он, по его собственному выражению, съел восемьдесят три собаки!
– Дело! Вы знали, к кому пришли, если у вас есть хорошее дело! Это что? – прибавил Бройде, поднимая пустой кулак. – Воздух? Так не будь я Бройде, если так оберну, что он будет носить золотые яйца!
– Вот, вот, вот! – подхватил Василий.
Но мы не будем подслушивать деловой разговор. Мало ли что и мало ли о чем говорят меж собой деловые люди! Только они – за полчаса, за час могут на словах наделать таких дел, что ни один кодекс в мире не найдет для этих дел достойной квалификации. Ни один – даже с сильно развитым воображением – человек не сможет представить наяву те фантастические планы, кои развивают наедине сильно увлекшиеся деловые люди!
И что же? Планы эти часто претворяются в жизнь и притом превосходят самые фантастические предположения!
При этом деловой разговор имеет свои законы: он ведется деловым же шепотом, так что можно расслышать только не значащие ничего фразы, вроде:
– О, это гешефт!
– Нагреешь руки!
– Это, понимаете ли, фирма!
– Старинная фирма…
– По старой памяти обращаюсь к вам. Знаю за честного коммерсанта!
– Честный? Это вы мало говорите – честный! Яков Бройде дурак – вот до чего честный человек Яков Бройде!
– И мне самому – ничего! – добавил Василий тоном короля, отдающего полцарства. – Мне только бы добраться до заграницы. Старик? Старику недурно и здесь. Он получит свое, старик. А меня здесь.
Гражданин Бройде поежился, словно от неожиданного холода, и сделал жест, как бы отсчитывая мелкую монету.
– Вот именно, – подтвердил Василий.
И, встав во весь рост:
– Старик хочет в Англию! Ты бы только посмотрел на него! – Василий не заметил, как во время разговора перешел на «ты». – Краденым торгует. Позор!
– Ай-ай-ай!
– Только помни, что я не говорю по-русски, – прошептал он, заслышав шаги декоративной дамы, приглашавшей к ужину.
После ужина Бройде звонил по телефону.
– В час. «Ша нуар». Почему фунты? Вы и не думайте, что фунты.
И, положив трубку:
– Гендельман… Вы бы только посмотрели… Какой человек! Знаком пять языков!
И с восхищением прибавил:
– Аристократ!..
– Значит, в час. А мне надо устроиться. Могу я открыть у вас текущий счет?
Бройде засуетился:
– Сейчас, сейчас.
Извозчик отвез новоиспеченного иностранца в гостиницу. Василий со вкусом расположился в отведенном ему номере, приняв, несмотря на незнание русского языка, самый повелительный тон в отношении прислуги и необычайную щедрость.