Мост
Шрифт:
— Думаю, тут нам будет удобно, — она изящно приземлила свое тело на пластиковый стул.
Местечко, которое мы заняли, могло претендовать на интимность, так как от остального зала с сотней столов, полных наших коллег, нас отделяла кадка с искусственным кактусом.
— Ну же, поскорее, расскажите мне о себе! — приступила она к нашему свиданию, и к еде заодно.
Я почему-то искренне сочувствовал морковке на ее тарелке, но, боюсь, помочь ей не смог бы.
— Я… эм… работаю в программе гармонизации, в отделе технического оснащения бытовой техники.
Она залилась таким звонким смехом, что соседние
— Ох, я просто обожаю мужчин с чувством юмора.
— Правда?
— Да, вот знаете, мой бывший… мужчина… (последнее слово она выделила игриво), шутил все время. Он тоже был моим коллегой. Не буду называть его должность, вы можете его знать. К сожалению, он оказался низкопробным ублюдком, недостойным современной привлекательной женщины…
Я сразу задумался, а кто это мог быть? Урбан, пожалуй, отпадал. Михалыч вызывал подозрения, у него с Элеонорой были напряженные отношения. Может быть, не просто так? Однако дальше я перестал гадать, так как информация о ее бывших… мужчинах… продолжала поступать, и все они в конце оказывались либо козлами, либо ублюдками. У меня вставал вопрос, а зачем она их, таких, выбирала?
— Мне так не везло с мужчинами. Но я продолжаю верить в маленькое чудо, — она достаточно трогательно улыбнулась, склонив глаза к останкам морковки, — что когда-нибудь в моей жизни появится…
Три минуты спустя я начал все-таки поедать зелень из своей тарелки. Это давало мне возможность не смотреть на ее руки, плечи и грудь, слишком обтянутую серой официальной блузкой.
— Ну, что же вы молчите о себе?.. — спрашивала она каждые две минуты и я каждый раз отвечал:
— Вы очень интересно рассказываете.
— О да, у меня огромный жизненный опыт. Просто огромный. Вы чем увлекаетесь? Я, например, в свободное время занимаюсь кукро-йогой и мастроплазией, ну, иногда еще сандобилдингом. А на ближайший выходной я запланировала экскурсию в тибетский приют для собачек, больных крусмонелезом.
Я осторожно положил вилку. Есть сейчас было плохой затеей. Не дай Бог, она еще подробно расскажет, что это за непонятные дряни. Так много новых слов я не собирался сейчас узнавать. Мне старых хватает!
— Я вам сейчас все подробно расскажу.
— А давайте оставим этот рассказ до следующей встречи! — успел я спастись. — Боюсь, я сейчас ничего не пойму. Много мыслей о работе. Что вы думаете о нашем нарушителе?
— О каком? — она затормозила свой поток информации на полном ходу и теперь смотрела на меня с укором. — Вы должны научиться отделять работу от личной жизни и страшное от приятного…
Огрызок морковки в ее руках сиротливо взывал ко мне о помощи.
— … Я помогу вам. Есть отличные тренинги… И мы могли бы освоить их вместе…
— Да, конечно. Но все-таки… рабочие задачи. Такое серьезное дело. Я не могу к нему относиться как к рядовому.
Она посмотрела на меня непонимающе. Я вгляделся в выпуклые темные глаза и понял очень отчетливо: А ведь ей все равно! Абсолютно все равно, поймаем мы этого нарушителя или нет. Она отсиживала свое рабочее время, а потом бежала к своим мужчинам, йогам, тибетским собакам, с полным осознанием, что все остальное в жизни — не ее забота.
— Я знаю, что вам нужно, — заявила она уверенно. — Вам нужно научиться дышать полной грудью, жить
Надо было заканчивать этот фарс, я уже не выдерживал.
— Знаете, я занялся, как вы советовали, своей личной страницей…
— Очень правильно.
— … И заметил, что мне ужасно не хватает хороших отзывов. Знаете, это ведь очень важно для современного человека. А я хотел бы быть достоин такой женщины как вы. Тем более, что теперь меня, наверняка будут оценивать многие…
Она оказалась сговорчивой. Наверное, представила себе, как все ее бывшие мужчины смотрят на ее новое счастье и рвут волосы на голове, осознавая потерянные возможности. Она сфотографировала нас вместе, за столиком, и быстро что-то надиктовала.
— Я понимаю… — милостиво заметила она. — Поблагодарите меня при следующей встрече… надеюсь.
Я проверил. Все отлично. На моей странице появился теперь ее комментарий и отчет о проведенном вместе обеде. В дополнительных качествах для меня она указала: «общительный», «милый», «разносторонний», и добавила «завидуйте мне» с тремя восклицательными знаками.
А потом я удрал от нее в мужскую комнату. Уединившись в кабинке, я быстро написал своей предыдущей девушке, что она может подать апелляцию на жалобу и присовокупил к письму ссылку на отзыв Элеоноры. Все, никто теперь не обвинит меня в замкнутости и невежливости. Есть доказательства того, что я милый. Прости, коллега! Но следующей встречи у нас точно не будет.
Звякнув медовым колокольчиком, от Элеоноры пришел запрос на интимные отношения, уже сразу второго уровня! Вот это она берет быка за рога! То есть, меня пытается схватить… Я почувствовал себя полной скотиной, но только на секунду. Потом я быстро ткнул на отказ и в причинах выбрал «несовпадение личных интересов». Думаю, это не так обидно.
На всякий случай, из туалета я выбрался, убедившись, что ее рядом нет, и проник на свое рабочее место незаметно. Невидимый купол шумоподавления надо мной создавал хоть какую-то иллюзию защиты. Когда Элеонора продефилировала на свое место, я сделал вид, что погружен в работу с головой. И надолго. «Не беспокоить» крупными буквами!
5.4
Я чувствовал себя настоящим, стопроцентным мерзавцем. Успокаивало меня только то, что я не сильно выбивался из Элеонориной статистики общения с мужчинами, и просто сократил путь до эпитетов «козел» и «ублюдок», сэкономив нам время.
В любом случае, я был рад, что отделался от наших с ней не начавшихся отношений, которые угнетали меня уже заранее. Дальше я мог с чистой совестью заняться работой.
К концу этого дня я знал уже, кажется, все о домовом строение номер 7894, о его жителях, и о том, какие службы могли бы разослать эти несчастные письма. Тут, как мне казалось, и было скрыто решение проблемы. Однако вскоре я убедился, что все не так просто. Доступ к общедомовой системе рассылки писем кроме домоуправления имели всего две организации — мы, гармонизаторы, и полиция. К сожалению, отследить историю этих сообщений не удалось — через полчаса после нарушения какая-то неведомая программа стерла и сами послания, и, заодно, под корень уничтожила все данные за последние три месяца.