Морские глубины. 2. Песнь бездны

Хамм Эмма

— Пару дней? Тебя не было несколько недель.

Ну конечно же. Аня прекрасно это знала. Но она захлопала ресницами, стараясь как можно сильнее распахнуть невинные глаза.

— Я потеряла счет дням, папуль! Прости, что напугала. Но я уже давно дома, ты разве не заметил?

Игра началась.

ГЛАВА 34

ДАЙОС

Никогда

в жизни ему не было так же сложно что-то сделать, как оставить ее. Все голоса в его голове прорвались на передний план, наперебой крича о всевозможных бедах. Она погибнет из-за него, как погибли все остальные. Он бросил ее умирать, как полный трус. Потому что если его не будет рядом с ней, то она умрет. Будет болтаться в морских пучинах вместе со всеми остальными, и ее душа никогда не найдет покоя.

Их руки хватали его за плечи, пытались развернуть к себе лицом. Хотели выцарапать ему глаза, вырвать глотку, заставить почувствовать их боль.

Столько всего он в этой жизни натворил, но об этом, без сомнений, ему предстояло сожалеть сильнее всего. Потому что, потеряв Аню, он потеряет последнюю связь с реальностью, и тогда… тогда он сам не знал, что с ним станет.

Тяжело дыша, Дайос несся через океан обратно к братьям. Ему нельзя было оставаться рядом с городом, да это и к лучшему. По плану он должен был вернуться к Мире, которая настроила Байту прямую связь с Битси.

Два дроида теперь могли переговариваться на дальних расстояниях и позволяли видеть все Аниными глазами. Так они могли точно знать, что она в безопасности и с ней ничего не происходит.

Но плавники Дайоса отказывались работать при мысли о том, как далеко он от нее. Если что-нибудь случится, он ничего не сможет сделать. Застрянет где-то, вынужденный смотреть, как ее убивают или пытают, как сородичей Фортиса.

Тело не двигалось. Дайос просто не мог уплыть, как ни старался. Он хотел остаться там безмолвным сторожем — не есть, не спать, только ждать, когда она снова окажется в его руках, целая и невредимая.

Сглотнув ком в горле, он обернулся посмотреть на Альфу, ставшую точкой вдалеке. Он хотел… Проклятье, да он сам не знал, чего хотел.

Хотел, чтобы она спасла их народы. Чтобы каждая капля славы по праву принадлежала ей. От одной только мысли об этом Дайос преисполнялся гордости. Его людям будет куда проще принять ахромо, которая помогла им, и его любовь к ней они тоже поймут быстрее.

Но все эти мысли меркли перед осознанием, что Аня была одна. Что ей так легко причинить вред. Он вспомнил, как они наконец слились воедино. Мягкость ее кожи под его пальцами. Как просто ранить ее до крови.

Он все еще чувствовал этот вкус и теперь боялся ощутить его вновь. Призрак металлического привкуса касался жабр, словно наполняя его рот кровью, и Дайосу стало страшно, что что-то пошло не так. Может, она уже совершила ошибку. Или ее отец видел их приближение. Кто мог предугадать, что задумал этот злобный человек? Дайос хотел вернуться к ней.

Сейчас же.

Он развернулся,

но дорогу ему преградил темный силуэт. Сначала он подумал, что это один из преследовавших его призраков. Часть его вины, принявшая вид большого самца, вероятно погибшего в первом сражении за Бету.

Но тут вспыхнул синий свет, и Дайос понял, кто его остановил.

— Арджес, — прорычал он. — Отвали.

— Нет, — отозвался брат. — Не отвалю. Ты не можешь вернуться к ней, Дайос. Тебе нужно обратно в купол.

— Мое место рядом с ней.

— Так решил океан, — согласился Арджес, не сдвинувшись с места. — Но ты не можешь разрушить все, к чему мы так долго шли. Речь о многих людях, не только об Ане.

— Если ты меня не пропустишь, я тебя заставлю.

Его когти уже подрагивали. Может, драка помогла бы ему. Может, если он вцепится в брата и выплеснет все свои эмоции, он сможет сдержаться и не поплыть к ней.

— Ты не заставишь меня уступить, Дайос.

Оскалив зубы, Дайос яростно прорычал:

— Уже забыл последний раз, когда мы дрались? Я вот помню. Я был только после боя, у меня не было руки, и все равно я вышвырнул тебя на воздух, как малька.

Тогда это казалось правильным. Он верил, что Мира была предвестницей конца. Глубинники предупредили его, что от ахромо бывает только разрушение. Фортис повторял ему это снова и снова, пока он дышал парами в сердце океана. Ахромо угрожали жизни каждого из них.

Может, Фортис говорил не конкретно о Мире, но что еще Дайос мог подумать? Она объявилась в самый неподходящий момент, и из-за нее все изменилось. Для него тогда этого было достаточно.

И если его брат хотел еще одной драки, то он был более чем готов порвать чешую Арджеса и скинуть его в бездну, если понадобится.

— Дайос, — сказал Арджес едва слышно. — Я знаю, что ты чувствуешь. Понимаю твою боль. Но ты не можешь вернуться.

Его грудь уже вздымалась от гнева. Он чувствовал, как раскрываются шире жабры, втягивая нужный для драки воздух. Плевать ему было, знал ли Арджес, что он чувствует.

— Мира в безопасности! — почти закричал он. — Твоя пара рядом с тобой. Она остается в своем куполе, а если и уплывает, то вы всегда вместе. Тебе ни разу не приходилось подвергать ее опасности одну.

— Что, по-твоему, произошло, когда она вернулась в свой город? Уже забыл, что нам пришлось напасть на Бету, чтобы отбить ее? Что я полз по тому проклятому пространству без воды, протискиваясь в двери, только чтобы вернуть ее, — раскатисто рявкнул Арджес. — Я почти потерял ее! Я знаю, что творится в твоем сердце! Но если ты нам не позволишь, тебе никто не сможет помочь.

Не нужна ему была их помощь. Он вообще не хотел от Арджеса помощи. Он просто хотел, чтобы Аня была дома.

Оба его сердца ныли в груди. Потерев их рукой, Дайос тряхнул головой и ринулся на Арджеса. Ему нужна была боль, и он знал, где ее достать.

Они столкнулись, как две неудержимые силы, и у Дайоса посыпались искры из глаз. Арджес вцепился в него, как Дайос того и ожидал. Сколько бы они ни дрались, их бои всегда следовали одному сценарию. Взмахнув хвостом, он швырнул Арджеса через плечо и рванулся к городу.