Мой дикий сводный

Истомина Аня

– Я понял, – отвечает Мирон стальным голосом. – Дай девушке уйти.

– Пусть идет, – бросает мужчина, не шелохнувшись.

– Забава, достань из левого кармана ключи от машины и уходи, – тут же командует Мир.

– Нет! – возмущаюсь ему в затылок.

– Иди.

– Нет! – повторяю упрямо и снова смотрю на незнакомца. – Скоро сюда приедет Рэм Алиевич, и ему крышка!

Блефую, конечно, но мужчина внезапно опускает ружье.

– Кто вы ему? – бросает он коротко.

–

Я его сын, – слышу в голосе Мирона недовольство. – А ты кто?

– Дед Пихто, – усмехается незнакомец, доставая из кармана телефон, больше похожий на небольшой кирпич. – Пушку спрячь. Собаки без моей команды вас не тронут.

Молча смотрим, как он набирает номер. Мирон отмирает, одной рукой прижимает меня к себе, а другую, с пистолетом, прячет в карман куртки.

– Привет, Рэм… – начинает было говорить мужчина, но тут же замолкает и поглядывает на нас. – Да. И у меня две новости: хорошая и плохая… Они живы… Да, спалили. Нет, уже нет смысла. Я сам обесточил… Ты бы хоть предупредил. Я думал, залетные какие… Ладно, ждем.

Незнакомец сбрасывает звонок и, хмуро глядя на нас, со вздохом убирает телефон в карман.

– Рэм скоро приедет. Давайте пока что ко мне.

– А что у вас за порода собак? – уточняю, переводя дыхание, когда мы снова огибаем догорающий дом и выходим за забор. Недалеко от леса стоит большой снегоход. – Я их видела позавчера ночью. Думала, это волки. Они выли.

– Волков в этих местах уже очень давно нет. Есть молодой мишка... Хир. – коротко командует мужчина на немецком языке и собаки тут же подбегают к нему. – Зиц.

Они синхронно садятся и замирают.

– Это чешские влчаки, – коротко гладит своих питомцев мужчина и направляется в сторону снегохода. – Помесь волка и овчарки. У них и повадки волчьи. Напугали вас?

– Немного.

– Они просто охраняют свою территорию. Здесь очень редко бывают люди. После того, как по осени в вышку сотовой связи ударила молния и вывела ее из строя, вообще все заглохло. Всех бабушек разобрали родственники. Вряд ли кто-то вернется обратно.

– А вы кто? – уточняет Мирон.

– А я егерь. Живу в деревне через лесок. Тут буквально километр.

– Так мы были совсем недалеко от цивилизации, – усмехаюсь, обращаясь к Мирону.

– Как сказать, – отзывается егерь, залезая на снегоход и хлопая по заднему сидению. – Там всего один дом – мой. Остальные уже разрушились от времени. Садитесь.

– А вы здесь выросли, раз Рэма Алиевича знаете? – спрашиваю с интересом, устраиваясь между ним и Мироном, в серединке.

Мир как-то странно косится на меня и требовательно прижимает к себе, будто… ревнует.

Я даже оборачиваюсь от удивления, пытаясь разглядеть эту эмоцию на его лице. Ну, ладно, я его к Крис ревную, а он-то меня с чего?

– Вырос. – отвечает егерь и заводит двигатель. – Отца вашего с детства знаю, да. Заклятые

друзья. Деревня на деревню драться ходили. Я младше всех был, всегда пиздюлей огребал. Держитесь крепче. Ральф, Лило, – домой!

Кататься на снегоходе по ночному лесу – удовольствие на любителя. Яркие фары вырывают из темноты колею и темные стволы деревьев, но позади них лес кажется еще чернее и гуще. Если бы не крепкие объятия Мирона, я бы, наверное, запаниковала даже несмотря на уверенного водителя перед собой.

Господи, кажется, что этих впечатлений мне хватит на всю оставшуюся жизнь!

С удивлением осматриваюсь, когда мы выезжаем на опушку леса и останавливаемся возле большого дома. Он не похож на те покосившиеся избушки, что были в нашей деревне.

Это современный дом из бревна, с большими окнами, огороженный по периметру низким декоративным забором.

– Неожиданно, – вслух добавляет Мирон, помогая мне слезть на землю.

Егерь лишь усмехается и молча идет внутрь. Переглянувшись, направляемся следом за ним.

– Раздевайтесь, сейчас чай сделаю, – скидывает он бушлат в темной прихожей и пристраивает на вешалку, затем задумчиво оглядывает нас. – Идите пока в гостиную. Если замерзли, могу камин разжечь.

Скромно отнекиваемся и проходим вглубь дома. Попадаем в большую, хорошо освещенную комнату. Ожидаю увидеть там на стенах какие-нибудь головы диких животных или шкуры, но ничего подобного нет.

Светлая мебель, телевизор с отдельной акустической системой, ноутбук на журнальном столике, в углу камин с креслами. Все очень современно и гармонично.

– Какой-то странный егерь, – тихо усмехается Мирон, садясь на диван и притягивая меня ближе. Тут же берет мои руки в свои ладони и растирает их, согревая.

Прижимаюсь щекой к его плечу и задумчиво смотрю, как движутся его кисти, массируя мои пальцы. Разглядываю кольцо на безымянном с дорожкой блестящих камушков.

Да в этом месте, кажется, все какое-то странное. Зачарованное. Иначе я никак не могу объяснить тот факт, что теперь мы вместе, да еще и собираемся пожениться.

– Пойдемте, – заходит в гостиную хозяин дома и я, наконец, могу его рассмотреть при нормальном свете.

Ему, наверное, между тридцатью и сорока, точнее не могу определить. Коротко стриженный, широкий в плечах и достаточно рельефный. Наверное, он даже приятный внешне, просто выглядит хмуро, а его взгляд слишком внимательный и пристальный, что не дает толком рассмотреть его лицо и заставляет отводить глаза. Однако, это не делает его менее гостеприимным хозяином.

Проходим все вместе на кухню и садимся за стол, на котором стоит заварочный чайник, креманка с жидким медом янтарного цвета, плетеная корзинка со сладостями и тарелки с пловом. В воздухе витает сладковатый аромат луговых цветов.