Морские глубины. 2. Песнь бездны
Шрифт:
Не такой уж он страшный, чтобы она испугалась его во время побега. Или был? Неужели его вид ее так расстроил?
Видимо, она почувствовала его взгляд, потому что ее глаза открылись, но они смотрели куда-то за его плечо.
— Прости. Я не люблю темноту, — прошептала она. — Когда считаю, мне легче сдерживать панические атаки. Прости.
— Почему ты извиняешься за то, чего не можешь контролировать? — проворчал он, но тут же осознал, что его низкий и хриплый голос скорее напугает ее еще сильнее, чем успокоит.
Вздохнув, он положил ладонь
Управлять огнями на теле всегда было сложно. В юности он был прямо-таки одержим этим навыком. Мама всегда смеялась над его экспериментами. Утверждала, что такими талантами владеют только осьминоги и что ни один ундина не может делать того, что пытался сделать он.
Но Дайос научился. И сейчас, сосредоточившись, он заставил свои огни мигать в том же ритме, в котором она считала. Раз, два, три, четыре, пять. Каждый огонек вниз по шее. Потом до края плеча. Вниз по бицепсу. Потом огоньки развернулись и пошли обратно вверх, тем же маршрутом.
Она его видела плохо, едва ли лучше, чем до этого, зато он отлично видел ее. Начавшаяся было в ее теле дрожь ушла. Девушка следила взглядом за огнями — вверх, вниз. С каждым разом ее напряжение спадало, таяло, пока она снова не расслабилась в его руках.
Он продолжил держать тот же ритм, пока они плыли, но ему внезапно вспомнились все советы Арджеса. Ахромо мерзнут, говорил брат. Часто. Значит, ее нужно будет согреть. Двумя руками согреть проще, но девушка была такой маленькой по сравнению с ундиной, что он мог справиться и одной рукой. Дайос прижал ее к себе и накрыл ее ноги плавниками на бедрах.
Хорошо, что девушка не видела, как он сморщился, когда ее ступни коснулись чувствительных плавников. Только напугалась бы еще сильнее.
По крайней мере, они быстро продвигались. Он не хотел сбавлять скорость, пока не найдет нужное здание. Ее отец видел, как они уплыли, в этом он не сомневался. А значит, за ними скоро выдвинутся корабли. Может, они уже идут следом.
И тут возникло новое препятствие. Он замер в воде, вытянувшись вертикально. Сжав его ногами посильнее, она огляделась, пытаясь понять, где они. Не то чтобы ей было что-то видно.
Вдалеке уже мелькали огни. А он так надеялся, что за ними никто не последует. Он был крохотной песчинкой в океане по сравнению с кораблями ее отца, но, судя по всему, в распоряжении Генерала имелось более чем достаточно ресурсов. Это усложняло задачу — даже для Дайоса. Особенно учитывая препятствие прямо по курсу.
Красный коралловый риф славился своей опасностью. Когда Дайос был еще мелким щенком, они с друзьями плавали сквозь него на спор. Здесь он получил свои первые рваные шрамы. Кораллы были похожи на тянущиеся к нему пальцы. Окровавленные пальцы, жаждущие еще крови.
Дайос понял, что бессознательно начал светиться ярче, чтобы она смогла разглядеть, на что он смотрит. Макетес думал, что они проплывут поверх смертельного рифа, но он не учел, что за ними будут гнаться. А
Дайос напрягся, потому что девушка протянула руку и коснулась ближайшей коралловой ветки. Он и не заметил, что они уже так близко.
— Острые какие, — тихо сказала девушка сквозь маску.
Разжав руку, так что она ненадолго повисла на нем без поддержки, он схватил ее за кисть и мягко заставил показать ему крохотный пальчик, который она только что подвергла такой опасности. Ранки нет. И то хорошо.
Дайос прижал обе ее руки к своей груди, так, что они оказались закрыты с обеих сторон их телами.
— Не шевелись, — сказал он очень тихо, чтобы она поняла, как это важно. — Кажется, за нами гонятся ахромо.
Наверное, было смешно говорить ей такое. Она тоже была ахромо, да и наверняка знала, что ее люди погонятся за ними. Не говоря уж о том, что не понимала ни единого его слова.
Поэтому он показал на огни вдалеке, изобразив ладонью корабль в воде. А потом потянулся к кораллу и засветился еще ярче, чтобы ей было видно, как от малейшего прикосновения от его кожи взметнулось облачко крови.
Потом он попытался жестами показать ей, что собирается ее защитить. Что примет все раны на себя.
Дайосу не нравилось представлять ее раненой. Он не хотел видеть, как посреди колючего кораллового рифа от ее тела протянутся алые ленты. Ее кровь наверняка будет сладкой на вкус, а Дайос не знал, как среагирует на это. Он, который только и думал о черном от крови океане и тех людях, которых потерял. О всех душах, которые винили его в своей смерти.
Его лица коснулись прохладные пальцы. Странная текстура перчаток не помешала ему ощутить волну спокойствия, которая нахлынула, когда девушка провела ладонью по его лбу, разглаживая кожу, и задержала руку чуть дольше необходимого.
— Можем проплыть через коралл, — прошептала эта маленькая ведьма. — Я спрячу руки.
Теперь он почти слышал приближающиеся корабли. Странный металлический гул, с которым они разрезали воду. И его жабры уже улавливали запах масла, которое эти машины выталкивали в океан.
Резко кивнув, он нырнул вместе с ней навстречу безумию. Острые края полоснули его по спине и вспороли руки и плечи, когда он протолкнулся в единственный подходящий проход. Нужно было добраться до дна — там было достаточно места, чтобы плыть.
Всю эту мучительную дорогу девушка оставалась в его руках неподвижной статуей. Он прижимал ее к себе, придерживая за спину одной рукой, и всем телом проламывал лаз сквозь кораллы. Он был щитом, он ее защищал.
Наконец удалось прорваться ко дну. Там было достаточно места, чтобы плыть и держать девушку подальше от острых ветвей. Даже если бы они дотянулись до самого песка, то коснулись бы лишь его.