Москва - 36
Шрифт:
В комнату врывается взлохмаченный Кольцов уже без повязки на руке, бесцеремонно оттесняет меня от пишмаша и стучит по клавиатуре.
– ... здесь кольцов.
'Баба с возу'...
Потираю горящие от тугой клавиатуры подушечки пальцев и сажусь в освободившееся кресло: все присутствующие обступили пишмаш. Речь, судя по всему, заходит о том как не испортить окончательно отношения с Ларго Кабальеро: прибытие горнострелковой дивизии хранилось в строгой тайне и станет для него и его Генерального штаба полной неожиданностью. Если сокрытие факта прибытия наших
– Да куда он денется,- гремит голос разгорячённого Эйтингона, обсуждающего с Кольцовым ответ на вопрос из Москвы.- проглотит пилюлю, повозмущается и замолкнет.
– Неужели целая дивизия прибывает?- Подхожу сзади к Берзину, напряжённо вчитывающемуся в распечатку.
– Если бы,- шепчет в ответ тот, не поворачивая головы.- в полном составе только артполк и зенитный дивизион, в горнострелковых полках только командный состав. Снабжение полнокровной дивизии нам никак не потянуть.
– А где ж людей брать?- Вырывается у меня.
– Личный состав готовил товарищ Рауль, набирал из Каталонской народной милиции. Жалко только времени было мало,- сокрушается генерал.- планировали закончить курс к марту, а оно вон как вышло...
– А как же форма? Неужели в своей в красноармейской?
– С военной формой оказалось проще всего, курсанты- останутся в своей, а для наших- пошили в Барселоне, на тех же швейных фабриках, где шьют новую форму для всей армии.
'Да, время не ждёт. Надо пользоваться моментом, пока в рядах националистов разброд и шатания. А товарищ Рауль-Рокоссовский со своей задачей справится... и не с такими соперниками сталкивался'.
– киров т шпигельглассу без промедления обеспечить возвращение т чаганова в союз.
'Вот и всё, закончились каникулы у Бонифация: приключения, погони, перестрелки, романы. Хотя нет, никаких романов не было. Не считать же таковыми полные опасности конспиративные встречи с белокурой Жози или индивидуальные, до седьмого пота и порой заполночь, занятия с любительницами танго'.
– здесь товарищ ежов.
В разговоре наступает пятиминутная пауза, присутствующие вполголоса обсуждают состоявшийся разговор.
– сталин т чаганов остаётся в испании до особого распоряжения отвечает за правительственную связь.
'Вот это- да! Что ж у них там творится'?
В комнату правительственной связи, примыкающую к кабинету Сталина, входит Ежов, сопровождаемый Поскрёбышевым.
– ... обеспечить возвращение Чаганова в Союз.- Заканчивает фразу Киров, щурясь на выползающую вверх из внутренностей пишущей машинки аппарата 'Бебо' распечатку разговора.
– Товарищ Сталин,- запротестовал нарком внутренних дел.- прошу вашего разрешения задержать Чаганова в Испании.
– На каком основании?- Хозяин Москвы не может скрыть своего раздражения.- Вы используете его там как простого техника, а ведь Чаганов- инженер каких мало.
Ежов
– Объяснитесь, товарищ Ежов.- Хмурится вождь.
– Это связано с показаниями Радека, о которых я вчера вам докладывал.- Внезапно охрипший голос генерального комиссара госбезопасности выдаёт его волнение, но он продолжает упорно глядеть только на вождя.
Столь явный выпад против члена политбюро неприятно удивил Сталина: 'Неужели всё дело в Медведе, освобождённого из под стражи по ходотайству Мироныча? Нет, похоже дело тут посерьёзнее'.
В последнее время поведение Ежова явно изменилось: из неуверенного новичка на политическом Олимпе он стремительно превращался в одного из самых влиятельных членов руководства, бросающего вызов старожилам политбюро, хотя сам не являлся даже кандидатом. С другой стороны, занятие им этого места- только вопрос времени и, скорее всего, весьма недалёкого. Материалы, полученные Ежовым на Орджоникидзе (бесхозяйственность, злоупотребления и некомпетентность в наркомате Тяжёлой Промышленности), были вопиющими и требовали, как минимум, кадровых решений.
'Так кого, как не Ежова, продвигать вперёд на место этих зажравшихся бездельников, этой 'новой знати'? Ведь это именно он начал выкорчёвывать эту нечисть из партии, армии, государственного аппарата и органов, именно он занялся работой, за которую никто не брался за последние пятнадцать лет, в том числе, и из-за нежелания портить отношения со своими соратниками с дооктябрьским стажем. Ради этого можно и потерпеть ту грубость, заносчивость и амбиции, на которые стали жаловаться разные люди в последние месяцы'.
Карл Радек, один из обвиняемых, на открывающемся вскоре в этом месяце, процессе над 'параллельным троцкистским центром', дал показания, что одним из участников этого центра был Антонов-Овсеенко, ныне Генеральный Консул в Каталонии.
– Как с этим связан... Чаганов?- Голос Кирова, также получавшего все материалы будущего процесса, едва заметно дрогнул.
– Шпигельгласс предлагает,...- Ежов на секунду замялся под неприязненным взглядом Кирова, но справился с собой и спокойно продолжил.- задействовать его в операции по аресту и вывозу в Союз Антонова-Овсеенко.
– У вас что оперативных сотрудников не хватает?- Продолжает напирать Киров.
– Во-первых, - голос Ежова, в противоположность голосу собеседника, теперь источает даже некоторое дружелюбие.- борьба с троцкизмом- обязанность каждого советского человека, тем более старшего лейтенанта госбезопасности. А во-вторых, резидент хочет использовать его для того, чтобы выманить Антонова из здания Генерального Консульства, вам же, товарищ Киров, известны дружеские отношения Чаганова с консулом, их совместную работу над какими-то планами, длительные беседы в кабинете? Овсеенко устроил в консульстве настоящую крепость, где вдобавок к нашей охране расположились посты анархистов и штурмовых гвардейцев. Шпигельгласс опасается, что при попытке ареста консула они могут вмешаться.