Мой брат Сэм: Дневник американского мальчика
Шрифт:
— Так стоит ли волноваться?
— Не глупи, Тим! Все равно солдаты попытаются увести коров!
Мы с мамой не раз обсуждали это между собой. Она считала, что Сэм прав.
— Ты же знаешь, что произошло с телкой Салли Майлз!
Вдова Салли Майлз жила одна в крошечной лачуге в Реддинге. У нее были тощая корова и несколько цыплят. Все доходы она получала от продажи молока и яиц соседям и едва сводила концы с концами. За несколько дней до нашего разговора полдюжины пьяных солдат зарезали ее корову прямо в коровнике, там же разделали
— Знаю, — ответил я, — но нам нужен ром, а мы сможем заплатить за него, только если продадим коров.
Этот разговор состоялся в начале января. Мы решили подождать еще месяц. Говорили, что британцы в Нью-Йорке. Никто не знал, что это означает для нас, но ходили слухи, что повстанцы отправятся туда сражаться с ними.
Прошло еще несколько недель. Все хотели только одного — как-нибудь дотянуть до конца этой ужасной зимы. Почему-то всем казалось, что весной война должна закончиться. Даже Сэм так думал. В конце январе мы сидели с ним в пивной у камина.
— Я думаю весной наступит переломный момент, — сказал он, — английское правительство поймет, что им не добиться легкой победы.
— А может, они решат, что вы слишком измучены голодом, чтобы продолжать сражаться?
Он кивнул головой и сказал серьезно:
— Тогда они, возможно, будут правы. У большинства из нас нет одеял, люди голодают, а жалованья никому не платят. Кое-кто даже хотел идти в Хэртфорд и потребовать выплаты жалованья, но приехал генерал Путман и отговорил их. А потом приказал расстрелять зачинщиков мятежа. Он беспощаден, когда думает, что прав. — Неожиданно Сэм замолчал. — Что это за звуки?
Я тоже услышал — сначала тяжелый удар, а потом замычала корова.
— Кто-то залез к коровам, — сказал я.
— В коровнике люди! — вскричал Сэм. — Пойдем!
Мы бросились через кухню в коровник. Было темно, но лунный свет отражался от снега, и можно было разглядеть, что происходит. Дверь коровника была открыта настежь. У входа стояли четыре коровы. Мы кинулись в коровник — еще четырех коров не было.
— Черт возьми! — воскликнул я в отчаянии.
— Запри этих в коровнике! — крикнул мне Сэм. — А я поищу воров. Они наверняка собираются зарезать коров где-нибудь поблизости. По такому снегу их далеко не угонят!
Он обежал вокруг дома и побежал по следам. Я загнал оставшихся четырех коров в коровник. Они упрямились, и прошло немало времени, прежде чем мне удалось запереть дверь на задвижку. Потом, обогнув дом, я бросился бегом по снегу на дорогу. Там я остановился. Я ничего не увидел, а только услышал крики, доносившиеся издалека. Я побежал дальше и вдруг неожиданно увидел мужчин, идущих мне навстречу по дороге, залитой лунным светом. Я остановился, выжидая. Они приблизились. Двое солдат держали Сэма. У него из носа шла кровь, руки были связаны за спиной.
— Сэм! — закричал я.
— Тимми, найди полковника Парсонса, — закричал он в ответ, — они хотят выдать меня за угонщика скота!
Я
Глава 13
— Пожалуйста, сэр, мне надо поговорить с полковником Парсонсом.
Адъютант смерил меня взглядом через полуоткрытую дверь:
— Зачем?
— Меня послал Сэм Микер. Его арестовали за угон скота.
— Я не буду беспокоить полковника по таким пустякам.
— Но это ошибка! — закричал я. — Он же ничего не делал, он просто преследовал настоящих воров!
Адъютант засмеялся:
— Конечно! Он не угонял коров, они сами за ним пошли. Вышли из коровника по собственному желанию!
— Пожалуйста! — взмолился я. — Это правда! Мы сидели на ку…
— Довольно! — сказал он. — Полковник Парсонс в постели. Приходи завтра утром, и, может быть, он захочет тебя принять.
Я понял, что с ним бесполезно спорить. Придется увидеться с полковником утром. Коровы до сих пор где-то бродили, и надо было их найти.
— Спасибо, сэр, — сказал я, развернулся и побежал по снегу к площади.
В ярком свете луны я увидел трех коров, стоявших на заснеженном поле. Я побежал к ним так быстро, как только мог. Приблизившись, я увидел четвертую корову, лежавшую на земле. Она была мертва и наполовину закопана в снег, ее живот был разрезан, и выпущенные наружу мокрые кишки блестели в лунном свете.
На краю поля, там, где начинался лес, я отломил ветку и погнал коров домой. Это было ужасно — им совсем не нравилось барахтаться в снегу, и они постоянно ревели. У меня ушло полтора часа, чтобы довести их до коровника. Я набросал им немного сена, а потом пошел в таверну.
Мама сидела перед камином. Она выглядела встревоженной.
— Я видела, как ты идешь по дороге, — сказала она, — где Сэм?
— Они арестовали его, — ответил я. — Солдаты, которые украли коров, избили его, а потом его же обвинили в воровстве и куда-то увели.
— В лагерь?
— Думаю, да, — сказал я. — Они ведь отпустят его утром, правда? Нам надо только объяснить, что произошло на самом деле.
Мама покачала головой:
— У меня ужасное предчувствие, Тимоти. Я хочу помолиться за твоего брата.
— Мертвая корова все еще там, мама. Я хочу забрать ее, пока это не сделал кто-нибудь еще.
— Если у нас нет времени, чтобы молить Бога о помощи, у нас вообще ни на что нет времени, разве не так?
Мы опустились на колени и помолились за Сэма. А потом я взял ножи, которыми разделывают мясо, и мы пошли на занесенное снегом поле и разделали корову. Туша уже начала замерзать, и ее было очень трудно резать. Кроме того, нам пришлось порезать ее на мелкие кусочки, потому что никто из нас не был достаточно силен, чтобы унести большие куски мяса. У нас ушло больше часа на то, чтобы разделать корову и унести мясо домой. Мы спрятали его в коровнике на чердаке под сеном, в такой холод оно не должно было испортиться.