Морские глубины. 2. Песнь бездны

Хамм Эмма

Когда костюм наконец-то был надет, Дайос обхватил Аню здоровой рукой и пополз к выходу. Он почувствовал ту секунду, когда она перестала ему доверять, — ну или когда у нее сработал инстинкт самосохранения.

— Стой, Дайос. Я не могу дышать под водой, помнишь? Я не хочу…

Он прижал палец к ее губам.

— Я не собираюсь убивать тебя, Аня. Я только хочу позаботиться о тебе, помнишь?

Она посмотрела на него широко распахнутыми глазами, встретилась с ним взглядом и стиснула зубы. Дайос понял, что она готова, хотя и напугана.

— Доверься мне.

Он погрузился с ней

в воду и прижал к себе крепче, когда Аня начала дрожать. Она должна была скоро согреться от тепла его тела, но пока что ей нужна была эта дрожь, чтобы поднять себе температуру. Придерживая ее голову подбородком, он прижал Аню к своему плечу так, чтобы не видеть ее лица. Он знал, что не сможет сделать то, что нужно, если она испугается и задергается.

— Народ Воды всегда жил обособленно. Ахромо, так мы зовем твоих людей, не смешивались с нашим видом. Но год назад у нас появилась ваша женщина. Мой брат взял ее в пару, и с тех пор они изучают то, как мы друг другу… подходим.

Он поморщился от собственных слов. Ужасный способ все ей объяснить. Она наверняка подумала… нет, он не хотел знать, что она подумала.

Покачав головой, Дайос продолжил говорить, опускаясь все глубже под воду. Волны теперь лизали ее шею, и она вцепилась в него так сильно, как не цеплялась даже во время побега из города.

— Я могу помочь тебе с помощью некоторых частей своего тела. — Он откашлялся. — Больно особо не будет, но ощущение странное.

Аня попыталась отстраниться от него, но он ей не позволил. Просто не мог. Если бы ему хоть на секунду показалось, что он вредит ей, он бы не смог.

Прикусив губу, Дайос шепотом повторил:

— Обещаю, больно не будет.

Она задергалась, но он удержал ее на месте короткой рукой, второй поднося к ее шее щупальце. Он должен был убедиться, что Аня сможет дышать. Больше он ничего не мог для нее сделать, унося ее из этого умирающего здания.

Аня замерла в его руках, когда щупальце скользнуло в ее горло. Дайос почувствовал, что оно прикрепилось прочно. Они были соединены. Крепче, чем он надеялся когда-либо быть соединенным, — теперь он дышал за нее. Опустившись с ней под воду, Дайос прижался поцелуем к ее губам, а потом начал опускаться на глубину.

Низко и гулко он пробормотал:

— Как бы мне хотелось оставить тебя себе. Но я не могу. Мои желания здесь роли не играют.

ГЛАВА 22

АНЯ

Аня не могла перестать трогать саднящую рану на шее. Не сказать чтобы она сильно болела, скорее, это было похоже на першение в горле. Но вот ощущение, что кто-то дышит за нее, было странным и неприятным.

Щупальце оказалось своего рода трубкой, проводящей его кислород ей в легкие. Прямо в ее дыхательные пути, только вдыхал и выдыхал за нее ундина.

Ужас же,

верно? Жутко и ненатурально, но тем не менее Аня не сопротивлялась и не стала бы, даже если бы могла спокойно выдернуть щупальце обратно.

Было сложно сосредоточиться на чем-то еще, так же как когда во рту шатается зуб. В ее горле торчала трубка. Дайос дышал за нее. Они находились под огромной толщей воды, и, если трубка оторвется, у Ани не будет никаких шансов самостоятельно доплыть до поверхности.

Рука на ее спине шевельнулась, а потом Дайос схватил ее за локоть и заставил убрать пальцы от трубки. Судя по всему, ей не полагалось теребить эту штуку. Надо было на что-то отвлечься, пока она нечаянно не выдернула щупальце.

Вдохнув поглубже, Аня задумалась над словами Дайоса. В каком смысле он не мог «оставить ее себе»? Закинув руку ему на шею, Аня крепко держалась за его теплое тело, пока они неслись сквозь океан.

Ей было тяжело говорить, пока они плыли. Море откусывало от ее рассудка по кусочку, словно их окружила стайка крошечных смертоносных рыбок, задавшихся целью свести ее с ума. Аню раздражало то, что она ничего не видит. У нее не было ни малейшего понятия, куда они плывут и как Дайос вообще определяет, в какую сторону нужно двигаться.

По крайней мере, вид у него был уверенный. Но Аня смутно подозревала, что это вообще его главная суперспособность.

Чем больше времени она проводила в компании этого странного ундины, тем больше утверждалась в этом подозрении. Для него мир был источником, из которого можно черпать бесконечно. Дайос брал все, что мог, от каждого момента, от каждого разговора. Аня боялась так жить. А ему было плевать. Брал, что хотел, и не парился, что это может не понравиться другим.

Как же Ане хотелось, пусть совсем недолго, побыть такой же.

То ли заподозрив, о чем она думает, то ли просто зная, что нужен ей, Дайос сильнее сжал ее талию. Ощущения этой сильной руки на спине было достаточно, чтобы успокоить перекатывающуюся внутри ее тревогу. Не слишком ли просто все складывалось?

С одной стороны, она понимала, что не знает об этом мужчине ровным счетом ничего. Как и о его виде. Он был не очень разговорчив, и это не упрощало задачу.

С другой стороны, он-то ее словно нутром чувствовал. Каждый раз, когда она начинала нервничать, он зажигал для нее огоньки, помогая считать. Когда она мерзла, он прижимал ее к себе и следил, чтобы ее руки и ноги были спрятаны, где потеплее. Едва она открывала глаза, он опускал на нее взгляд, словно знал, что она на него смотрит.

Аня не могла понять, что это значит. Они были едва знакомы, но в то же время он ее знал.

Все это пугало. Так она решила. Да, пугало.

Но внутренний голосок нашептывал ей, что именно этого она всегда и хотела. Чтобы кто-то понимал с полуслова, что ей нужно. И чтобы она могла отвечать взаимностью.

Аня почувствовала, когда они приблизились к конечной точке своего путешествия. Дайос весь напрягся, каждый мускул задрожал не то от злости, не то от страха, — она еще не поняла, от чего именно. Он остановился, и вода вокруг них посветлела, открывая взгляду поглощенный водой город на дне океана.