Москва не принимает
Шрифт:
– О чем вы разговаривали с Людмилой? – улыбаясь, спросил Алексей. С ней так и надо: вежливо, с улыбкой. Побольше лести и комплиментов, иначе пошлет. Женщина резкая, за словом в карман не лезет.
– Я попыталась по-хорошему убедить ее оставить моего мужа в покое, – фальшиво улыбнулась в ответ Элина.
– Врете, – не удержался он.
– Нет, не вру, – спокойно сказала Катыкова. Ну и выдержка!
– Скажите, кроме успокоительного, вы что-нибудь еще принимаете? Какие-нибудь таблетки?
– А этого разве мало? – вновь улыбнулась
– Вполне достаточно. Людмила умерла от отравления после того, как посидела с вами в кафе.
– Докажите, что это сделала я.
– У вас была причина убить ее.
– Да? И какая?
– Ваш муж собирался к ней уйти.
– Но теперь-то это уже не актуально? Ведь так?
– Вы уверены в своей безнаказанности. Ну, что ж…
– Да, я уверена! – оборвала его Катыкова. – У вас ко мне все? Кстати, вон идет ваша жена. Мне кажется, что она ищет вас.
Алексей обернулся: к ним и в самом деле спешила Саша.
– Леша! Вот ты где! А я тебя везде ищу!
– Что случилось?
– Вот! – Жена помахала перед его носом какой-то бумажкой. – Ваучеры на питание! Кстати, вас тоже касается, – посмотрела она на Катыкову. – Я всех оповестила, но вы, видимо, не слышали, так были увлечены беседой. Вон там, в конце зала у стойки с табличкой, на которой написан номер нашего рейса, по авиабилетам выдают ваучеры на бесплатное питание, в связи с тем, что наш самолет задерживается уже на восемь часов! – с гордостью сказала Саша.
– К этому времени нам уже положена гостиница, – не удержался Алексей.
– Я над этим работаю! – сверкнула глазами жена. – Наш штаб ведет переговоры с авиаперевозчиком.
– Ваш… кто?
– Не кто, а что! Штаб! Вон там, где сдвинуты два столика. – Саша кивнула на группу женщин и два ноутбука, которые активистки с энтузиазмом терзали. – Ты хоть бы подошел, поинтересовался.
– Вам мужиков не хватает для полного счастья? – усмехнулся он.
– Я тебе удивляюсь, Леонидов, – холодно сказала жена. – Ты все-таки полицейский. И не последнюю должность в своем управлении занимаешь. Почему ты ничего не делаешь?
– Потому что я все выяснил. Итальянцы ничего не собираются делать. У них это не предусмотрено.
– Что именно? – вскинулась Саша.
– Гостиница, горячее питание. Высокий сезон еще не кончился, отели забиты. В Европе кризис, когда еще они могут заработать, как в пляжный сезон, на туристах? Здесь умеют считать деньги. Ты ничего не добьешься, хоть лоб расшиби!
– А это тогда что?! – сунула Саша мужу под нос ваучер.
– И я хотела бы посмотреть, – встряла в разговор Катыкова.
– Пожалуйста! Читайте!
Алексей положил на стол длинный и узкий листок бумаги, на котором по-английски было написано: «REFRESHMENT VOUCHER». И название авиакомпании, которая расщедрилась на подачку. Катыкова тоже нагнулась, чтобы разглядеть мелкие буквы. Чуть ниже стояло: 5 евро, номер рейса и дата. Алексей прочитал и усмехнулся:
– И что ты хочешь получить
– Все, что положено! А ну, дай сюда! – Саша выхватила из его рук бумажку. – Учитывая, что нас четверо, я получу питания на двадцать евро!
– Хоть на что-то я пригодился, – вздохнул Алексей. – Без меня было бы пятнадцать. И хоть я всего лишь мент, а вовсе не ясновидящий, я скажу тебе, что произойдет дальше. Через десять минут ты будешь орать как подорванная, еще несколько часов трепать себе и мне нервы, потом сядешь в самолет, поклявшись, что завтра пойдешь в суд, а послезавтра обо всем забудешь. И все забудут. Есть у тебя время судиться с авиаперевозчиком?
– Найду! – сверкнула глазами Саша.
– У тебя завтра педсовет, – вкрадчиво напомнил Алексей. – На который ты, кстати, можешь опоздать.
– Постой… А почему ты сказал, что через десять минут я буду орать как подорванная? – сообразила наконец Саша.
«Потому что у меня, в отличие от тебя, дальнозоркость», – хотел было ответить он, но сдержался. Алексей уже видел, как некоторые пассажиры, отоварившиеся по выданным ваучерам питанием, несут своим семьям добычу. И представлял себе реакцию жены.
– Я пошутил, Сашенька, – сказал он как можно мягче. – Ты – молодец! Не принимай это близко к сердцу. Виновата во всем только погода. Москва сейчас в принципе не принимает. Аэропорты закрыты для всех. Понимаешь? Наш голос в общем хоре не слышен. Вы можете сколько угодно терзать Инет, но сейчас об этом пишут все и везде. О повсеместных задержках рейсов. Случившееся с нами – это форс-мажор. Потому авиакомпания и ведет себя так спокойно. А гостиницу не дают, потому что знают: наш самолет могут выпустить из Москвы в любой момент. Вот стемнеет…
– Стемнеет?! – в ужасе воскликнула Саша.
– Ну да, стемнеет.
– Леша, да ты что?!
– Дорогая, питание разберут, ты бы пошла, заняла очередь.
– Потом договорим! – заторопилась Саша и почти побежала, чтобы встать в конец длинного хвоста, тянувшегося в буфет.
– А вы? – обратился он в Катыковой. – Пойдете за талонами на питание? Или Рената Алексеевича пошлете?
– Пойду хотя бы для того, чтобы от вас отвязаться, – Элина встала. – Со своей бы женой разобрались, прежде чем к другим лезть.
– В моей семье убийц нет, – сказал он и тут же прикусил язык. А с чего у них с Сашей все начиналось-то? Оперуполномоченный Леонидов расследовал убийство ее родителей, так и познакомился со своей будущей женой. А с ее родней они до сих пор не поддерживают отношений, как раз из-за этого. Может, потому и Саша такая нервная? Досталось ей тогда…
– Что же вы замолчали? – насмешливо спросила Элина, уловив его замешательство.
– Не хочу вам навязываться, – нашелся он.
– Вот и замечательно! Пойду за бумажкой. Все-таки пятнадцать евро, – сказала она насмешливо. – Нас же трое.