Морские глубины. 2. Песнь бездны
Шрифт:
Но Арджес был меньше, а значит, немного гибче. Синий плавник опустился ему на плечо, хвост Арджеса обвился вокруг его хвоста и прижал бедренные плавники к телу. Извернувшись, Арджес обернулся вокруг него и сдавил его хвост своим.
Разъяренно зашипев, Дайос завел назад металлическую руку и схватил один из бедренных плавников Арджеса.
— Помнишь, как я почти оторвал его? — кровожадно прорычал он. — На этот раз ты не пришьешь его назад.
И он бы дернул за этот самый плавник, если бы Арджес не наклонился и не нажал на кнопку на руке. Та перестала отвечать, превратившись
Брат отпустил его, яростно сверкнув зубами.
— Неужели ты думал, что Мира сделает для тебя что-то, что я не смогу отключить?
Эти двое в могилу хотели его свести. Содрогнувшись всем телом от гневного рыка, Дайос сорвал с себя руку, швырнул ее в песок и яростным выдохом прочистил жабры.
Он смерил брата взглядом. Арджес опять занял позицию между ним и городом, отобравшим у него его пару.
Его пару.
Проклятье, он впервые подумал о ней так. Но это была правда. Она стала частью его, без которой он не знал жизни. Аня забрала его боль, его ярость, превратила их во что-то полезное. Когда он был с ней, он становился другим, а теперь он мог… потерять ее.
Его огни мигнули. Раз, два, потом снова вспыхнули, потому что он заставил себя снова вступить в драку. Ему надо было вернуться к ней.
Но на этот раз Арджес на ходу поймал его за руку и прижал Дайоса к себе. Обернув его хвостом столько раз, сколько смог, брат сдавил его так сильно, что воздух застрял в легких. Рука Дайоса оказалась прижата к его боку, и, хотя он наверняка мог вырваться, он почувствовал, как что-то внутри него сломалось.
Он просто хотел знать, что она жива.
Тяжело дыша, Арджес прошипел ему в ухо:
— Мы делаем все, что можем, чтобы с ней ничего не случилось. И ты сам это увидишь, если вернешься со мной.
— Мы так далеко, — прохрипел Дайос. — Что я смогу сделать, если ей будет угрожать опасность? Сидеть там и смотреть, как она умирает?
Пробежавшая по его телу дрожь передалась Арджесу, и он почувствовал, как брат понял его страх.
— У нас будет время среагировать.
— Не будет, и ты прекрасно это знаешь. Ее отец — угорь на темных глубинах, выжидающий момента, чтобы укусить. Она до последнего не будет знать, что происходит, а потом мы ее потеряем.
На последнем слове его голос оборвался, и он замолчал.
Потому что разговоры никогда ни к чему не приводили. Как бы Дайос ни старался, он никогда не мог подобрать правильные слова. А единственная, кто понимал его, теперь оказалась взаперти — там, где он не мог ее достать.
Может, Арджес и знал, что такое страх, но он не понимал глубину чувств брата. По крайней мере, тогда в Бете у них был шанс. Арджес забрался в город и забрал свою женщину.
Альфа же состояла из воздуха и открытых пространств. Если бы даже ундина смог пробраться внутрь, он нашел бы там только смерть.
Арджес медленно отпустил его, распутав хвост и оставив только руки на плечах Дайоса. Их хватка тоже ослабла, став больше похожей на объятия.
— Она храбрая женщина, — тихо сказал Арджес, и море подхватило его слова. — Она
— Жизнь, вот что важно. — Что-то внутри него разбилось на кусочки, когда он добавил: — Ее жизнь.
Арджес обнял его чуть крепче, и какое-то время они просто висели в воде вместе. Смотрели на город, которому вскоре предстояло стать руинами. Дайос снова прокрутил в голове план. Макетес и Анин друг были готовы перевезти выживших в безопасное место. Они выделили Макетесу небольшую капсулу, чтобы спасти тех, кто будет тонуть. Они хотели, чтобы жители города знали — ундины сделали все, что могли, чтобы спасти ахромо.
Аня должна была оказаться в спасательной капсуле первой. Она знала, где они находятся. Он будет ждать ее, когда придет время, но сначала надо было убедиться, что все прошло, как задумано. И никто из них не знал, как много времени на это понадобится.
Было бы лучше остаться здесь. Он подождал бы какого-нибудь сигнала к готовности и сразу оказался на месте.
— Мы столько всего доверили одному человеку, — прошептал он. — Вся ответственность лежит на ее плечах.
— И у нее достаточно сил, чтобы сделать это, — ответил Арджес.
— Но она такая маленькая. Я не могу обнять ее рукой за плечи, настолько шире у меня обхват. Она мерзнет даже в самых теплых водах. Не любит сырую рыбу и устрицы, не умеет добывать себе еду. Если кто-нибудь нападет на нее, она не умеет драться. Моя женщина такая нежная.
И он любил ее за это. Любил находить в ней теплое, мягкое пристанище, где успокаивались его измученные сердца. Но что это сулило ей вне безопасности его объятий?
— То, что она мягкая, еще не значит, что ее легко сломать, — сказал Арджес, опуская руки. — Главное, что ты можешь сейчас сделать, — это довериться ей. Вернись со мной, Дайос. Мы вместе присмотрим за твоей маленькой калон.
Дайос медленно кивнул, но ему понадобилось время, чтобы оторвать взгляд от сияющего вдалеке города. Если бы он только мог взять его в ладони, может, он снова прижал бы ее к груди.
В конце концов он присоединился к брату. Путешествие домой заняло несколько часов. В куполе горел свет, и даже снаружи он видел проекцию на стене. Знакомая комната. Знакомое место.
Может быть, он что-то перенял от Ани, потому что при виде комнаты, где он встретил ее второй раз, Дайос почувствовал ее мягкость в своей груди. Там он впервые взял ее в руки и больше никогда не отпускал. До этого момента.
Макетес заметил его первым, нырнул в бассейн и кинулся прямиком к ним. Все его плавники и жабры стояли дыбом, а глаза радостно сверкали.
— Работает. Дайос, Арджес, оно работает.
— Что именно? — спросил он.
— Связь между дроидами. Пока Битси у нее на голове, мы видим все, что видит она. И направлять ее тоже можем, потому что у Байта есть связь с Битси. — Макетес завис перед ними, подергиваясь из стороны в сторону от возбуждения. — Мы все видим.
— Она жива? — спросил Дайос, и ему стало почти дурно от одного только вопроса.