Мой ангел-хранитель

_Prince of Darkness_

– Ты сказал “сыновьям”?
– Ньёрд округлил глаза, взирая на вернувшегося на трон Локи.

– До такой степени не интересоваться жизнью дочери… - промолвил Локи, улыбаясь, с укором обводя Ньёрда взглядом.
– Твоя дочь уже выносила второго ребенка, а ты, должно быть, даже первого в глаза не видел.

– Мне и без твоих упреков стыдно, Локи, не добивай меня ещё больше. Я, правда, очень благодарен, что ты согласился мне помочь.

– Не ради тебя старался, - кинул маг.
– И тем не менее сообщаю тебе, что ты можешь со спокойной душой возвращаться в Ванахейм и утешить свою возлюбленную. Как только твоя дочь окажется в Асгарде, я отошлю за тобой гонцов.

–

Что? Ты считаешь, что я вернусь домой? Я намерен пойти в Ётунхейм, чтобы спасти Фрид.
– Ньёрд был в шоке от подобного заявления.
– Я поведу за собой войско и помогу тебе.

– Я приказываю тебе возвратиться домой уже сегодня!
– строгий голос Локи раздался на весь зал, так громко, что его эхо послышалось даже в вершинах высоких колонн, где оно в итоге и затерялось.
– А если же ты не доверяешь мне, то стоило ли вообще снисходить в Асгард?

– Я не смогу так просто сидеть и ждать, - сквозь зубы процедил Ньёрд, буравя Лафейсона злостными глазами.

– Ты хочешь спасти свою дочь и свой мир? Тогда возвращайся домой, - Локи даже не стал более слушать короля.
– Стража! Прикажите слугам подготовить коня нашего почтенного гостя, он возвращается в Ванахейм.

Ньёрд не мог ничего возразить. Он вынужден подчиняться хранителю девяти миров, чтобы очередной беды не набежало. Он, скрепя сердцем, доверил Локи жизнь и спасение своей младшей дочери. Он не знал, почему, но сейчас уповал на то, что этот монстр иногда бывает милосердным, однако Локи преследовал лишь свою цель, и не будь у него этой цели, у бедной Фрид не было бы не единого шанса на спасение, шанса на то, что она вернется домой. А Локи же не нужна была такая помеха как Ньёрд в его плане. Знать ему подробности замысла не имеет нужды. Локи идет в Ётунхейм, чтобы завоевать его, ну и попутно освободить ванскую дочь. Свой план он уже продумал до мелочей и в этот план не входил Ньёрд с его войском. Однако план в итоге будет нарушен его любимой женой… Он об этом уже думал не раз, знал прекрасно, что она обязательно увяжется за ним. Хоть в подземелье сажай эту неугомонную, смелую, упрямую, беспокойную девчонку, которую он до невозможности любит.

Он вернулся поздним вечером, как раз тогда, когда Сигюн уложила спать Нари и Вали. Он тихо прошел к спальне, осторожно заглянул в приоткрытую дверь, откуда исходил теплый свет подсвечников. Его милая супруга стояла у окна, задумчиво рассматривая пейзаж, окутанный ночными сумерками. Её тонкий силуэт был так прекрасен на фоне окна, словно эта была аккуратно вырезанная статуэтка, которую создатель так бережно старался довести до своего идеала. Её длинные кудри рассыпались по спине и принимали золотистый оттенок при блеске свечей, белая сорочка обволакивала её прелестный девичий стан, струилась по нему в самый низ, чуть прикрывая лодыжки. Даже на расстоянии Локи мог ощутить, как озадачена и растеряна сейчас его жена, сколько в её головке различных мыслей, которым она никак не найдет место, для которых никак не откопает полку, чтобы все сложить туда. Она не перестает думать об отце, не перестает думать о сестре, представляя себе её, представляя себе её внешность, характер - все, но помимо этого что-то в ней было и ещё, что-то такое слишком уверенное, слишком твердое, какое-то решение, которое она приняла окончательно и бесповоротно. И Локи не хотел больше оттягивать разговор, который состоится в любом случае.

Маг тихо открыл дверь, от чего та чуть слышно скрипнула. Сигюн обернулась, обводя взглядом его высокую выросшую фигуру на пороге. Глаза мужа блестели изумрудным, на золотистых доспехах играло отражение тусклых свечей. Сейчас в полумраке

он был похож на сказочного персонажа, на загадочного, опасного, но такого бесподобного.

– Я велел Ньёрду возвратиться домой, - начал Локи равнодушно.
– Думаю, что он уже в Ванахейме сейчас.

Сигюн в ответ лишь кивнула головой, даже не зная, что отвечать. Колдун приблизился к ней, потянул её за руку, уводя за собой.

– Мне нужно поговорить с тобой, - произнес он, пропуская супругу вперед, а затем закрывая дверь спальни.

Они вышли в гостиную, где на столе ещё стояли остатки ужина, а ласкающий слух шум фонтана разрезал вязкую тишину столь прекрасных стен покоев царя. Сигюн непременно догадывалась, о чем пойдет разговор, и была к нему готова.

– Твой отец хотел отправить в Ётунхейм своё войско, но я запретил ему, - сообщил Локи, усаживая деву в глубокое кресло, а сам принимаясь расхаживать по комнате вальяжным шагом, удерживая руки за спиной.

– Почему? Разве войско было бы лишним?
– Сигюн недоуменно хлопала прекрасными глазами.

– В данной ситуации - да. И потом, Трима вряд ли напугаешь войском, которое он в два счета может победить, впустив в ход свое. С ледяными великанами слишком легко вступить в войну, но слишком сложно выжить в ней. Тем более сейчас, когда ётуны под командованием Трима. Это поистине безжалостное существо, и если начнется война, он не пощадит ни чужих, ни своих.

– Страшно подумать, что у этого чудовища находится хрупкая девушка, не знающая холода, всю жизнь прожившая у моря, - с липким страхом проговорила ванка, невольно съежившись от пробежавших по телу мурашек.

– Не переживай, я её вытащу, - Локи навострился, и жена не заставила себя долго ждать.

– Когда мы отправляемся?
– спросила она как что-то обыденное, словно так изначально и планировалось все сделать. Колдун ждал этого вопроса.

– Мы? Никогда. Ты остаешься в Асгарде, - Локи выпрямился перед ней, взирая на неё сверху вниз, а она же изобразила на губах подобие улыбки, а затем поднялась на ноги.

– Ну это же исключено. Даже глупо обсуждать, Локи, ты же знаешь, что я не отпущу тебя одного. К тому же в опасности находится моя сестра, и меня это касается, - заявила Сигюн, даже не моргнув глазами, впиваясь в лицо Локи уверенным взглядом.

– Прекрати строить из себя сестру милосердия! Ты ведь даже не знаешь её, никогда не видела!
– Локи словно услышал свой раздраженный тон со стороны, и только потом понял, что не так должен был сказать, когда Сигюн с укором глянула в его лицо, а затем опустила голову.

– Прости меня… - он приблизился к ней, прижал её к себе, пригладил по волосам.
– Я просто не могу подвергать твою жизнь опасности. Ты многого не знаешь, - под этим высказыванием Локи подразумевал то, чего и вовсе не стоит знать его супруге, по крайней мере пока. Она и дети - это самое дорогое, что есть у него, и их он спрячет, когда наступит время.

– Я никогда не узнаю, что у тебя на уме, Локи. Я и не прошу тебя раскрывать мне свои карты, я лишь прошу тебя позволить мне быть рядом с тобой. Неужели жизнь тебя ещё не научила?
– она вопросительно, с мольбою глядела в его лицо.

– Научила. Именно поэтому я не могу взять тебя с собой. Ты ведь не боец, а если придется сражаться - ты можешь погибнуть, Сигюн. Я сейчас не шучу и не запугиваю тебя. В Ётунхейме очень опасно.

– Научи меня, - резко ответила она. Он непонимающе сузил глаза.
– Научи, Локи. Всему, чем я должна обладать, чтобы пройти этот сложный путь. Дай мне в руки оружие. Даже если мои руки кажутся тебе слабыми, я клянусь, что смогу сдержать ими меч.