Московское золото или нежная попа комсомолки. Часть 1
Шрифт:
К обеду показался берег.
— Кап де ла Нау, — сказал Кузьмич, указывая на мыс. — До Картахены 100 миль. Сейчас идём миль десять-двенадцать, это часов восемь-десять телепаться. А если врубим полный ход, за три с половиной часа долетим.
— Давай лучше неторопливо вдоль побережья двигаемся, смотрим на берег, может бухту какую найдем катер заныкать. Вопрос только с контуженным остался, ему совсем не хорошо. Как бы копыта не откинул.
— Можем в Аликанте зайти или даже по пути есть поближе малюсенькая гавань — Хуебон — там и сдадим этого в госпиталь, —
— Кузьмич, рули на Хуевон, сам понимаешь, два таких перца как дон Хуян и дон Кузмаччо не могут пройти мимо порта с таким названием, если человек в опасности! — скомандовал Лёха.
Через два часа маленький торпедный катер с развевающимся на корме красным флагом, сооружённый Лёхой из рубахи кого то из бывшего экипажа, медленно заходил в рыболовецкую деревушку Хуебон, как прочитал на карте Кузьмич.
Лёха встал у пулемёту и передернул затвор. «Случаи разные бывают!» — подумал наш герой.
— Кузьмич, а почему ты их Хуебонами обозвал? Это же Порт Хабиа! — прочитал Лёха название над зданием портовой администрации.
— Лёша! Ты слепой? Вот написано — Port Huevon! — и Кузьмич не сомневаясь ткнул в большую надпись белыми буквами на синем фоне.
— Это ресторан, Кузьмич! Ресторан! — буквально зарыдал от смеха Лёха.
Растолкав рыбацкие суда, маленький военный кораблик осторожно пришвартовался у пирса. Лёхе пришлось нырять в моторное отделение, чтобы жать на нужные кнопки и сбросить обороты, а затем стремглав бежать наружу и бросать канаты, пока Кузьмич удерживал катер на курсе. Всё было проделано на удивление слаженно, и катер, хоть и с некоторой неуклюжестью, плавно встал к причалу.
Наверное все население городка высыпало встречать процессию. Леха с Кузьмичом облачившиеся по такому случаю в свои новомодные французские туристические наряды, привесившие пистолеты в кобуре и приколовшие на грудь красные ленточки, важно кивали восторженному населению.
— Вива Русия! — кричали возбужденные испанцы.
— Салуд! Комрадесы! — степенно отвечал Лёха.
Сгрузив на берег так и не пришедшего в себя механика, Лёха и Кузьмич оказались в центре стихийного митинга. Вскоре на катер притащили несколько корзин с едой и бутылками, как выражение благодарности. Однако, когда они подняли вопрос о заправке катера, местные рыбаки лишь растерянно переглядывались. Наконец, все в один голос ответили: «Аликанте!», и весело улыбались, явно считая, что других вариантов нет.
— Да и пофиг, топлива хватает, порулили сразу в Картахену! — видя такой энтузиазм испанцев решил рискнуть Лёха.
— Военно-морские силы Чёрного моря, — поправил Кузьмич Лёху.
— Нет, Кузьмич, флот — это флот. И мы первый корабль Черноморского флота ВМФ СССР! — уверенно заявил Лёха.
Отдав швартовы, маленький кораблик, самовольно вошедший в состав ещё не существующего Черноморского флота СССР, продолжил своё путешествие. Катер, слегка покачиваясь на волнах, отправился дальше вдоль побережья, направляясь к Картахене.
—
Военно-морской советник в Испании, капитан второго ранга Николай Герасимович Кузнецов всего тридцати двух двух лет отроду стоял, оглушенный докладом молодого лейтенанта в странной светло-зелёной форме, но с пришитыми галунами лейтенанта морской авиации СССР на рукаве.
— Вольно! — скомандовал он, — а теперь давай, красавец, рассказывай, что вы там натворили.
12 сентября 1936, кабинет Сталина, Кремль.
Товарищ Сталин неторопливо ходил за спинами сидящих за столом, держал в руке трубку. Он любил, когда его подчинённые теряются, когда им приходилось говорить спиной к нему.
Сегодня у него было особенно хорошее настроение.
— Мнэ тут иносранные дела, — произнёс Сталин с усмешкой, намеренно искажая название ведомства, — докладывают, что ваши подчинённые чуть не устроили мэждународный конфлыкт. Угнали итальянский корабль! Что вы скажете, товарищ Начморси?
Сидящий рядом Ворошилов мысленно перекрестился, что дернули не его, ведь пока он был прямым начальником флоту.
Начальник Морских сил РККА, флагман флота 1-го ранга, Владимир Митрофанович Орлов вскочил, чувствуя, как сердце бьётся у горла и холодеют руки:
— Товарищ Сталин! Первые отправленные на помощь Испанской республике лётчики морской авиации, лейтенанты Алексей Максимович Хренов с Чёрного моря и Георгий Кузьмич Кузьмичёв с Северной флотилии, проявили исключительную смелость и находчивость. Во время пути они самоотверженно вступили в бой с большими силами мятежников, захватили испанский торпедный катер у франкистов около Пальмы-де-Майорки и доставили его в порт Картахены. Лейтенанты предложили включить катер в состав Черноморского флота ВМФ СССР.
Сталин, усмехаясь, поправил:
— У нас ВМС РККА на Чорном море, товарищ Орлов. Флота там такого пока нет.
— Да, товарищ Сталин, вы правы, — ответил Начморси, — но в телеграмме наш военно-морской советник Кузнецов отмечает, что лейтенант Хренов просил включить катер именно в состав будущего Черноморского флота.
Сталин залился весёлым смехом:
— Лётчики захватили торпэдный катер у мятэжников! Молодцы Хрэнов и Кузьмичёв! Это же те самые Хуян Хэров и Кузмачо о которых ви мнэ докладывали? — смеясь, он оглянулся на присутствующих, которые, наконец, позволили себе вздохнуть с облегчением.