Мост висельников

Валенти Сюзанна

Я нахмурился, придвигаясь ближе к ней, когда что-то острое кольнуло меня в груди. — Меня не волнуют какие-то гребаные бриллианты, Мейбл. Я просто рад, что ты в безопасности и что ты подальше от этого засранца.

— Да, так приятно снова увидеть солнце, — вздохнула она, поднимая голову, чтобы посмотреть на небо, прежде чем снова повернуться ко мне. — Но эти бриллианты твои, я хранила их все эти годы, и я сделала это не для того, чтобы какой-то негодяй забрал их и украл состояние Роузвудов. Мне неприятно думать о них в его скользких ручонках.

—

Я верну их, — поклялся я, видя, как это разъедает ее изнутри. — Для тебя.

— Нет, для тебя, мой мальчик. — Она протянула руку и провела пальцами по моей щеке. — Боже мой, ты действительно чем-то похож на нее, теперь я это вижу. На мою дорогую Ронда.

Мой пульс забился немного быстрее, и я почувствовал непреодолимое желание узнать больше о своей матери. Мой отец мог гнить в аду, мне все равно, но Ронда Роузвуд была той, о ком я хотел узнать больше. Что ж, я надеялся, что узнаю.

— Какой она была? — спросил я.

— О боже, — вздохнула Мейбл, улыбка озарила ее губы, а в глазах заплясали какие-то воспоминания. — Она была красивой, доброй, щедрой, к тому же настоящей деловой женщиной. О, в ней была такая свирепая жилка, я вижу ее и в тебе. Она сделала бы что угодно для тех, кого любила, и, полагаю, в конце концов сделала. — Она печально посмотрела на меня, и в ее голосе послышались хриплые нотки, а мое сердце разорвалось в груди.

— Расскажи мне больше, — настаивал я, и она кивнула, откидываясь на подушки.

Когда она начала говорить, я начал выстраивать образ своей матери в голове, выясняя, кем она была и кем, возможно, являюсь я. Большую часть своей жизни я носил броню и стал самым сильным и свирепым существом, каким только мог быть, но в моей тьме был свет. И пришло время снова впустить его.

— Мы точно уверены в этом? — Спросила я, дергая за подол маленького серебристого платья, которое было на мне, прекрасно понимая, что мои попытки почти ничего не дали для того, чтобы мои ягодицы не торчали из-под него.

Мы были за кулисами «Загробной Жизни», музыка гремела по клубу так громко, что стены вибрировали от нее, в то время как стриптизерши суетились вокруг нас, надевая свои костюмы для первых выступлений, натирая свои тела блестками и детским маслом, пока не стало казаться, что Пегаса стошнило на все помещение.

Прошло три дня с момента той заварухи в пещере, повешения и всего остального. Три дня наслаждения под солнцем и купания в компании моих мальчиков, в то время как каждый «Арлекин» в городе искал хоть какие-то признаки присутствия Шона и не смог найти даже волосинки, который принадлежал бы ему.

Мы провели много времени, вспоминая истории из нашей юности и возвращаясь к той связи, которую мы всегда так легко разделяли,

и, конечно, эта новая динамика включала в себя много наготы, к которой у меня не было абсолютно никаких претензий. Но только не с Фоксом. Он держался на расстоянии, когда остальные искали удовольствия в моей плоти, и я знала, что он с трудом приспосабливается к новому образу жизни. Но он не уходил и не казался обиженным тем, что я провожу с ними время. И я была так рада, что он стал частью этого, даже если мы не спешили.

Угроза над нашими головами в виде Шона никогда не покидала нас. Ощущение его присутствия никогда не покидало. Он что-то замышлял. Должен был. Но мы просто понятия не имели, что это могло быть.

Мы не могли просто залечь на дно, и никто из нас никогда не был из тех, кто дрожит от страха. Итак, если мы не могли найти Шона, то наш план состоял в том, чтобы позволить ему найти нас. Это означало выйти на публику и рискнуть, дать ему возможности, чтобы заставить его поверить, что он может застать нас врасплох.

— План состоит в том, чтобы выманить его, красавица, — промурлыкал Рик мне на ухо, пока Чейз ерзал на краю туалетного столика Джей-Джея, его взгляд метался по комнате, пока он сердито смотрел на всех, как будто думал, что Лайла или Ди могут вытащить базуку из своих задниц и выстрелить в нас в любой момент. — Но на это не будет шансов, если мы будем прятаться дома, не так ли?

Я поджала губы, понимая, что это правда, хотя это и не мешало мне хотеть затащить их всех четверых туда, чтобы спрятаться от всего мира вместе со мной.

Я понимала, что мы должны это сделать, должны заставить Шона поверить, что у него есть шанс добраться до меня, и выманить его, притворяясь, что мы уже выиграли. Но я ненавидела подвергать своих парней такой опасности.

— Тебе станет легче, когда мы вырежем его сердце и положим его к твоим ногам, — тихо добавил Чейз, и уголки моих губ дрогнули от этой картины.

— Пойду осмотрю толпу, — сказал Фокс, когда Джей-Джей начал разогреваться перед выступлением на сцене, выполняя серию отжиманий рядом с Техасом, и они вдвоем устроили соревнования кто первый сделает сотню. Мой взгляд задержался на Джей-Джее, когда его мускулы напряглись, а масло на его теле подчеркнуло каждую рельефную линию его спортивной формы. Черт возьми, он был съедобен.

— Может быть, нам всем стоит пойти, — предложила я, потянувшись к Фоксу, когда он сделал шаг назад, не желая, чтобы кто-то из них пропал из виду.

Возможно, нам потребовалось несколько дней, чтобы зализать наши раны, и большинство моих порезов и ушибов были на пути к заживлению, но я знала, что Фоксу на восстановление потребуется больше времени, чем он себе дал.

Последние несколько дней были полностью посвящены планами поимки Шона, так у нас почти не оставалось времени ни на что, кроме еды, а поскольку Мейбл и Лютер постоянно находились в доме, нам двоим не удалось повторить ту первую ночь. Сказать, что я жаждала этого, было бы преуменьшением.