Морские глубины. 2. Песнь бездны
Шрифт:
— И ты правда считаешь, что только ты можешь взорвать эту бомбу?
Боже, звучало в сто раз хуже, когда это говорил кто-то другой. Аня подтолкнула Битси вверх, чтобы потереть глаза, и кивнула:
— Да, считаю. Я знаю, где мой отец хранит все оружие города. Там я лишилась слуха. Я могу пробраться внутрь и взорвать все бомбы, прежде чем кто-то успеет меня остановить.
— Думаешь, сможешь пройти туда, не попавшись отцу?
Нет. Не думала. У нее было подозрение, что отец узнает о прибытии дочери, как только ее
Но именно на это она и рассчитывала. Хотела, чтобы отец увидел ее. Чтобы знал, что она идет, чтобы ему пришлось придумывать оправдания, потому что он уже объявил ее мертвой.
Может быть, в глубине своей черствой души он догадывался, что она пыталась избавиться от него. Может, давно предчувствовал, что им придется вступить в борьбу. Учитывая все, что она о нем знала, с него сталось бы.
— Думаешь, Дайос даст тебе это сделать? — спросила Мира, и ее голос эхом отдался от стен купола.
Над куполом промелькнула тень. Подняв глаза, Аня увидела, что Дайос вернулся первым. Он нес внушительных размеров тунца, которого она не сможет есть. В нее сейчас никакая еда не лезла.
Вздохнув, Аня покачала головой:
— Нет, думаю, ему это совершенно не понравится.
Обе девушки подождали, пока его голова появится в бассейне. Дайос всплыл гораздо медленнее, чем в тот раз, когда принес сюда Аню. Шлепнув рыбину на металлический пол, он окинул обеих внимательным взглядом и прорычал:
— Почему у вас лица такие виноватые?
Покосившись на Миру, Аня взглядом попросила о помощи. Сама она с этим не справилась бы. Не могла она выложить ему все прямо сейчас, когда осознание было таким свежим и болезненным.
Мира кивнула, хлопнула ладонями по столу — вероятно, очень громко — и встала. Битси вывела на экранчик слова, которые удивили даже Аню.
— У меня для тебя кое-что есть, Дайос. Уже какое-то время с этим вожусь, все никак не работает так, как мне надо. Но для наших планов сойдет.
И она удалилась в боковую комнату, откуда всегда пахло машинным маслом и чем-то металлическим.
Дайос вскинул бровь:
— Это она о чем?
— Не знаю. — Какая разница. Ей надо было сказать ему. Она не могла смотреть на него как ни в чем не бывало, умалчивая о своем плане. — Дайос…
Она поднялась с места и села на пол рядом с ним. Не раздумывая, он подхватил ее под колени огромной рукой и притянул к себе.
Он пах морем. Едкий запах, смешивающийся с солью, обжигающей ее нос. А может, это были слезы, которые она отказывалась проливать, потому что он обнял ее без всяких сомнений, словно именно здесь было ее место.
Прижавшись лбом к его плечу, Аня позволила ему прижать себя еще ближе, словно он мог снять с ее плеч свалившийся на них груз. Миры не было в комнате, так что он без колебаний провел ладонью по ее затылку, а потом убрал волосы с лица, заводя их
— Моя калон, — прошептал он, и его губы прижались к ее макушке. — Скучала по мне?
— Да, — с беззвучным смешком ответила она. — Правда странно?
— Да не очень.
— Тебя не было всего пару часов или того меньше. А я уже чувствую… — Она не знала, какие подобрать слова. Только понимала, что ей не нравится быть с ним порознь.
Может быть, отчасти потому, что она боялась, что все это может в любой момент рухнуть. Аня знала, что должна сделать, но это лишь все усложняло. Возможно, она лишится жизни в этой безумной борьбе, в которую могла бы и не вступать. И тем не менее она была здесь. И боролась.
Он загудел, протяжно, низко. Его грудь завибрировала от звука, который она могла слышать. Если у нее не получится, она больше никогда не услышит ничей голос так четко. Ее отец ни за что не упустит ее снова, и она навсегда застрянет в клетке. Как ей решиться потерять этот звук, который стал ей так дорог?
С трудом сглотнув, Аня заставила себя отстраниться.
— Дайос, мне кажется, единственный шанс…
Вся линза вспыхнула красным, заставив ее вздрогнуть и замолчать от неожиданности, но это просто Битси нарисовала стрелку. Дайос тоже смотрел Ане за плечо, нахмурившись так сильно, что ее это почти испугало.
— Что такое? — спросила Аня, оборачиваясь, и увидела в дверном проеме Миру с… рукой.
Металлической рукой.
Она была огромной, и Мира с трудом держала ее перед собой, чтобы показать им. Рука была до странного похожа на руку ундины. У нее было гибкое запястье, а пальцы соединены тонкими перепонками.
— Не собиралась тебе показывать, так как это только прототип. — Мира хмуро смотрела на руку. — Он пока мало что может. Пожалуйста, не трогай ею ничего, что может быть покалечено, сломано или убито. Напряжение у нее очень нестабильное.
— Что это такое? — прошипел Дайос.
— Рука, — буркнула Мира, наклонив голову, и подошла к ним.
Битси уточнила, что она что-то бормочет, а потом дописала: «По-моему, до фига очевидно».
Аня с Дайосом молча смотрели, как Мира остановилась рядом и поднесла искусственную руку отверстием к культе Дайоса.
Внутри у Ани что-то… протестующе дрогнуло.
Она не знала, что думать о том, что его «починят», ведь для нее он никогда не был сломанным. Да, у Дайоса не было руки, но это не делало его неполноценным. Он уже научился жить без нее. Жестоко было теперь предлагать ему что-то подобное. Даже если он сам этого и хотел, она все равно чувствовала себя странно.
Если бы ей сейчас, после стольких лет, предложили аппарат, который вернул бы ей слух, она вполне могла бы отказаться от него. Новые приборы всегда означали риск. А ей и так было неплохо. Да, Битси переводила для нее, но это не «чинило» ее, просто делало ее… лучше.