Москва: мистика времени
Шрифт:
Но люди хранили. Во избежание возможных репрессий отклеивали марки царских времен, заклеивали чистыми листиками бумаги адреса и текст на обороте «Со светлым Днем Пасхи!», «Со Святым Рождеством!», дабы никто не мог уличить их в том, что член семьи был когда-то «их сиятельством» или «штабс-ротмистром» и даже просто проживал в доме «их благородия господина такого-то».
Открытка с домом Пашкова
Впрочем, со временем появились и открытки советских времен. Сначала агитационные, репродукции дозволенных картин, потом потихоньку – изображения детишек, цветов, сельских
История, о которой пойдет речь, касалась именно такой открытки, изображающей знаменитый дом на Моховой – бывший дом Пашкова, ну а в советские времена – ставший одним из зданий Библиотеки имени В.И. Ленина.
История этого дома легендарна и загадочна. Вкратце дело обстояло так. Особняк был построен на одном из самых сильных и мистических мест Москвы. Недаром же в романе М. Булгакова Воланд со своей свитой отдыхали именно на террасе этого старинного дома, откуда вся Москва им являлась как на ладони. Но вот во времена «темные» – века эдак с XIII или XIV – земля эта именовалась Ваганьковским холмом, а потом и Старо-Ваганьковским и принадлежала царскому дому. Ибо именно сюда выходили тайные ходы, прорытые из Кремля на случай осады. Тут же и находились меняльные дворы, где за определенный взнос в царскую казну меняли «заморскую денгу» на отечественную – московскую. Ну а в тайных подвалах подземных ходов располагались секретные схроны – сундуки с царскими запасами.
Словом, место было секретное, потаенное, вполне мистическое. Обо всем этом можно прочесть в книге «Москва мистическая». Здесь же просто упоминание – для осознания места и времени. Даже если взглянуть попристальнее на само название улицы – Моховая, есть о чем призадуматься и чему удивиться. Конечно, историки уверяют, что здесь продавали сухой мох, который раньше использовался в строительных работах для заделки щелей и мелких дырок. Вот и стала улица зваться Моховой. Но мы посмотрим производные от слова «мох». Мохнатый – так называли черта, дабы не поминать нечистого. Мошить – закладывать мхом щели, но и скрывать, набрасывать пелену, утаивать. Моховать – заделывать дыры, но и. колдовать. Забавно получается – моховать на Моховой. Нет, недаром Воланд облюбовал это местечко…
Однако и другие чувствовали волхвование Моховой. Недаром ее, как и весь Старо-Ваганьковский холм, окружили церквями сплошным кольцом. Пусть непонятные, неземные Силы окажутся заперты понадежнее.
В 1783 году весь огромный земельный участок, практически весь Старо-Ваганьковский холм, купил отставной капитан-поручик лейб-гвардейского Семеновского полка Петр Егорович Пашков. Был он из военной семьи, но сказочно разбогател отнюдь не на военном поприще, а на винных откупах. Говорят, стал первым водочным королем России. Связи имел огромные, вот и сумел прикупить на вечное пользование землю в самом престижном районе Москвы.
Дом Пашкова
Выкупив участок, приказал все имеющиеся постройки снести и заново выстроить парадный и роскошный дворец, дабы поразить всю Москву немереным богатством. Действительно, денег на постройку не жалел. В архитекторы взял великого Василия Баженова, строившего в самом Кремле государев дворец, да не потрафившего Екатерине Великой не столь своими постройками, сколь вечными стремлениями отразить в этих постройках масонское видение мира, начиная от особых знаков масонства и кончая мистическими символами мироздания.
Правда, к тому времени, когда Пашков пригласил Баженова выстроить свой дворец, архитектор уже был не в чести – грянула «царицынская катастрофа» – Екатерина повелела снести построенный дворец в Царицыне. Но Пашков от архитектора не отказался, напротив, пообещал громадное жалованье. Не потому ли обиженный на монаршую власть Баженов развернул дворец Пашкова задом к Кремлю?..
Как бы там ни было, великолепнейший белоснежный дворец был готов в самые кратчайшие по тем временам сроки – Пашков справил новоселье уже в 1786 году. Вся Москва
Однако счастья в «прекрасных» стенах не было. Видно, гений места, восхитившись белоснежной постройкой, характера не сменил и в обещаниях обманул. Баженов, грезивший о прощении императрицы, которое она бы дала, увидев столь прекрасный дворец, в своих ожиданиях обманулся. Его авторство так и не признали официально. И до сих пор идут споры – кто же автор блистательного классицистического Пашкова дома. К тому же никакого особого гонорара архитектор не получил от прижимистого заказчика. Сам же Пашков, несмотря на все неимоверное богатство и красоту своего дворца, радости тоже не испытал. Вскоре его разбил паралич, вынудив передвигаться на коляске. Пашков перестал выходить, дворец сделался замком, в котором жизнь замкнулась в четырех стенах. Ну а поскольку Пашков никого не принимал, то даже год его смерти не удалось установить. То ли он скончался через четыре года после постройки дворца, то ли прожил в замке добровольным привидением до 1800 года. Словом, Пашков дом похоронил своего хозяина заживо…
Мрачная история из мрачных времен… Но кто бы знал, что и история научного ХХ столетия – века атома, нейтрино и первых компьютеров – окажется не светлее? Однако вернемся из прошлых времен XIX столетия в год 1947-й к одному из московских коллекционеров. Фамилия у него была как раз Пашков. Не потому ли он и занялся коллекционированием изображений Пашкова дома, долгое время до революции называвшегося Музеем Румянцева (тоже коллекционера, подарившего коллекцию городу), а в послевоенные годы ставшего главной библиотекой Страны Советов.
Были у коллекционера Пашкова разные изображения старинного распрекраснейшего особняка Москвы. Ведь наш Пашков работал в типографии «Московский рабочий» на Петровке, 17. Там, в типографском киоске, он мог прикупать себе разные издания. Но особое предпочтение отдавал наш собиратель открыткам. Ну а после войны как раз «Московский рабочий» и начал печатать на открытках изображения Москвы как столицы государства, победившего фашизм. Сыскался и другой грандиозный повод – празднование 800-летия самой Москвы. Так появились изображения Красной площади, центральной улицы Горького и знаменитого здания Моссовета (бывшего дворца московского генерал-губернатора – того самого здания, о котором уже шла речь, но будет разговор и дальше). Но восторг нашего коллекционера вызвала плотная открыточка с эмблемкой «800 лет Москвы», датированная 1947 годом – «Москва. Здание Государственной библиотеки им. В.И. Ленина (б. Румянцевский музей). Гравюра на дереве художника М.И. Полякова». Цена 40 копеек. Тираж всего-то 50 тысяч. Редкость по временам, когда открыток издавалось хоть и мало, зато тиражи их зашкаливали за миллионы.
С трепетом приобрел Пашков это «открытое письмо» в местном типографском киоске и принес домой. А надо сказать, что жил он на Пречистенке в домишке, ютившемся во дворе старинного дома № 5, построенного еще в XVIII веке – тогда же, когда и сам знаменитый дом Пашкова. Правда, дом ТОГО Пашкова блистательно возвышался над городом, а дом нашего Пашкова уже готов был разрушиться. Но что коллекционеру до потеков на стенах, если в его руках истинное сокровище – новая открытка.
Она и вправду была хороша. Картон плотный. Печать отменная, глубокая. Четкость редкостная – каждую линию видно. Конечно, гравюра была черно-белой. Но цвета угадывались, «прочитываясь» на раз. Прекрасный белоснежный Пашков дворец возвышался на холме. К нему вела анфилада гранитных лестниц – округлая, словно приглашающая подняться и войти. Над самим зданием символом времен трепетал алый флаг Победы. По тротуару у здания шли прохожие. Они о чем-то переговаривались, весело оглядываясь друг на друга. Они были радостны и счастливы – люди, победившие в ужасающей войне. И как приметы будущей – еще более счастливой и обеспеченной жизни по мостовой ехали автомобили. Один. Второй. Третий…