Мой ангел-хранитель
Шрифт:
Выйдя в коридор, она снова увидела стоящих возле дверей покоев стражников, которые поклонились ей, но она не отреагировала. Быстрым шагом она направилась на нижний этаж, где и располагался тронный зал. Стараясь ступать как можно тише, ванка с опаской глядела по сторонам, сама не понимая, чего она так боится. Со всех сторон вырастали черные тени дворцовых стен, на золотом полу отражались мерцающие огни подсвечников, и непривычная пустота в коридорах наводила какой-то жуткий страх.
Наконец дева дошла до дверей тронного зала. Они плотно были закрыты, и Сигюн вначале даже показалось, что они заперты на замок, но приблизившись, она увидела в щели между дверьми сияющий полумрак, а значит, там кто-то есть. Вежливо постучавшись, Сигюн услышала лишь тихий ответ молчания, что заставило
Её встретила пустая царская комната, где возле огромного стола криво стояли блестящие золотом стулья, где легкий ночной ветер теребил прозрачные занавески на окнах, где на подоконнике сидел её супруг, теперь взирая на девушку с непониманием, но каким-то невообразимым счастьем оттого, что она пришла.
– Локи, почему ты здесь? Я видела, как все давно вернулись с собрания. Прости, что я пришла, просто я очень волновалась, - скромный и робкий голосок Сигюн был слышен не очень отчетливо, но до головокружения мило.
– Наоборот, родная, хорошо, что ты пришла, - маг сидел все так же, в такой же раскинувшейся позе, с такими же расставленными широко ногами, и только взгляд его великолепных глаз манил к себе, не переставая. Сигюн решилась пройти к мужу, оборачиваясь ещё раз на дверь, убеждаясь, что она закрыла её так же плотно.
– Мне просто нужно было некоторое время побыть одному и немного подумать, - оправдывался колдун, поглядывая на жену, что теперь подошла очень близко к нему.
– Локи, я знаю, что ты терзаешься и тревожишься, и причина тому мне не известна. Знаю, ты снова хочешь уберечь меня и детей, но, умоляю, скажи мне, что происходит? Ведь рано или поздно я узнаю об этом, так вот я готова выслушать тебя прямо сейчас, готова принять все, что ты скажешь, даже самое страшное, - она смотрела в его изумрудные глаза, нервно сжимая пальцы рук за спиной. Сейчас она чем-то напоминала провинившегося ребенка, наивного и бесконечно волнительного, напоминала хрупкий цветок, который пытается завести с диким ветром, бушующим в полях, беседу. Маг спускается с подоконника, встает перед Сигюн, такой высокий и неповторимо красивый, берет её ладони в свои руки, крепко, но нежно пожимая их, поглаживая невыносимо приятными, холодными пальцами. Девушка права, он должен все рассказать. Тем более время уже почти настало…
– Сигюн, Читаури на подходе. Совсем скоро их армия нападет на Асгард, - смягчить для девы удар не получилось бы никак, поэтому Локи не стал ходить вокруг, да около. В один миг сердце ударилось, казалось, о саму грудную клетку, а потом резко зашлось в бесконтрольном стучании.
– Как?.. Почему они?..
– внятного вопроса Сигюн задать не могла, да и в этом не было необходимости - все её вопросы Локи прочитал и так. На лице её воцарился ужас, испуг и полная растерянность.
– Они все ещё жаждут мести за проигранную мною войну в Мидгарде. Танос хочет уничтожить Асгард, забрать Тессаракт, убить меня, а после завоевать Вселенную, - нещадно Локи ранил жену каждым словом, а она же еле держалась на ногах. Не будь его рядом - точно бы упала. Она могла представить все что угодно, даже разрушительный Рагнарек, но только сейчас она поняла, что страшнее этих существ не может быть ничего. Они были чудовищны и опасны, когда Локи союзничал с ними, они грозились убить его ещё тогда, то чего же ожидать от них теперь, на этой войне? Девушка ещё не забыла и никогда не забудет эти отвратительные лица солдат, эти тошнотворные запахи их сморщенных тел, эти противные голоса, которые иногда слышались в её кошмарных снах. До сих пор по коже пробегает дрожь, когда она вспоминает момент, где объятия Иного захватили её, где на её глазах беспощадно издевались над её мужем. Нет…
– Этого не может быть… Это сон. Локи, прошу тебя, разбуди меня, разбуди и скажи, что мне снится все это, - она умоляюще смотрела на него, а голубые глаза заблестели как бриллианты, когда на них выступили слезы.
И как бы магу самому хотелось проснуться сейчас и обрадоваться тому, что все последние дни - простой сон. Нет, он не боялся войны, не боялся за свою жизнь, он тревожился лишь о своей семье. В этой огромной Вселенной практически невозможно найти
– Тише, милая, успокойся, - он взял её личико в ладони, он заставил её смотреть ему в глаза.
– Это не сон, но я клянусь, что сделаю все, чтобы вскоре это событие стало лишь страшным сном и воспоминанием. Я убью Таноса и Иного, я сделаю все, но сумею нас всех защитить. Ты меня слышишь, девочка? Послушай мой голос, успокойся, - он заставил её открыть зажмуренные глаза. Слезы с её щек стекали ему на пальцы, а сердце в её груди уже обливалось кровью.
– Ты веришь мне, Сигюн? Скажи, ты веришь, что все будет хорошо?
– спросил он, прожигая её своим взглядом, словно им стараясь испепелить в ней оставшиеся слезы. Девушка часто закивала головой, а потом выдавила из себя сквозь рыдания: -Да.
– Я обещаю тебе, - прошептал Лафейсон, прикасаясь холодными губами к её лицу, неистово целуя её щеки, лоб, глаза, губы, а после крепко прижимая к своей груди. Она же прильнула к нему со всей своей силой, со всей своей нежностью, любовью, прильнула так, словно силилась растворится в его теле. Вдыхая родной запах мяты, ощущая на своей талии самые любимые и ласковые руки, слыша сладкое дыхание возле своего уха, она начала невольно успокаиваться, однако не переставая дрожать всем телом в его объятиях.
– Локи, мой дар не предупреждает меня, он не видит, что тебя ожидает в будущем. Я слепа, милый, я так слепа, и я ничем не могу помочь. Это плохой знак, ещё никогда мой дар так меня не подводил, а теперь же он словно утратил свою силу, Локи… Я вижу только пустоту, бесконечную пустую тишину, и только истошный крик, принадлежащий неизвестно кому… Мне так страшно, - говорила Сигюн, между словами еле слышно всхлипывая.
– Тихо, девочка. Тихо, родная, - он не знал, что отвечать, кроме как просто успокаивать её. Он понимал, что увидь она, как его убивают, он бы все равно не дал ей шанса помочь самому себе, потому что помощь её может обойтись ценой её жизни. Но она ничего не видела, ничего не ощущала, была в темноте, была сокрыта от предстоящего, значит, норны дают ему шанс уберечь своих родных без препятствий. И этот шанс он ни за что не упустит.
…Он усадил супругу на трон, сам уселся рядом на широком подлокотнике. Его руки легли на её хрупкие плечи, а она же упала ему на грудь, сверля взглядом мраморный пол.
– Ты ведь не позволишь мне быть рядом?
– тихо спросила она.
– Не позволю, - ответил Локи.
– А ты ведь не станешь сейчас молить меня о том, чтобы я дал тебе в руки оружие и пустил воевать? Хочу сразу сказать, чтобы ты даже не пыталась. Ведь в твоей головке уже промелькнула такая мысль. Забудь.
Сигюн ещё крепче обняла мужа, вновь ощущая на своих щеках бегущие слезы. Что-то внутри подсказывало ей, что-то не переставало ей дарить самое страшное чувство во Вселенной - чувство, когда думается, что ты видишь его в последний раз. Она гнала эти думы прочь от себя, она запиралась от них на замок, но они лезли во все щели, снова одолевали, и сердце её уже устало билось в груди, а дыхание было таким, словно в комнате не хватало воздуха.
– Где ты прикажешь нам остаться?
– сквозь слезы спросила она, однако не дрогнувшим голосом.
– Там, где вас никогда не найдут, - ответил колдун неопределенно. После он поднял заплаканное личико жены за подбородок, а она же снова тихо спросила:
– Я надеюсь, убежищем будет не Ванахейм?
– В груди у Сигюн все замерло. Нет, она не выдержит, она сойдет с ума, находясь так далеко.
– Нет. Тебе и нашим сыновьям нельзя уходить ни в Ванахейм, ни в какой-либо другой мир. Вы не будете в безопасности нигде, ни в одном из девяти миров. Есть лишь одно место, где вы сможете укрыться.