Мой бывший предатель
Шрифт:
— Хорошо. Спасибо.
Я прячу ладони в карманы брюк. Перекатываюсь с носка на ногу. Слова упорно не лезут в голову, хотя я репетировала весь день.
— А… — я вздыхаю. — А ещё приезжал в мой двор…
— Чертов Соколовский, — ругается мужчина. — Не нужно было ему помогать. Теперь лезет вот.
— Нет, он не лезет. Он, наоборот, мне многое открыл и объяснил.
Я не лукавлю. Последние события действительно позволили мне взглянуть на всё под другим углом.
Савва
И я…
Я в какой-то мере делала то же самое.
— Ты сказал, что больше не отпустишь меня, — напоминаю я, подступая к мужчине. — Хочешь вернуть, всё ещё чувствуешь ко мне. И я тоже не могу избавиться от этих отголосков чувств. Два с половиной года, а меня все ещё штормит при тебе. Не отпускает. Но, Савв…
Я прикасаюсь ладонями к его лицу. В глазах жжёт так, что слёзы нескончаемым потоком стекают по моим щекам.
Щетина забыто приятно покалывает кончики пальцев. Я провожу, пока угольки вспыхивают под кожей.
Мужчина сжимает челюсть, в камень превращается от моих прикосновений. Только пылающий взгляд выдаёт его состояние.
— У нас всё закончилось ужасно, — шепчу я, голос срывается. — Неправильно. Боль. И эта боль… Она нас двоих поглощает. А я не хочу быть больше заложницей прошлого.
— Мара…
— Ты совершил ужасную ошибку. Думаю… Думаю, глубоко в душе ты сомневался в том, правильно ли поступил. Действительно ли я была изменщицей. Столько всего произошло…
— Мара, не стоит.
Я не обрываю Савву, не напоминаю, что моё имя другое. Для него я всегда Марой была. Пусть так и останется. Пусть.
Можно ненавидеть Дубинина. Ох, как я его ненавидела. Но это не вырывало засохшие корни любви из моего сердца. Не делало легче.
Это лишь оставляло горькое послевкусие.
Мне кажется, я слишком сильно любила Савву. Неправильно, не так. Пыталась нырнуть в отношения. Пыталась дотянуться, стать другой.
Кажется…
Кажется, будто я нездорово сильно его полюбила. Нырнула слишком глубоко.
Было плохо и хорошо одновременно. Всегда по крайностям гуляла.
— Всё закончилось рвано, — я слизываю слёзы с губ. — Мерзко и глупо. Но теперь мы можем…
— Исправить всё? — хмуро усмехается он. Но знает правильный ответ.
— Закончить всё красиво.
Я поднимаюсь на носочки, первой тянусь к нему. Прикасаюсь к горячим губам своими. Поцелуй получается нежным и солёным.
Это не поцелуй страсти, не дикое притяжение. Тихое и спокойное прикосновение наших душ.
Рваный вздох, умирающей любви.
Прощание.
— Я тебя отпускаю, Савв, — шепчу я сорванно, с мольбой моей души. — И ты, пожалуйста,
Даже если ты можешь понять, простить и забыть зло, причинённое человеком…
Это не значит, что к этому человеку ты вернёшься.
Нет.
Ты просто научишься жить, не оглядываясь на прошлое.
Может, мне всю жизнь суждено быть одной. Но с Саввой я не буду.
И теперь…
Теперь я чувствую себя свободной.
Глава 45
— Прости за опоздание.
Я заваливаюсь на диванчик, бросаю рядом сумку. Тут же подзываю к себе официантку, заказываю напиток.
— Фух.
Я поправляю волосы, убираю их с лица. Взмахиваю ладонью, кожа пылает. Я минут пять бежала, так как непозволительно опаздывала.
— Ничего, — подруга отмахивается. — Я сама только недавно пришла.
— Да? — я притягиваю к себе меню. — Дети?
— Да, капризничали. Кирюша?
— Павлуша, — морщусь я. — Клиент попался очень дотошный, наша встреча затянулась.
Я с радостью притягиваю к себе прохладный мятный коктейль, втягиваю через трубочку. Охлаждаюсь.
Последний месяц был каким-то изматывающим. Беготня везде и со всеми. Встречи стали постоянными, нарабатываю свою клиентскую базу.
Ну и проблемы появились, конечно. Но мелкие, их можно решить.
Выгрызала свободное время, чтобы с сыном побыть. С Саввой тоже пересекались.
То, что мы поставили точку, не значит, что он с сыном прекратил общаться. Но Дубинин будто почувствовал… Давить не стоит.
Всё наше общение мы перевели исключительно в родительское. Несколько фраз, всё внимание ребёнку.
И вот, наконец, я нашла время для самой себя. Выбралась на встречу с подругой.
Мы с Улей раньше жили в одном дворе. Но после её переезда — почти не видимся.
Так что навёрстываем. Болтаем о мелочах, заказываем ещё напитки, тихо подпеваем какой-то попсовой песне.
Хорошо чувствовать себя… Живой.
Я будто с какого-то «стопа» соскочила. Короткий, рваный разговор с Саввой так сильно помог. Неожиданно.
Потому что я отпустила. Выдернула все крючки, отвязала булыжники. Облегчила душу.
Теперь меня не заносит, не разворачивает назад, к прошлому. Я смотрю вперёд, наслаждаюсь настоящим.
И это чудесно.
Иногда отпустить боль невыносимо сложно, но это единственный путь к излечению.
— Тебя ко скольки ждут? — уточняет Уля.
— Не ждут, — отмахиваюсь я. — Кирюша с ночёвкой у мамы. Боже, мы вроде дети, а…
— А всё ещё ощущение, что отпрашиваться нужно? Только теперь у детей. Да, я понимаю.